Я замерла, не зная, как реагировать. Готова была услышать о чём угодно, только не о том, что перевернуло всю мою жизнь.
— Хотя, вряд ли, — неверно истолковал моё молчание король. — Если уж вы за происходящим в нашей стране не следили, что уж говорить о другом континенте. В общем, Кравения, соседняя страна, напала на Μорендонию, и её король добился отречения правителя Морендонии от трона в свою пользу. Отец, получив известия от своих послов из обоих государств, был возмущён подобным произволом, он отправил Тропорлайвиставу — это король Кравении, ужасное имя, знаю, но таковы их традиции, — ноту протеста и пригрозил разрывом дипломатических и даже торговых отношений в случае, если отрёкшемуся королю Морендонии и его семье причинят вред. Но мы слишком далеко, почта идёт слишком медленно, да и, по сути, мы могли лишь беспомощно наблюдать за творящимися на другом континенте бесчинствами, не в состоянии хоть чем-то помочь.
Король в возбуждении ходил по кабинету, рассказывая мне о том, что случилось десять лет назад, заставляя вновь переживать тот ужас, что сломал тогда мою жизнь.
— Слишком велико расстояние, межконтинентальных порталов не существует, мы не смогли даже предоставить политическое убежище королевской семье. Отец предложил это, но… опоздал. Их всех убили — десятки мужчин, женщин, стариков, младенцев. Всех, в ком текла хотя бы капля королевской крови. И когда отец получил известие об этом, его сердце не выдержало.
— Но… как же целители?.. — пробормотала я растерянно. О нас думали. Нам хотели помочь. За нас переживали. Почему-то всё это время мне казалось, что остальным королевствам нет до нас никакого дела. Но я ошибалась.
— Целители… Случись это днём, когда рядом был хоть кто-то — отца бы спасли. Но он умер ночью. Никому и в голову не пришло, что подобное может случиться, отцу не было ещё и шестидесяти — для сильного мага это даже не средний возраст, и он был идеально здоров. Кто же мог подумать?..
— Но в чём же винит себя ваша мама? — не поняла я. Тут скорее Тропорлайвистава винить нужно. На его совести оказалась ещё одна смерть.
— Она была рядом, но не услышала, не позвала на помощь. В ту ночь она попросила у целителей сонный настой — предыдущие ночи отец плохо спал, ворочался, вставал, бродил по комнате. И мешал спать и ей тоже. Отсюда и снотворное — она предполагала, что после страшного известия отец будет еще беспокойнее. Целители сказали, что он умер практически мгновенно, и вот это «практически» заставило её уверовать в свою вину. Οна даже не осталась на мою коронацию, не покинула обитель, когда погибла моя жена, а мы с сыном выжили лишь усилиями нескольких целителей. Она не видели Эррола и никого из четверых детей Олдвена. Я не видел её десять лет и подозреваю, что не увижу уже больше никогда. Она вычеркнула нас из своей жизни.
– Μне жаль, — вздохнула я, не зная, что ещё сказать. — Люди по — разному реагируют на горе.
— Возможно, вы всё же измените своё решение? — король перестал вышагивать по кабинету и остановился в паре шагов от меня, резко сменив тему.
— Нет. Не могу. Но хочу предложить компромисс. Если что-то случится с вами или вашими сыновьями, да и с братом тоже — я немедленно приду на помощь. Вы же портальщик. И, наверное, не единственный во дворце.
— Не единственный, — кивнул король, пристально глядя на меня.
— Тогда это будет делом нескольких секунд. Что вызвать меня из моих комнат во дворце, что отсюда — разницы никакой.
— Кое-какая есть, но я тебя понял, — кивнул мужчина. — Хорошо, меня это устраивает. Тогда перейду к другому предложению.
— Ещё одному? — удивилась я.
— Да. Скажи, тебе нравится то, что ты видишь? — король вдруг перешёл на «ты».
Что я вижу? Он имеет в виду себя, стоящего передо мной обнажённым по пояс? Окинув фигуру короля внимательным взглядом, я медленно кивнула.
— Да. У вас очень хорошее телосложение.
— А если так, — король повернулся ко мне спиной.
— То же самое. У вас красивое тело.
— Хотя оно всё в шрамах? — уточнил он, внимательно наблюдая за мной через плечо.
— Оно не всё в шрамах, не забывайте, я точно знаю, сколько их, и где они расположены. И я не очень понимаю вопрос — наличие этих шрамов не сделало ваши плечи уже, а мышцы дряблее. Вот если бы это был жир — другое дело.
— Ты в курсе, что за последние два года являешься единственной женщиной, посмотревшей на меня без отвращения?
— Похоже, не перед многими женщинами вы снимали рубашку, — высказалась я.
— Не перед многими, — согласился он. — Большинству хватало и моего лица. Ты — приятное исключение, словно глоток свежего воздуха в затхлом погребе. И отсюда моё второе предложение.
Мужчина нагнулся, опершись о подлокотники моего кресла так, что наши лица оказались совсем рядом. Так близко, что я могла разглядеть каждую его ресницу по отдельности.
— Дина Троп, ты станешь моей фавориткой?
ГЛАВА 10. ПОЦЕЛУЙ
День девятнадцатый. Пятница
Я потеряла дар речи. И, кажется, возможность двигаться. Просто сидела, замерев, и смотрела в глаза короля, пытаясь осмыслить сказанное им.
Фавориткой? Это значит — любовницей? У королей не любовницы, у них фаворитки, но смысл-то от этого не меняется. И он хочет, чтобы я ею стала? Зачем? Зачем ему простолюдинка средней внешности и сомнительных достоинств в постели — сразу в фаворитки? И именно я? Королю!
Не удержавшись, я выдохнула:
— У вас что, совсем с женщинами… перебои?
Он говорил что-то о взглядах, но когда это останавливало власть имущих? Μало ли, как смотрит на тебя та, кого ты захотел в постель затащить? Лордам не отказывают, королю — тем более. Это… это ж получается, что и я отказать не смогу… Не королю…
А он посмотрел на меня широко раскрытыми, удивлёнными глазами, а потом вдруг громко расхохотался. Так, что даже слёзы на глазах выступили. Οтсмеявшись, вытер глаза, снова наклонился ко мне и вдруг легонько чмокнул в губы.
— Ох, и насмешила же ты меня, — продолжая веселиться, король смотрел на меня едва ли не с умилением. — Даже и не помню, когда в последний раз так веселился. Дина, поверь, «перебоев» с женщинами у меня точно нет.
— Тогда зачем вам я? — всё еще недоумённо хлопая глазами, попыталась разобраться я. — Если к вашим услугам самые красивые девушки королевства? Воспитанные, образованные, знающие этикет… не знаю, более подходящие королю. Зачем вам простолюдинка, если вокруг полно родовитых женщин?
— Дина-Дина, — покачав головой, он, наконец, отстранился и уселся в своё кресло, а я чуть расслабилась, всё же, нависающий надо мной полуобнажённый король — не то, что помогает ясно мыслить. — Мне же с человеком спать, а не с родословной. А порой хочется и просто поговорить, знаешь ли. Хочется, чтобы человек был тебе приятен не только телом, хочется симпатии в ответ.
— Только не говорите, что вот прямо все женщины как-то не так на вас смотрят, — не поверила я. — Вот просто все-все?! Да не может такого быть!
— Почему? — удивился король. — Я видел эти взгляды на мой шрам. Не напрямую, нет. Выражение лица они делают приветливыми, приличествующими случаю. А вот глаза… Взгляд сложно подделать.
— Не верю, — мотнула я головой. — Вы очень интересный мужчина, про фигуру вообще молчу, повидала я обнажённых мужчин, есть с чем сравнивать. И ни за что не поверю, что какой-то шрам где-то там, под волосами, может перевесить остальные достоинства.
— Не так и давно он под волосами, в том пожаре мои волосы просто сгорели, поэтому пока не отрасли вновь, шрам был у всех на виду.
— Всё равно! Все женщины во дворце ослепли, что ли?
— То есть, тебе я нравлюсь? — уточнил король.
— Конечно, у меня-то глаза есть, — пожала я плечами, не сразу поняв, что попалась в ловушку.
— Тогда к чему весь этот разговор? — широко улыбнулся мужчина. — Я нравлюсь тебе, ты нравишься мне. Μы — два взрослых, свободных человека. Так в чём проблема?
