— Оставались полукровки, то есть дети малосовместимых пар, — говорил красный. — Тех, между кем вспыхнули искры, например. Тут всё проще и сложнее одновременно. Проще, потому что частично совместимого найти в разы легче, дракон встречает таких за жизнь от двух-трёх до пары десятков. Сложнее, потому что магия детей от таких союзов крайне нестабильна, из-за чего они редко умеют превращаться. Большая же доля тех, кто таки способен на оборот — отпрыски либо двух драконов, либо драконицы и высшего оборотня. Также неплохие шансы у дракона и высшей оборотницы (хотя тут выше вероятность, что ребёнок второй ипостасью пойдёт в мать). Но драконицы не так уж часто покидают Предгорье, да и статистически их почти вдвое меньше, чем драконов. Высшие же оборотни тоже не так уж многочисленны и чаще находят пару среди своих. Так у нас остаётся самая тяжёлая — и, увы, самая распространённая — ситуация, когда у полукровки отец-дракон, а мать принадлежит к другой расе. Зачастую вообще не к хищным многоликим. И вот тут парадокс: чем могущественнее плод, тем меньше вероятности, что мать выживет — конфликт отторжения магии во всей своей красе.
— Можно подумать, вас так волнует их судьба, — бросил Ижен насмешливо. Его спутник ощерился.
— Буду с тобой откровенен: если бы существовала возможность усилить драконью суть в полукровках, многие воспользовались бы ею, несмотря на потерю потенциальных матерей. Пережить гибель частично совместимого существа намного проще, чем смерть истинной пары. Опять же, драконицы и другие крупные хищные многоликие, скорее всего, смогли бы перенести такую беременность, хоть и не без неудобств и с необходимостью постоянного контроля. Представительницы же других рас законами Предгорья не столь защищены, и пожертвовать несколькими из них ради восстановления драконьей популяции никто бы не отказался. Так что да, ты прав: в эту сторону разработки велись, но успеха добиться не удалось. Возникли… трудности. Хоть каких-то результатов удалось добиться лишь одному теоретику магии. Но его методы были крайне спорны и требовали очень серьёзных жертв. Неоправданных жертв. Новый князь Предгорья наложил вето на эти разработки — и, как бы я ни относился к его светлости, по этому вопросу с ним солидарен. После того и был принят новый "Закон о полукровках". Скандальный документ, скажу тебе…
Дальше Ижен слушал вполуха. О да, он догадывался, о каком теоретике речь! И понятно, что исследования свои этот чудо-учёный всё же завершил, просто не в Предгорье.
Многое стало понятным, на самом деле.
Почему отец называл их "уродами" и "недодраконами" — теперь очевидно. Ясно, как день, почему он сказал маленькому Ижену, когда тот попытался его обнять: "Ты не настоящий мой сын, а просто недоделка. У меня был только один настоящий сын". Предвечная, как же очевидно! Почему он не сопоставил раньше? Тогда, будучи отвергнутым глупым ребёнком, он посчитал, что речь идёт о старшем брате. Потом, чуть повзрослев, решил, что отец специально оттолкнул его, чтобы отучить от сентиментальности и привить сопернический дух.
Теперь он не был так уж уверен ни в одном из пунктов."…был только один настоящий сын" — не здесь ли ответ?
— Эй, молодой господин, — ого, какой серьёзный голос. — Я сейчас скажу тебе одну вещь и хочу, чтобы ты внимательно меня послушал.
— Слушаю, — отозвался Ижен. — На самом деле, мне тоже есть, что сказать.
— Не сомневаюсь, — хмыкнул красный. — Мы почти прилетели. Задержимся на пару минут?
— Я не против, — это вполне совпадало с планами Ижена.
Они замедлились и опустились на землю, сложив крылья.
— Предлагаю перестать кривляться, — сказал красный дракон.
— Ну вот, — Ижен добавил в голос побольше наигранного сожаления и сарказма. — А я-то надеялся, что мы и дальше будем изображать приятелей… Это было мило.
— Смешно… Как тебя зовут? Кто твой отец? Или мать? Кто из твоих родителей был драконом и как его зовут?
— О, с удовольствием расскажу… но только если вы сначала поведаете, зачем вы здесь, — ощерился Ижен, тоже отбрасывая милую маску.
— Я здесь, чтобы навестить внучку.
— Отлично. Мой отец, как и я — Призрачный дракон. Что-нибудь ещё?
— Упрямый, наглый щенок.
— Вы говорите точно как мой учитель. Я сейчас расплачусь от ностальгии… хотя нет, чуть позже. Но непременно расплачусь.
Красный покачал головой и вдруг посмотрел на него убийственно серьёзно.
— Послушай внимательно, господин Призрачный. Мы знакомы всего ничего, но у меня сложилось впечатление, что ты угодил в дурную компанию. И в серьёзную переделку.
— У вас богатая фантазия, — ты и представить себе не можешь, как всё серьёзно, краснокрылый.
— Возможно. Но, что бы там ни было, у меня есть для тебя просьба и совет одновременно.
— Я весь — вниманье.
— Не ёрничай. Слушай. Сейчас мы прилетим в Чу, ты возьмёшь с собой госпожу Гун, и вы отправитесь в Предгорье. У неё для Оранжевой весьма быстрые крылья, но лучше будет, если ты посадишь её на спину и долетишь максимально быстро. Там ты встретишься с Призрачным Старейшиной. Поверь, он признает тебя и обрадуется, как родному. Ты получишь земли, и титул, и спокойную жизнь со своей парой в обществе драконов. Если тебя так заботят вопросы несправедливости, можешь попытаться всё изменить изнутри. Я не могу дать клятву за других драконов, но могу открыться ментально, чтобы ты убедился — я верю в то, что говорю. Это твой шанс, поверь мне. Лучший шанс. Да, придётся ответить на вопросы — по крайней мере, на те, на которые ты сумеешь ответить — но ничего страшнее тебе не грозит. Я не знаю, что с тобой случилось, и у меня нет времени выяснять, но подумай: что бы тебе ни пообещали, уверен ли ты, что тебе не врут ещё в чём-нибудь? Уверен ли ты, что финал тебе понравится? Не спеши отказываться — обдумай это.
— Вы — умный дракон, — усмехнулся Ижен.
Про себя он задумался: согласился бы он, если бы на ним не висело столько клятв? Пожалуй, нет. Он бы взял свою душу и отнёс в другой мир, а потом уже, возможно, встретился бы с родственниками — на своих условиях, разумеется.
Но это были пустые мечты.
— Знаете, — сказал он. — Я, пожалуй, приму ваше предложение… если вы расскажете подробнее, что готовы мне предложить. Не хотелось бы продешевить, знаете ли. Мои ответы на вопросы недёшево стоят.
Красный чуть отвлёкся, обдумывая его слова. Большего Ижену не было нужно.
Ментальный пресс, что обрушился на огненного дракона, прикончил бы сотню обычных людей, но тот лишь пошатнулся, рыча от боли, и по броне его побежали сполохи — он готовился отражать атаки.
У Ижена были другие планы.
Одна из ловушек, сплетённых им загодя, рухнула на красного, замыкая его в кольце. Вязь символов древней демонологии вспыхнула ярчайшим заревом.
— Не советовал бы дёргаться, — сказал Ижен. — Она рассчитана на то, чтобы выдерживать огненных демонов. Может, вы и взломаете её, но — не сразу.
— Ну, насколько я понимаю, навредить мне, пока я здесь, ты тоже не сможешь…
— Верно, — Ижен усмехнулся. — Хорошо проведите время, а я пока познакомлюсь с вашей милой родственницей.
— Что же, — хмыкнул красный. — Значит, ты решил сделать всё по-плохому… пусть так.
Ижен не стал отвечать. Он взвился в воздух и полетел так быстро, как мог: надолго старого дракона ловушка не задержит в любом случае, а дел накопилось немало.
* * *
В Чу его ждали.
Это он почувствовал ещё на подлёте и, признаться, даже немного удивился тому, как ощущалось это самое ожидание. Он привык, что, приближаясь к особнякам братьев, внутренне почти ломался от ментального прессинга. Ему требовалось победить в маленькой битве, сломить противника. Полёты в гости друг к другу всегда воспринимались, как тренировка. И он был лучшим в этом.
Здесь всё было иначе. Сила магии хозяина (или скорее хозяйки?) этого места ненамного уступала его собственной, но сходу давить или вступать в противостояние она не спешила. Огненная магия, похожая на колдовство красного и в то же время совсем другая, окутала Ижена довольно бережно, даже деликатно. Он ясно почувствовал, что его приветствуют и справляются о намереньях.
