- Спасибо, а то еще чуть-чуть и я решила бы всё простым отрубанием рук, - призналась Габи.
- Тиши ты. Не будь той искрой, что запустит взрывную реакцию.
- Я стараюсь. Но сегодня все на взводе, а мне нормально выспаться не дали перед сменой, - пожаловалась, убирая меч в ножны: меня он раздражал своим розовым свечением, а окружающих своим наличием.
Жуткий визг ударил по ушам. Скривившись, я попыталась их прикрыть и рассмотреть источник душераздирающего крика, от которого всё нутро норовило вывернуть наизнанку. Люди и существа падали на землю, корчась в муках, не в силах устоять перед криком банши, появившейся в центре площади. Женщина в белом длинном платье парила в воздухе, изливая свою боль, которая выражалась жуткой мешаниной плача ребенка, криков диких гусей и волчьего воя. От этого вопля взорвались колонки, транслирующие музыку для гуляющих. Все присутствующие предприняли попытку убраться подальше от крикуньи.
Забеспокоившись в первую очередь о кристалле-ловушке, я вынуждена была снова достать Бренин, а для этого подвергнуть свои уши нестерпимой муке: немного спасало расстояние и направленность плача в небо. Но всё равно казалось, что барабанные перепонки вот-вот лопнут.
Направив лезвие на банши, я выкрикнула приказ:
- Бренин, резонанс направленного действия!
Меч завибрировал в руках. Свет, исходящий от него, становился всё ярче и ярче. Те, кто встал бы между мной и банши, ровно на линии невидимого удара, услышал бы тот же вопль, но в два раза громче из-за того, что Бренин подхватил плач духа и направил его обратно в него.
Визг банши оборвался, болезненно полоснув последней нотой по многострадальным ушам. Собственный крик эти твари не слышат, когда он вырывается из их глотки, но рыцарский меч способен донести этот убийственный звук до своей хозяйки.
Банши зажала уши руками, но главное — перестала кричать. В воздухе мелькнула тень. Женщина в белом упала на землю. Я поспешила к задержанной банши, не дожидаясь, когда Габи поднимется на ноги. Волшебница в состоянии позаботиться о себе, а мне надо было убедиться в двух вещах: кто спустил крикунью на землю, и организовали ли ей надёжный кляп.
- Как она здесь оказалась? Никто её раньше не засёк, пока она свой рот не открыла? - рявкнула я, вливаясь в толпу полицейских, окруживших опасное существо.
- Мы отвлеклись на волколаков, они донимали группу юварок*, - отчитался Брайан, завязывая рот банши. Та безвольно повисла в руках Маркуса, который, судя по всему, и был тем, кто приземлил крикунью.
- Она жива хоть? - уточнила я.
- Жива, - ответил Маркус. - Потеряла сознание от переизбытка чувств.
- Женщины, - выступил из оцепления Гил. - Всё очень близко к сердцу принимают.
- Знаете, к какому роду она причислена? - задала ему мелькнувший в голове вопрос.
- С чего вы взяли? - нахально улыбаясь, фыркнул тот.
- Ладно. Её в участок надо бы, - посмотрела на Брайана, потом на Маркуса. - Отвезёте её? Оформление можно оставить на потом, но надо надеть на неё ошейник. Ты, Брайан, возьми разрешение у капитана, чтобы тебе выдали из хранилища артефакт. Если ничего не путаю, то в секции семнадцать «Б» должен лежать заглушающий ошейник.
Брайан кивнул, а Маркус недовольно покосился в сторону Гила, но спорить не стал. Возможно, и без всяких пояснений с моей стороны понял, что если на площади появится чистокровный дракон, — тот, что огнедышащий, — то прибывший помочь с его поимкой земляной дракон справится лучше, чем он. Хотя стопроцентной уверенности у меня на этот счет не было. Я никогда не видела земляных драконов в действии, и могу только догадываться, что будет, если огнедышащий террорист заявится на празднование Хэллоуина.
Брайн с Маркусом увели банши. Патрульные рассредоточились по площади, время от времени уговаривая обычных людей расходиться по домам, но мало кто их слушал. Кто-то из гулявших пригнал машину с хорошей акустикой и включил музыку. Тяжёлые басы привлекли оставшихся на площади подростков, оттеснив волколаков на противоположную сторону площади, где те устроили игру в мяч по своим правилам. Ничего жуткого: они разделись по пояс и с дикими рыками бегали и отнимали друг у друга мяч. Побеждал тот, кто по истечению пяти минут сохранял мяч в своих когтистых руках.
Я старалась не обращать внимание на напряжение, которое возникло из-за присутствия Гила. Габи всеми силами пыталась разрядить обстановку, вот только этот гад, словно догадываясь о реакции волшебницы, умолчал, к какому виду он относится. Поэтому Габи легко и непринуждённо выведывала у гостя города его воспоминания о Гластонберге. Она перебрала самые знаменитые места нашего городка, а дракон охотно поддержал её затею, отмечая те моменты, которые так и не изменились за двадцать лет, проведённые им в путешествии по другим городам.
- Ой, забыла, надо купить имбирных пряников в лавке Гарисона, пока брауни всё не растащили подчистую, - опомнилась она и поспешила в сторону палатки, которую со всех сторон окружила, на первый взгляд, охочая до сладкого детвора.
- А ты, Лана, за пряниками не пойдёшь? - обратился ко мне Гил.
- Нет. На работе на всякие мелочи не отвлекаюсь, - заявила ему в грубой форме.
- Похвально, - протянул дракон, расплываясь в ехидной улыбке.
- Но у меня есть вопрос к ВАМ, - нарочито вежливо произнесла я, как только Габи отдалилась от нас на приличное расстояние.
- Да?..
- За что вас ненавидит моя бабушка?
- А она тебе не сказала? - он вопросительно изогнул густую бровь, криво ухмыльнувшись.
- Нет. Не сказала. Иначе бы я не спрашивала у ВАС.
- Хм. С учётом того, что это дело было давно, - воздев глаза к тёмному небу, протянул дракон.
- То, что для людей было давно, для вас — случилось совсем недавно, - остановила я его.
- Тут не поспоришь, - произнёс Гил, взглянув мне в глаза. - А ты не думала, что Лидия могла выбрать «ненавидеть меня» вместо того, чтобы ненавидеть себя?
- Себя? А себя ей за что ненавидеть?
- За то, что не уберегла ту, кого любила больше родного сына, например, - сделал предположение Гил.
- Вы... - мой голос дрогнул, а сердце больно сжалось в груди. - Вы имеете к этому какое-то отношение? - всё же нашла силы задать свой вопрос.
- Даже не знаю, как сказать, - стал увиливать гад.
- Скажите как есть, - настояла я.
- Хм... У каждого своя правда. Я вот уверен, что твою маму убила Лидия. И убила — как это не парадоксально звучит — своей любовью. Даже светлые чувства могут привести к плохому результату.
- Я вас прямо спросила, а вы мне начинаете лекции по философии читать, - раздражённо отметила я. - Или драконы не способны общаться с рыцарями на простом человеческом языке?
- Смешно, - хмыкнул Гил. - Простой человеческий язык, - усмехнулся он. - Вот у людей, хочу сказать, всё очень сложно, в отличие от драконов. Мы захотели есть — взяли и поели. Захотели какую-то женщину — пошли и взяли, наплевав на её желания. А люди... Люди вечно стараются выглядеть лучше в глазах окружающих, чем они есть на самом деле. И твоя бабушка такая. Скажи, Лана, что ты знаешь о своём отце?
- Что? - я опешила от такого вопроса, не зная, стоит ли откровенничать с этим змеем. - Он отказался продолжить семейное дело. Выучился на экономиста и переехал в Бристоль.
- А имя его помнишь? - продолжал расспрашивать Гил.
- Так вы знали моего отца или просто вытягиваете из меня информацию о нём, - огрызнулась, чтобы дракон не думал, что меня так просто развести на откровения.
- Знал, - охотно подтвердил Гил.
Я смотрела в тёмные глаза загадочного существа, который всем своим видом упивался моей растерянностью.
- Мы с ним были, можно сказать, лучшими друзьями в то время, когда никто и не думал о мирном существовании драконов и рыцарей. На него было жалко смотреть: он отказался продолжить семейное дело, и его семья, не задумываясь, вычеркнула его из своей жизни и из истории рода. Не веришь? - спросил он, заметив моё сомнение. - Поищи на него информацию в базе ордена, сделай запрос в ратушу. Ответ, думаю, тебя удивит, - насмехался дракон, играя на моих нервах. - Сначала она убила своего сына, - зловеще прошептал Гил, - а потом и свою приёмную дочь. Удивлён, что она не убила тебя.
