вокруг дворца по периметру защитного контура. Пусть Тьма нам благоволит. Выполнять.
Когда за последним нигатом закрылась дверь, мессир Верк Иллион хмуро посмотрел на друга. Сейчас подчинённых не было, поэтому контролировать эмоции можно было не так тщательно.
– Да, мой друг, лишние глаза и уши нам не нужны. Не нравится мне всё это, – задумчиво проговорил мессир Севир, обдумывая имеющуюся информацию. – Возможностей проникнуть вглубь дворца сегодня, конечно, было множество, но почему именно эти покои были выбраны мишенью? Я не вижу смысла в этом акте вандализма. Какая цель была у преступника? Что нам этим хотели сказать? Какому Кругу это выгодно? – все эти бусины-вопросы мессир старался плотненько нанизать на логическую нить рассуждений, но между ними были провалы. – Возможно, легат нам открыл не всю информацию. Посмотрим, что можно выяснить. Идём, но прежде отчитаемся о том, что уже сделали. Полчаса прошло.
Глава 18
– Легат, – обратился глава службы безопасности к правителю, – мы готовы осмотреть покои наследницы. Восемь нигатов принесли клятвы. Четверо из них займутся допросом присутствующих. Двое регулируют потоки гостей. Ещё двое направлены прочесать территорию вокруг дворца.
Пока мессир Севир докладывал, Максимилиан поднялся со своего места во главе овального стола в зале Совета Тринадцати и с последними словами докладчика, не оглядываясь, вышел за двери. Он прекрасно знал, что подчинённые последуют за ним. Поднявшись на нужный этаж и подойдя к двери покоев Асирии, легат остановился и, прежде чем войти, резко развернулся лицом к мужчинам и сказал:
– Севир, Верк, раскроете это преступление – значит, докажете, что не зря едите свой хлеб. Получите награду. Но когда вы найдёте преступника, не задерживайте его. За вами только наблюдение и сопровождение до тех пор, пока я на него не посмотрю. Я сам приму решение об аресте.
Мужчины синхронно кивнули, тем самым давая понять, что слова правителя были услышаны, соответствующие выводы сделаны.
– Прекрасно, – сказал Максимилиан, открывая двери и жестом предлагая войти в помещение.
Покои наследницы состояли из четырёх комнат. Сразу от дверей начиналась гостиная с каминной зоной. Помещения были оформлены в готическом стиле. По периметру комнаты вокруг дверных проемов шёл деревянный бордюр из морёного дуба, по верху украшенный резьбой, как и панели на высоком потолке. При этом дерево соседствовало с отполированными каменными стенами. Стрельчатые проёмы окон были застеклены цветными витражами с геометрическим орнаментом. Мраморная мозаика на полу повторяла узоры витражей. Массивная каминная полка была уставлена коваными подсвечниками со свечами, выполненными в едином стиле с огромной причудливой люстрой. Резной книжный шкаф, столик и четыре кресла со светло-оливковой бархатной обивкой. По углам – статуэтки горгулий со сложенными за спиной крыльями, наверное, бывшие домашние любимцы, не перенёсшие заклинание окаменения. На них дети обычно оттачивают свое мастерство, совершенствуясь в магических знаниях.
Максимилиан сложил руки на груди и от дверей, не проходя вглубь комнаты, наблюдал за своими подчинёнными. Он видел, как мужчины с почтением оглядываются по сторонам, но не знал, что у вошедших в комнату демонов появилось ощущение присутствия наследницы. Тринадцатого Круга. Создавалось такое впечатление, что она вышла на минуту и вот-вот вернётся. Два демона остановились в дверных проёмах, открывающих вход в кабинет и спальню, и запустили считывающие заклинания, чтобы выяснить, какие чары наложены на предметы. Сразу же выяснилось, что на покои в целом наложено заклинание стазиса, которое и позволило законсервировать всё так, как было века назад, во избежание влияния времени на предметы и пространство. Отсюда и ощущение присутствия владелицы. Продвигаясь вглубь комнат, демоны установили, что преступник учинил погром только в личной спальне. Почему мишенью послужила именно эта комната – непонятно. Может, его кто-то спугнул, и он не успел поорудовать в остальных помещениях? Или его целью была именно эта комната? Кем бы ни был злоумышленник, но действовал он яростно, сметая, разрывая на клочки личные вещи наследницы. При этом не пострадал столик, на котором стояла бутылка виски и наполовину наполненный пузатый бокал, которые на фоне женского убранства комнаты выглядели инородными телами. Мессир Иллион приблизился, чтобы определить, кто и когда употреблял здесь виски, но легат предупредительно кашлянул, привлекая внимание:
– Это моё. Я был здесь сегодня после обеда.
Демоны переглянулись, принимая во внимание сказанное. Неловкая ситуация, когда надо бы задать уточняющие вопросы, но не можешь себе этого позволить. Поэтому они решили проводить осмотр дальше и ждать, пока легат сам соизволит что-либо уточнить. Максимилиан сел в кресло у столика, вытянув ноги вперёд, взял бокал и, выпив содержимое, сразу же наполнил его заново, наблюдая, словно коршун, за подчинёнными. Помолчав, заговорил:
– Мессиры, вы знаете, что когда-то меня с наследницей связывали личные отношения, – сказал он и сделал паузу, вглядываясь в заинтересованные лица демонов, – но произошло то, что произошло. В ночь, когда я победил в поединке легата Дориана Симура Аквилия, его дочь Асирия погибла. В память о том времени я наложил заклинание стазиса на её покои, и раз в году, в день принятия легатства и день её смерти, в память о ней бываю здесь. Вы знаете, встреча с призраками прошлого очень хорошо прочищает мозг, не позволяет расслабиться и наделать ошибок в настоящем. Это напоминание, что каким бы сильным демоном ты не был, всегда может найтись тот, кто окажется сильнее. Это такой способ спустить себя с вершины пьедестала на землю, – оскалившись, ухмыльнулся он, – чтобы не стал неожиданностью тот момент, когда появится более достойный.
Демоны напряжённо слушали откровения своего легата, понимая, что только исключительность произошедшего повлияла на то, что он сейчас им открывал. Подобное доверие влекло за собой определённые обязательства, а именно, полное сохранение в тайне полученных сведений. Да, даже обсудить это между собой они были не в праве. Тем временем легат продолжил.
– Я был здесь, когда почувствовал магическое возмущение во дворце. По ощущениям – это не было вторжением. Дворец словно откликнулся, признавая и принимая кого-то. Я обошёл этажи, спустился в портретную галерею, куда привел меня мой демон, но ничего необычного не увидел, – легат помолчал, обдумывая, как продолжить рассказ.
«Мне не хотелось говорить о Незнакомке, хотя к этому времени я уже был убеждён, что она имеет непосредственное отношение к произошедшему в покоях Асирии. Только какие у неё были мотивы? Хотелось бы услышать какую-то другую версию, в которой для неё не будет места. Всем сердцем я желал, чтобы малышка не была связана с этим погромом. Два противоречивых чувства боролись внутри меня: защитить память о любимой, при этом виновный обязательно должен получить наказание, и защитить Незнакомку от… возможно, даже от самого себя, даже если она виновата».
Макс переводил прищуренный взгляд от одного демона к другому, обдумывая, как вести дальнейший рассказ, понимая, что если он не скажет всю правду, у его сыскарей не
