смог разглядеть свои озадаченные, и, даже, слегка грустные глаза, выжигающие пыльное стекло противогаза. Прозрачный монитор запылился, о чём парень забыл перед выходом из дома, не заметив вязкие капли, упавшие с плесени в подъезде. Глаза закрылись и мир исчез. Хлюпающая лужа распалась на еле достигающие ушей примитивные звуки, оставляя на подсознательном уровне свой необычный образ и форму, а дым вокруг, кажется, рассеялся, оголив виновников перед чужими глазами где-то за пределами недосягаемой небесной сферы со всеми её мраморными колоннами. Краски медленно стекали по золотым рукам вниз – к голодающим по чуду людям в не чистых, сделанных из грехов их, венках. Подобно стаду, молящие о спасении, в золотых ладонях и свете чудном, уверовали в весть, что до них известили. Но не всякий согласен был с решением этим, не всякий верил в силу, что дарило чёрное солнце по своему приходу. Поэтому собрание тех людей было кровожадным. А сферы, подаренные самим небом, оставались у людей.
Филипп открыл глаза. Всё вокруг размылось солёными слезами, которые он чувствовал на своих сухих губах, а сфокусировать внимание на собственном лице в луже было нереально из-за пульсирующих зелёных бликов. Это малость напрягало, проговаривал подросток, по привычки ударяясь руками об противогаз. Насколько сильно бы не хотелось почесать щёку, вне здания это сделать было невозможно.
Сознаваемая единица опыта противоречила привычным, но в тоже время, необычным действиям внутри поглощённого безграничной дымовой завесой ужаса и дезориентации времени, оставляя маленькие хрупкие белые фотоны на добровольное приобретение глубоких ран без возможности вернуться к точке именуемой началом. Никакие вырастающие из стен золотые руки уже не подхватят парней с сильным головокружением, остерегаясь их ещё кипящей алой крови. Вязкая жидкость неспешно, не подавая сигналов, вытекала из ушей, обманчиво вызывая щекотку в области щёк. Но бесследно это пройти не могло.
С каждым шагом сопротивляться потоку воздуха и густому дыму становилось всё сложнее и сложнее. Маленькие прозрачные сферы выпрыгивали из слёз, создавая вокруг себя красные, синие и зелёные огни, в которых, кажется, был различим образ давно сгинувшего густонаселённого города со всеми привычными для него мелкими деталями. Но вот только додумать недостающие стены расходящегося лабиринта со всеми его играющими призмами красок и бликов было невозможно – звон в ушах рассыпал хрупкие звёзды с облаков, и в туже секунду в глазах померкла расшатанная линия с остатками пришедших часов.
И часов этих было полчище. Лишь искры мимолётным своим взмахом возвращали заблудшие души назад. Ярчайший свет небольших софитов неподалёку проложил точечную белую дорожку к мученикам, предлагая им свою бескорыстную помощь. Чёрные, едва различимые на фоне дыма, ножки осветительных установок окружили парней со всех возможных видимых сторон, оставляя им самим продолжить движение в сторону безопасной от ультразвука зоны.
Осветить расколотый асфальт было задачей не сложной, но предупредить новичков о расставленной повсюду технике и многофункциональных военных контейнерах для них было невозможно, посему оставалось им жалобно наблюдать за вечно спотыкающимися об них людьми. И вот, за видимыми пределами яркой жёлтой сигнальной ленты уничтожающие всё человеческое звуки сходят на нет, а восстановить привычную функциональность хаотично разбросанных мыслей в голове удаётся в короткие секунды с перерывами на хаотичную отдышку.
Маленький ноутбук, стоящий на небольшом исцарапанном стальном контейнере был убит несколькими точными выстрелами в экран и корпус. Нет никаких сомнений, что все внутренние мозги компьютера не подлежат чтению, а о восстановлении даже никто думать не станет. Кто-то хорошенько постарался уничтожить всю информацию и так грубо замести за собой следы, если можно так выразиться. Но вот только одна маленькая бумажка на мятой рамке экрана осталась цела, продолжая захватывать всё внимание смотрящих своим грубым жёлтым цветом. Тот же стикер, та же чёрная ручка, и всё тот же непонятный посыл, что несёт в себе эта новая зарисовка. Нанесённый несколькими взмахами в спешке круг разделял место с криво закрашенным треугольником внутри, предполагая, что в этом есть какой-то смысл или даже неведомый простым смертным язык высокой науки. Как бы то ни было, в этот раз Филипп не смог удержаться от искушения и ловко содрал квадратный листочек с компьютера, смяв который в грубый угловатый шарик кинул себе в карман, представляя, как будет разглядывать кусочек покинутой цивилизации перед сном, если, конечно, у него хватит времени. Пустоглазый призрак Владислав вернулся к Филиппу и ещё раз попытался привыкнуть к нарисованному у него на куртке смайлику белой краской, где вместо привычных глаз маячили два слегка подкошенных крестика.
Рваный ультразвук из разных глубин тёмной бездны разрывал на части расходящихся белые проекции, помогая двигаться телам подростков по направлению к волнам. Эти же самые волны подхватывали всё расшатанное и хлипкое внутреннее состояние парней и буквально силой выбивали их наружу. Ощущения были странные. Ноги и голова оставались на месте, но в то же время мозги и подпалённые обрывки души выбирались наружу, будто отсоединяясь от жаркой и мягкой плоти.
Яркий белый силуэт пластикового стула был как раз кстати. Преодолевая сильнейшее головокружение, Филипп сумел добраться до стула и ухватиться своей разлетающейся на разноцветные части рукой до его холодной спинки. Точка опоры помогала не упасть от вида размытых кровавых капель на внутренней части стекла противогаза.
Раз… Два… Три… По щелчку пальцев вибрации под ногами рассыпаются в глухие и обрывистые волны, еле достигая окружающих объектов неподалёку, а головокружение, так крепко ухватившееся за внутренние и тихие крики, наконец-то утихало, предоставляя ослабленным парням свободу действий. Снова можно было встряхнуть со всех звуков почерневшую от плесени землю, представляя, как она медленно и грубо рассыпается по пыльным ботинкам. Начавшаяся катастрофа для ушей неспешно пронеслась, кажется, единой и невидимой сферой по окружающей территории, и также быстро закончилась, прекратив свои сильные выплески энергии откуда-то из-под земли, возможно. Чтобы то ни было, кто-то уже пытался изучить это странное явление здесь – на быстро собранном лагере из двух перекошенных палаток и нескольких стальных контейнеров. Перепуганные парни поняли сразу, что оставаться здесь гиблое дело, а посему снова напав на кровавую нить вора, устремились в бескрайнюю бездну прошедших желаний и навсегда сгинувших надежд.
Владислав постепенно менялся в лице, замечая засыпанную землёй кровь, боясь представить, что вору его драгоценной и очень ценной сумки, возможно, удастся скрыться безнаказанным. Маленькие почерневшие камушки ударяли призрака в голову, придавая его шагам уверенности, а кулакам ярости. Страшно представить, что будет с тем человеком, когда озлобленный Влад найдёт его. Филипп старался держать определённую небольшую дистанцию между собой и пылающим демоном,
