себя в истинном свете!
Слабый вскрик, а затем и всплеск раздались со стороны бассейна. Все, включая метлу, обернулись в ту сторону и увидели, что Анджелика, высунувшись по пояс и не стесняясь открытых грудей, смотрит на старика в кресле, глазами похожими на блюдца, а перепуганный Драся с тревогой смотрит на неё, сжимая огромные кулаки.
– Я же говорил, что он нам пригодится! – нарушил молчание дон Клеофас, и пояснил свою мысль следующими словами: – Помните про ученика алхимика, о котором я говорил? Так вот, можете с ним познакомиться!
– Что?!!
– Это тот самый паразит, который много лет назад рассёк меня на части, и заставил носить воду вот в этот самый бассейн! – продолжал дон Клеофас, не замечая, как при его словах ошеломлена Анджелика. – Можете себе представить, как я его за это должен любить! И всё же я рад видеть старого знакомого, привет тебе, Дулитто!
– Но я думала… Но вы же сами говорили, что он не человек? – пролепетала Анджелика, выбираясь из бассейна и заворачиваясь в цветастый халат, найденный в одном из сундуков.
– Не человек! Даже я не могу судить о том, что он такое, – продолжил дух метлы. – То, что вы видите – яркий пример мастерской мимикрии, не более того. Да, теперь я вижу, что он был способным учеником, хоть и преизрядным разгильдяем и лентяем. Ну же, Дулитто, покажись, какой ты есть на самом деле!
– Жаль, что я тебя тогда не бросил в камин, проклятая палка! И не твоё дело, какой мне иметь внешний вид, – прокаркал старик, зло и презрительно.
– Послушайте, сеньор Дулитто… – произнесла Анджелика, подходя к креслу с другой стороны.
– Во-первых, извольте обращаться ко мне соответственно моему сану! – оборвал её старик. – Имя, которое вы услышали, забыто мной много лет назад, и в любом случае не подходит для этого мира. Во-вторых, я не желаю иметь никаких дел с нечистой ведьмой!
– А вот за это, приятель, можно получить то, что сразу изменит твою внешность! – сказал подошедший Драгис, опуская кулак размером с голову на подлокотник кресла.
Анджелика обернулась и чуть не покатилась со смеху, Драся был завёрнут в белоснежную скатерть, похожую на тогу и это шло ему не больше чем дракону павлиньи перья.
– Господа! Сеньор Драгис! Я прошу вас! Имейте уважение к почтенному возрасту Его Преосвященства! – вмешался падре Микаэль, не полностью понявший, что к чему в этом споре.
– К его почтенному возрасту? – Драся недобро усмехнулся. – Да он раза в четыре или пять моложе меня, а внешность старой развалены, всего лишь маска! Так, что если он ещё раз скажет, что-то плохое про мою невесту, то пусть на меня не обижается!
– В самом деле, Ваше Преосвященство! – промолвил падре Микаэль, оборачиваясь к старику. – Во имя сохранения спокойствия под этими сводами, воздержитесь от оскорблений в адрес сеньориты Анджелики. Со своей стороны я могу засвидетельствовать, что она девушка добрая и очень порядочная, хоть её воспитание, и возможно обычаи её Родины сильно отличаются от всего того, что привычно нам.
– Вы ещё слишком неопытны, падре Микаэль, очень мало знаете о ведьмах и чересчур полагаетесь на слова духа заключённого вон в той швабре! Вы думаете, что раз эта девица свободно проходит через заклятие, защищающее вход в пещеру от ведьм, то она не ведьма? Вы глубоко ошибаетесь. Ведьмы бывают разные, а самым сильным это заклятие нипочём. Так что ваша порядочная и добрая девица, которая запросто использует силу, скрытую от обычного человека, свободно обращается с колдовскими предметами, вроде этой метлы и летает, в чём мать родила, при всём честном народе, скорее всего и есть самая настоящая ведьма!
Шипение дракона заставило всех обернуться, но Анджелика крепко держала его за руки, и, несмотря на то, что Драсе не составило бы труда стряхнуть её, как пылинку, он подчинился и отошёл, бросая исподлобья злобные взгляды на Великого Инквизитора.
– Из ваших уст, Ваше Преосвященство, – заговорила Анджелика с заметным сарказмом в голосе, – звание "ведьма", слышится мне похвалой, и я совершенно не обижусь, если вы будете именовать меня так и впредь! А считаться со мной и слушать меня вам придётся, хотя бы потому…
– Хотя бы потому, что сеньорита Анджелика здесь главная, и если ты этого ещё не понял, Дулитто, то я тебе удивляюсь! – вставил своё слово дон Клеофас, и среди собеседников воцарилось молчание.
– Хорошо! – сказал старик, поморщившись, и делая над собой явное усилие. – Так что вы все ждёте от меня?
– Нам необходимо решить ряд проблем, – сказала, наконец, Анджелика после продолжительной паузы. – Для этого необходимо участие человека обладающего вашими знаниями, опытом и влиянием…
– На последнее не рассчитывайте, вы сами уничтожили мою власть и авторитет в этом городе, и я в него больше не вернусь. Как я понял, вы хотели бы покинуть Трещину, в которой мы находимся?
– Вы знаете про Трещину?
– Знаю. Я много чего знаю, но мои услуги не бесплатны. В ответ на мою помощь, я хотел бы получить от вас кое-какую информацию.
– Что же вы хотите знать?
– Об этом потом, а теперь извольте изложить свои проблемы, как можно более подробно, и мы вместе обсудим, как их можно решить.
Вечерело. На тёмно-синем и необыкновенно прозрачном небе выступили первые звёзды. Падре Микаэль сидел перед входом в пещеру и смотрел на эти звёзды, слушая журчание воды в большой чаше источника. Он так увлёкся, что совершенно не заметил, как к нему бесшумно подошла завёрнутая в длинную накидку Анджелика. Это одеяние, как и всё, что находилось в сундуках, было ей не по росту, одежда, которая была на ней во время прибытия в Трещину, нуждалась в ремонте, а та, что они с Драсей приобрели в городе, безвозвратно утрачена. Хуже всего было то, что сапоги и котурны остались в гостинице, вместе с нехитрым багажом и забытым всеми осликом. Приходилось ходить по пещере босиком, но это, повидавшую виды девушку, уже совершенно не смущало.
– Можно посидеть с вами, падре? – спросила она у священника, который вздрогнул от неожиданности, но тут же улыбнулся и проговорил:
– Конечно, дитя моё, я буду только рад!
И он подвинулся, чтобы дать ей место на каменной скамейке рядом с собой. Анджелика присела, и некоторое время они оба молчали, глядя на темнеющее небо и загорающиеся на нём звёзды.
– Я хотела бы перед вами извиниться, падре Микаэль, – проговорила, наконец, девушка, продолжая смотреть куда-то вдаль.
– За что, сеньорита Анджелика? – спросил священник с искренним удивлением.
– За
