деревень, ни дорог. Только лес, скалы и бесконечный океан.
Почему бы не пообедать с видом на свободу.
Перед каждым новым выступлением я волновалась, словно в первый раз. Как примет меня публика? Не подведет ли голос? Правильные ли песни я выбрала?
Акане, видя мою нервозность, заверила, что столь ценный товар демонстрировать толпе не станет и в зале совсем мало народу. Она не врала. Шесть низких столиков, за каждым из которых седовласые старики в дорогих ханбоках, с жидкими бороденками и длинными усами. Я в миг почувствовала себя призовой лошадью на торгах.
Выступление прошло гладко. Не зря я настояла на дополнительных репетициях. Возможно, я осталась не сколько ради возможности подготовиться к побегу, сколько ради выступлений. Едва я оказывалась на сцене, как страхи забывались, а волнение развеивалось. Песня, словно бурный поток горной реки, подхватывала меня и купала в прохладных водах, пока почтенные мужи не опьянеют и кисен не уведут их в отдельные комнаты.
Не знаю, чем я занималась в прошлом, но думаю это было как-то связано с выступлениями. Эйфория сменилась знанием о распевках, ценности репетиций и необходимостью беречь горло. В голове было полно песен, а немного посидев над нотной тетрадью, я смогла адаптировать местные музыкальные инструменты под мои песни.
Думаю, кто-то вроде Хэчиро, заметил бы, что ничего нового я не изобрела, лишь переложив мандагарские и кондомовские мелодии на новые инструменты. Но закрытость Империи Но, позволяла мне сжульничать и блистать на сцене поражая местных новым звучанием.
Пришли вести, что флот четвертого принца попал в шторм и половина кораблей ушла ко дну. В городе о его плавании говорили ни как о попытке стать Императором, а как о визите вежливости к отцу. Якобы он вез богатые дары для храмов, чтобы помолиться за здоровье Хитомии и их будущего ребенка.
Интересно оправился ли Император и его сыновья после отравления? Об этом простые прохожие не говорили, возможно подобную информацию скрывали. А расспрашивать гостей, в Чайном доме было не принято.
На четвертом выступлении в зале появился знакомый синий ханбок. Для принца поставил стол в центре зала, поближе к выступающим. Странно, что для столь дорогого гостя не устроили отдельного представления. Акане после призналась, что хотела так поступить, но принц настоял, что сядет в общем зале. Кисен, от простых прислужниц до танцовщиц, пришли в небывалое оживление при виде принца. Всем захотелось показать себя и Акане пришлось прикрикнуть на воспитанниц, что бы те не опозорили её излишним рвением.
Вопреки страхам, принц не пытался заговорить со мной и никак не вмешивался в представление. Сидел, скривившись словно лимонов объелся. На девушек, что вились вокруг него, поглядывал пугливо и когда какая-нибудь из прелестниц выходила за рамки, якобы случайно касаясь его или оголяя запястье, он мучительно краснел, отворачиваясь.
Мой номер не произвел на него видимого впечатления. Он смотрел хмуро из-под бровей, а я всеми силами старалась не обращать на него внимания.
Редкие выступления Морской ведьмы, от того и ценны, что не всякий может на них попасть. Перед тем как созвать гостей, Акане, через девочек пустила слух, что пение ведьмы приманивает удачу и в целом благотворно сказывается на здоровье. Акане много чего насочиняла. В одни дни песни помогали обрести финансовое благополучие, в другие укрепить мужскую силу. Все это хитрая хозяйка Чайного дома привязала к гороскопу. Удивительно, но это сработало.
Опасения, что принц явился не просто так и потребует аудиенции не оправдались. По завершению выступления, почтенные мужи отправились в объятия самых искусных кисен, а принц по своим делам. Зря, я волновалась и едва освободившись, переоделась, бежала из Чайного дома. Если бы Акане узнала, вполне могла бы наказать меня штрафом, а деньги мне очень нужны.
Покинуть остров Со не так уж и просто. Необходимы документы и разрешение, от мужа или старшего родственника. Так как ни того ни другого у меня нет, значит нужны деньги и связи. Выступления в Чайном доме обеспечивают меня первым. Дружба с Акане способна обеспечить вторым. Нужно лишь немного подождать, скопить достаточно денег и убраться с острова до того, как вернется четвертый принц.
Но основная проблема была не в деньгах или связях. Каждая собака на острове знала, что у Морской ведьмы зеленые глаза, когда у всех остальных карие. Но даже без этого, меня в миг выдавала внешность. Ни один капитан не возьмет на борт Морскую ведьму, рискуя навлечь на себя гнев Хозяина острова.
Потому мне нужно много, очень много денег.
Ночь не повод сворачивать торговлю и город, словно разоренный муравейник суетился, шумел и не думал успокаиваться.
Наклонив голову, я скрыла лицо за широкими полями шляпы. Волосы собрала в шишечку, на мужской манер. Тунику повязала узким поясом, без украшений, да бы не привлекать лишнего внимания.
Женщин на улицах почти не было. Только те что сопровождали мужчин.
Течение позволяло кораблям быстро входить в гавань, разгружаться и уходить, но при условии, что они управятся за ночь, от того в такие ночи здесь велась самая бойкая торговля. Мелкие торговцы высыпали на берег с тюками, обвешенные тряпками и торчащими из-за спины вешалками. На случайного прохожего не обращали внимание, у торгашей и без того хватало забот. Всегда находился ловкач, что попытается стянуть кошелек или вырвать из рук товар. Пусть стражи и патрулировали побережье, это не спасало. Мой кошель стянули в первые же минуты нахождения на пристани.
От того в этот раз я наблюдала издалека. Какого же было мое удивление, когда я заметила знакомую, закутанную в грязное тряпье фигуру. Старик, сгорбленный, опирающий на трость из крепкой палки, выбрался из толпы и углубился в переулок.
Местные морщились и отворачивались, должно быть смрадный запах отбивал всякое желание рассматривать старика. Иначе они заметили бы чистые пальцы под драным рукавом, крупные стопы и ровную без морщин, загорелую шею.
Проводив его взглядом, я ведомая любопытством пошла следом. В глубокой тени переулка он выпрямился, потирая поясницу. В миг бросилось в глаза, что он выше и шире в плечах большинства местных жителей. С головы свалилась соломенная шляпа, обнажая черные кучерявые волосы, собранные в короткий, топорщащийся хвост.
Покачавшись из стороны в сторону разминая спину, он вновь надвинул шляпу на лицо, согнулся, пряча руки под рваниной и вышел на пристань.
Стараясь не потерять его из виду, я двинулась следом.
Побирался он не слишком усердно, должно быть пришел послушать разговоры местных.
Я пыталась слиться
