вверх, — исключительно потому, что цесаревна уже вышла замуж и я потерял шанс стать её супругом!
— Как жестоко, Люка — притворно всхлипнула я. — Слова мужчины ранят острее стрел!
— Острее и прекрасней нет чувства, что вы считаете меня мужчиной. А не сопливым мальчишкой, которым помыкает гувернер. — Склонил голову Люка, глядя на меня из под рыжих ресниц. Вот паршивец. У меня даже дыхание перехватило от столь лихо закрученной фразы.
— Я считаю вас сопливым мальчишкой, который разобьет в ближайшем будущем множество женских сердец — Усмехнулась я.
— Как жаль, что ваше занято лишь лошадьми да карточной игрой. — Тут же парировал юноша.
— Люка я… просто рада, что ты так же как и всегда относишься ко мне, несмотря на всё это. — Вздохнула я, чувствуя как от шуток баронета мне становится легче.
— Ари, княжна — Люка придвинулся ближе, и нерешительно коснулся моего плеча кончиками пальцев. — я клянусь вам в своем расположении, что бы не случилось — Это было сказано непривычно серьезно как для него. Но он тут же вернулся в свою легкую манеру вести разговор — Тем более, княжна Ирма и вовсе не причем. Фогель своевольно уехал за ней, хоть она и приказала ему оставаться.
— Он сам это сказал? — удивилась я.
— Нет конечно. Я подложил лист бумаги под промокашку и смог прочитать последнее письмо от Фогеля княжне.
— Как это некрасиво, читать чужие письма, Люка! — пожурила я его.
— То есть вы тоже хотите его прочесть — улыбнулся Люка самодовольно, и потянулся к секретеру.
— Разумеется! — ответила я, полная нетерпения.
«Пишу, уже в третий раз получив от вас обратно мой, так и не распечатанный конверт.
Ирма, пресветлая княжна, я более не знаю как называть вас, чтобы мое письмо было наконец отвечено. Я так глуп и жалок в своем стремлении быть с Вами, но не могу больше справиться со своим бестолковым чувством, хотя, клянусь, пытался.
Я был бесконечно счастлив услышать ваше признание, тогда у Левицких а в саду.
А теперь же…безо всякой причины всё сломленно. Мне невыносимо горько ощущать себя преданным и брошенным. Ведь дав мне надежду, обещавшись просить брака у моей матери, вы через две недели так жестоко оборвали нашу связь своим молчанием.
Неужели это связано с вашими опасениями насчет того мужчины?
У меня более нет сил ждать в неведении, как вы меня просили. Если вы не ответите на это письмо, я буду вынужден спросить ответа лично.»
— Ну вот и поехал. Просить. — Веско завершил чтение письма вслух Люка, и поднял на меня взгляд — Ари? Княжна?
— Теперь мне всё ясно — я выдохнула с облегчением. Моя сестра действительно была не причём. Но то, что Ирма сделала предложение и пропала совсем не было на нее похоже. Моя главная конкурентка, при всем своем высокомерии и холодности ко мне, не была насквозь порочным человеком. И точно не обидела бы семью Густа.
Возможно что-то случилось. И что за мужчина? Тут же вспомнились слова Инвара
— Я так понимаю твоя семья знает про письмо?
Люка кивнул.
— Хорошо, у тебя есть идеи где может быть Фогель?
— Я думал, он у избушки лесничего, ближайшей от нас. Помнишь, где мы прошлым летом нашли барсучат? Он несколько раз уходил туда чтобы встретиться с Левицкой. Но когда я приехал туда, то никого не нашел. Я сказал Бриссе, думаю она поехала туда.
— Хмм. — я задумалась — не упоминал ли Фогель про другие места? Может вскользь? — Люка задумался, нахмурив лоб.
— Как-то…он спрашивал матушку про историю прабабки. Особенно его интересовал гипподром. На прошлой неделе, помнится. — слова старосты про пожар тут же мне вспомнились. Заброшенный гипподром был построен как раз недалеко от границы с Ливандией.
— Больше ничего не помнишь? — уточнила я.
— Нет, увы.
— Хорошо. Тогда я начну поиски оттуда — я встала, направляясь к выходу. И прежде чем уйти, вспоминила ещё о кое каких словах Инвара
— Люка?
— Да, княжна?
— Ты же не влюблен в меня? — я повернулась к нему и наши взгляды встретились.
— Нет, разумеется нет. — он усмехнулся и тут же посерьёзнел — Но если вы вернете Фогеля домой до рассвета, я готов об этом подумать.
— Не шути так, Люка. Я сделаю всё возможное, обещаю. — и я вышла из комнаты.
(1) Vi farle cin macustion! (гол.) — Вы все делаете неверно!
(2) Msya Lyapush, katie torturate a malrlina ratie prononcado.(гол.) — Мсье Лапуш, хватит мучить бедного мальчика произношением.
(3) Fanien! Fanien! (гол.) — Прекрасно! Прекрасно!
(4) Aceptie! (гол.) — Недопустимо!
(5) Vi msya,are hie ciul tapablas kie compouziding elegantie kiegiel. (гол.) — Но не каждый может быть способен к такому изящному словосложению, как вы, мсьe.
(6) Sagas vi madames Olissa separite. Servisiti nenie pova traktie goliez produktie, clam konfuzie. Vi nua bezonie en la kitchel! (гол.) — Кажется мадам Олиса искала вас. Слуги никак не могут разобраться с голивскими продуктами, вечно все путают. Вы просто необходимы ей на кухне!
Глава 12
Ночь преображала Парн. Из солнечного весеннего разноцветья остался лишь серый и голубоватый отсвет луны.
К счастью этого хватало чтобы видеть дорогу. Я бы не хотела чтобы Ромула повторила судьбу жеребца Бриссы, свалившись в болото.
О своих животных я тогда пеклась больше чем о людях.
Путь до гипподрома оказался далеким. Конечно камердинес Густов постаралась объяснить мне путь, но дорогу к нему давно не чистили. Тропа заросла, местами дорогу блокировали поваленные деревья.
Ромула, моя прекрасная и умная кобыла, лучше хозяйки выбирала путь, недовольно фыркая, когда я пыталась повернуть ее в сторону непроходимого бурелома.
В конце концов мне удалось преодолеть лесные тропы. Я выехала на песчаную дорогу, что вела к амфитеатру гипподрома.
Огромное здание, просмоленное пожаром, местами рухнули балки, крыша развалилась. Если бы не широкая дорога огибавшая гипподром, от такого сильного пожара загорелся бы
