Он бросил на меня косой неодобрительный взгляд:
– Да.
– И она узнала о вас?
Прошло несколько секунд, прежде чем он ответил:
– Да.
Я снова посмотрела на него. Его лицо оставалось непроницаемым, и он, не отрываясь, смотрел перед собой.
– И это стало причиной ее исчезновения?
Снова повисла пауза.
– Да.
Ясно. По всей видимости, он собирался давать только односложные ответы.
Замечательно.
– Она кому-то рассказала? Я имею в виду, почему она… должна была исчезнуть?
Дэймон тяжело вздохнул:
– Это сложно, Кэт.
«Сложно» означало множество вещей.
– Она… мертва?
Он молчал.
Я остановилась, чтобы вытряхнуть камешек из туфли.
– Ты не собираешься мне говорить, верно?
Он улыбнулся с раздражающей невозмутимостью.
– Тогда зачем ты позвал меня на прогулку? – Я снова надела туфлю на ногу. – Чтобы изображать из себя «мистера Уклончивость»? Получаешь от этого удовольствие, да?
– Ну, это действительно занимательно – наблюдать, как твои щеки краснеют всякий раз, когда тебя что-то злит.
Я смерила его взглядом.
Дэймон усмехнулся и двинулся дальше. Мы не проронили больше ни слова, пока не дошли до самого озера. Он подошел к самой воде и оглянулся назад – туда, где в нескольких шагах от него остановилась я.
– Помимо патологического удовольствия наблюдать, как легко вывести тебя из терпения… я предположил, что у тебя накопились ко мне вопросы.
Да уж, это действительно патология, если человеку доставляет удовольствие выводить меня из себя. Патология еще более серьезная, чем та, которой страдала я, ибо мне самой тоже нравилось доводить его до состояния крайнего раздражения.
– У меня действительно есть вопросы.
– На некоторые я отвечу. На некоторые – нет. – Дэймон сделал паузу, его лицо стало задумчивым. – Возможно, нам удастся одним махом разобраться со всеми интересующими тебя вопросами. Возможно, тогда у нас не будет причин снова поднимать эту тему. Но для того чтобы получить возможность задать свои вопросы, тебе придется кое-что сделать.
Не будет причин поднимать тему о том, что они инопланетяне?
Ха. Ладно.
– Что мне нужно делать?
– Встретимся на камнях. – Он развернулся к озеру и скинул обувь.
– Как? Я не надела купальник.
– И что? – он оглянулся с усмешкой на губах. – Ты всегда можешь раздеться…
– Не дождешься. – Я хмуро скрестила на груди руки.
– Можно было догадаться, – пожал плечами он. – Ты никогда раньше не плавала в одежде?
Да. Кто же не плавал? Только обычно бывало гораздо теплее.
– Почему обязательно нужно залезть в воду, чтобы задать вопросы?
Дэймон смотрел на меня несколько секунд, а потом его ресницы опустились, бросая на щеки тень.
– Это нужно не тебе. Это нужно мне. – Его скулы подернулись розовым в лучах солнца. – Тот день, когда мы ходили на озеро плавать? Помнишь?
– Да. – Я сделала шаг вперед.
Дэймон поднял на меня глаза – глубокий зеленый цвет выдавал уязвимость.
– Тебе было хорошо?
– Когда ты не вел себя по-идиотски и если забыть тот факт, что тебя шантажом заставили проводить со мной время… тогда, да.
На его губах появилась улыбка.
– Мне было настолько хорошо в тот день… я не помню, когда в последний раз проводил так прекрасно время. Я знаю, это звучит глупо, но…
– Это не звучит глупо. – Мое сердце сжалось. Хотя бы раз мне казалось, что я его абсолютно понимала, – он просто хотел быть нормальным. – Хорошо. Давай это сделаем. Только не сиди под водой больше чем пять минут.
Дэймон рассмеялся:
– Договорились.
Я сбросила туфли, пока он стаскивал рубашку. Я очень старалась не смотреть на него… в особенности когда он поглядывал на меня, словно ожидая, что я вот-вот изменю свое решение. Одарив его мимолетной улыбкой, я подошла к воде и макнула в нее пальцы ног.
– Ничего себе – вода ледяная.
Он подмигнул:
– Смотри.
В секунду его глаза запылали жутким сиянием, тело завибрировало и распалось на мельчайшие частички света… которые взметнулись в небо и погрузились прямо в озеро, осветив толщу воды так, словно это был неглубокий бассейн.
Выпендреж.
– Инопланетная сила? – пробормотала я, стуча зубами, когда Дэймон наконец показался на поверхности камней, махнул мне.
– Заходи, теперь должно быть немного теплее.
Стиснув зубы, я приготовилась ощутить колкий холод, но, к моему глубокому удивлению, температура воды действительно оказалась уже не такой студеной. Теплой она не была, но и ледяной ее назвать тоже было нельзя.
Полностью зайдя в воду, я поплыла к камням.
– Какие-нибудь еще… модные способности?
– Я мог бы еще сделать так, чтобы ты меня даже не видела.
Я ухватилась за его руку, и он вытянул меня из воды в прилипшей к телу мокрой одежде. Отпустив руку, он отодвинулся на приличное расстояние.
Вся дрожа, я с удовольствием опустилась на согретые солнцем камни.
– Как ты можешь что-то делать так, чтобы я этого не увидела?
Облокотившись на локти, он, казалось, совершенно не испытывал какого-либо дискомфорта после нахождения в холодной воде.
– Мы состоим из света. Мы можем манипулировать различными спектрами вокруг нас, использовать их. Мы словно преломляем свет, если это объяснение тебе понятно.
– Не слишком. – Мне следовало уделять больше внимания физике.
– Ты видела, как я перехожу в свое естественное состояние, верно? – Когда я кивнула, он продолжил: – Ты, наверное, заметила, что, прежде чем я распадусь на мелкие частицы света, мое тело будто начинает вибрировать. Так вот, я могу выборочно управлять световым спектром, именно это и дает мне возможность становиться абсолютно прозрачным.
Я подтянула колени к груди:
– Это… нечто удивительное, Дэймон.
Он улыбнулся мне, обнаружив ямочки на щеках, прежде чем снова улечься на камни и закинуть руки за голову.
– Я знаю, у тебя есть вопросы. Спрашивай.
У меня было столько вопросов, что я не знала, с которого начать.
– Вы верите в Бога?
– Он кажется неплохим парнем.
Я заморгала, не зная, смеяться или нет.
– А у вас был свой Бог?
– Я помню, что у нас было что-то наподобие храма, но это все. Старшие не упоминают ни о какой религии, – произнес он. – С другой стороны, мы и не видимся со старшими.
– Что ты имеешь в виду под «старшими»?
– То же, что и вы. Тех, кто старше нас по возрасту.
Я скривилась. Дэймон хмыкнул:
– Следующий вопрос?
– Почему ты такой… невыносимый? – Слова вырвались у меня прежде, чем я успела подумать.
– Каждый должен в чем-то преуспевать, верно?
– Что же, с этим ты справляешься превосходно.
Дэймон приоткрыл глаза, на секунду встретившись со мной взглядом, и снова их закрыл:
– Я совсем тебе не нравлюсь, да?
Я почувствовала нерешительность:
– Ты не не нравишься мне, Дэймон. Но к тебе очень сложно испытывать… симпатию. Тебя очень сложно понять.
– Тебя тоже, – произнес он. Его глаза оставались закрытыми, а лицо расслабленным. – Ты смогла воспринять невозможное. Ты доброжелательна к моей сестре и ко мне, даже несмотря на то что – признаюсь – я часто веду себя по отношению к тебе как настоящий придурок. Ты могла сбежать вчера из нашего дома и рассказать о нас всему миру, но ты этого не сделала. И ты не миришься с моим хамством, – добавил он, тихо рассмеявшись. – Мне это в тебе нравится.
Так-так. Подожди-ка.
– Я тебе нравлюсь?
– Следующий вопрос.
– Вам позволено встречаться с людьми?
Он пожал плечами:
– Позволено – странное слово. Случается ли это? Да. Рекомендовано ли это? Нет. Поэтому – да, мы можем, только какой смысл? Вряд ли отношения могут длиться долго, если тебе приходится постоянно скрывать, кто ты есть на самом деле.
– Значит, вы такие же, как мы, в остальных… м-м… частях?
Приподнявшись, Дэймон вскинул бровь:
– Еще раз?
Я почувствовала, как мои щеки загорелись.
– Ну, ты знаешь, в плане пола… секса? Я имею в виду, вы – такие сияющие и все такое… не совсем понятно, как определенные вещи при всем этом могут работать.
Губы Дэймона дрогнули в полуулыбке. Это было единственное предупреждение, которое он мне дал. В мгновение ока я оказалась лежащей на спине, а он – поверх меня.
– Ты спрашиваешь, влечет ли меня к земным девушкам? – спросил он. Темные влажные волосы упали ему на лоб, и капли воды стекали с них прямо на мою щеку. – Или ты спрашиваешь, влечет ли меня к тебе?
Опираясь на руки, он медленно опускал свое тело до тех пор, пока между нами не осталось ни одного дюйма. От этого контакта воздух покинул мои легкие.
Тело Дэймона оказалось твердым и рельефным во всех тех местах, в которых мое было мягким. Находиться так близко к нему было чем-то очень пугающим, пускающим по всему моему телу мучительные, безумно тревожные ощущения.
Я содрогнулась. Но не от холода, а от того, насколько тепло и прекрасно ощущала себя рядом с ним. Я могла чувствовать каждый его вздох.
