Жаренное мясо вкуснее, чем когда-либо, салат из листьев и трав кажется более хрустящим, чем раньше, потому что я сижу на коленях Даракса, чувствуя его тепло, его запах и его сильную руку, обнимающую меня. И снова я поражаюсь тому, какой маленькой и изящной делает меня этот огромный пещерный человек.
Мы почти не разговариваем, но все время пристально смотрим друг другу в глаза.
Да, конечно, я влюблена в него. В моего похитителя, который оказался самым лучшим человеком, которого я когда-либо встречала. Думаю, что не так уж важно, как плохо все начинается, если в итоге все оборачивается так чудесно.
Я снова проверяю рану Даракса, обнаружив, к своему великому удовлетворению, что она хорошо заживает.
— Хайди хочет вернуться домой, на Землю? — спрашивает Даракс в мои волосы, в которые любит утыкаться носом.
— Да. И в то же время нет.
Используя свои ограниченные знания пещерного языка, я рассказываю ему о Земле и пришельцах, которые похитили нас и бросили на Буне, а также о Софии, Джекзене, Эмилии и Ароксе. Я ничего из этого не приукрашиваю. Я мечтаю завербовать этого парня в наше племя, но слишком уважаю его, и хочу, чтобы Даракс принял свое решение, основываясь на фактах, а не на моих попытках впарить ему что-то.
Он задает вопросы о Земле, обо мне, о моей жизни, о других девушках, о других пещерных людях и племенах, с которыми мы сталкивались, и я отвечаю так честно, как только могу.
Потом мы снова замолкаем, и я кладу голову на его широкую грудь с яркими полосами.
Я не собираюсь пилить Даракса, чтобы он бросил свою миссию и перешел к нам. Не сегодня. Только не в этот прекрасный день с этим идеальным мужчиной. Теперь он знает все обо мне и о том, что ему предстоит выбрать.
Мне кажется, это будет легкий выбор.
Я дремлю на груди у Даракса, а потом смутно ощущаю, как он несет меня в хижину и укладывает на постель из мягкого мха. Затем он, как обычно, совершает свой последний вечерний обход, возвращается и обнимает меня сзади.
— Спасибо, — бормочу я в полусне. И я действительно так думаю.
А потом я выключаюсь как лампочка.
***
Я просыпаюсь, но в хижине еще темно, и Даракс все еще спит позади меня.
В воздухе раздается пронзительный крик, от которого у меня по спине бегут мурашки, потому что это был первый звук, который я услышала на Ксрене. Его издавало первое живое существо, которое я с девочками встретила здесь. И эта встреча чуть не стала последним событием в нашей жизни.
С тех пор я видела много ужасных вещей на этой планете. Но все же именно этих существ я боюсь больше всего.
Не-птеродактилей.
Я сажусь, полностью проснувшись и испытывая непреодолимое желание бежать. Конечно, я понимаю, что внутри этой примитивной хижины мы, вероятно, невидимы с воздуха, поэтому не-птеродактили понятия не имеют, что мы здесь.
Еще один визг разрывает ночную тишину, и я рефлекторно поднимаю глаза к покрытому листвой потолку хижины. Этот звук был гораздо ближе.
Может быть, не-птеродактили догадываются, что мы здесь. Возможно, мы оставили какие-то следы, по которым они нас нашли. Может быть, тлеющие угольки костра.
Я поворачиваюсь, чтобы предупредить Даракса, но он, конечно же, не спит, держа руку на мече.
— Они нас не видят, — подтверждает он. — Вот для чего у нас эта хижина.
Мужчина так спокоен, что я снова ложусь на его грудь, свернувшись калачиком рядом с ним. Даже так он излучает столько безопасности, что не-птеродактили кажутся почти неважными. Наверняка они просто пролетают мимо по какому-то другому делу.
Раздается еще пара визгов, и они, кажется, звучат прямо над хижиной. Даракс напрягается подо мной.
— Они кричат так только тогда, когда у них есть добыча, — размышляет он. — Они охотятся где-то поблизости.
Он садится и медленно раздвигает листья над нами, вглядываясь в темное небо.
Он сидит так с минуту, потом медленно и беззвучно сдвигает листья на место.
— Много ироксов кружат вокруг.
Я знаю, что означает это слово: не-птеродактили.
— Они здесь ради нас?
— Нет. Кого-то еще.
Некоторое время мы сидим неподвижно и просто слушаем, надеясь, что смертоносные летающие существа, так похожие на птеродактилей, скоро улетят. Каждый визг посылает новую волну холода вниз по моей спине, и страх проходит через мое тело.
И тут я слышу новый звук. Голоса и звук бегущих ног совсем рядом.
— Кто-то приближается!
Даракс хватает меня за руку, чтобы заставить замолчать, а затем множество ног пробегает мимо хижины, и их шаги резонируют на мягкой земле. Я слышу сдавленные голоса, пронизанные страхом и отчаянием, всего в нескольких футах от меня. Мужские голоса, разумеется. Должно быть, мимо нас пробегает много людей.
— Нусин, — шепчет мне на ухо Даракс. — Сиди спокойно.
Я стараюсь походить на статую и замираю. Я действительно не хочу быть найдена нусинцами. И еще меньше не-птеродактилями.
Затем один из бегущих людей цепляется ногой за одну из веток, покрывающих нашу маленькую хижину. Споткнувшись о нее, нусинец срывает половину примитивной крыши. Прямо рядом с нами оказывается пещерный человек с грязными желтыми полосами, который лежит на земле просто глядя на нас дикими глазами и открытым от удивления ртом.
Он не двигается в течение трех секунд, наполняя воздух нездоровым зловонием. Затем нусинец пытается сменить хватку на своем уродливом черном копье, чтобы вонзить его в нас. Но Даракс гораздо быстрее и пронзает его мечом прямо в грудь, отчего нусинец падает на землю, мгновенно умирая.
В тот же миг в воздухе раздается еще один пронзительный крик, моя голова резко вскидывается, и сквозь теперь уже разрушенную крышу нашей хижины я вижу темный силуэт в голубом лунном свете. Это огромный не-птеродактиль, лениво бьющий крыльями и явно летящий прямо на меня.
Я взвизгиваю и пригибаюсь, зная, что уже слишком поздно, и этот ужасный летающий динозавр с четырьмя крыльями и длинным клювом с бесконечным количеством острых как бритва зубов доберется до меня.
Но Даракс оказывается рядом со мной, я вижу, как сталь вспыхивает в лунном свете, а не-птеродактиль снова визжит, так близко, что кажется, будто ужасный шум заполняет мою голову. Я прижимаю ладони к ушам и, вероятно, тоже издаю какой-то собственный визг.
Затем большая рука Даракса оказывается на моем плече, и я смотрю вверх. Не-птеродактиль улетает, теперь уже не так лениво, а с меча Даракса капает какая-то жидкость.
— Этот не вернется, — говорит он напряженным голосом, глядя вслед раненому существу.
Но есть и другие, и, хотя в темноте их трудно различить, но лунного света достаточно, чтобы разглядеть, что их целая стая.
Нусин давно ушли, и я выглядываю посмотреть, все ли в порядке с Флаффи. Но ее нигде не видно, и Герк тоже исчез, как обычно, когда мы на нем не ездим.
Я быстро хватаю два камня для своей петли, потому что чувствую, что мы не останемся здесь надолго.
— Пошли отсюда, — говорит Даракс, берет меня за руку, выводит из разрушенной хижины и быстро ведет в джунгли, где стволы деревьев густые, и не-птеродактили, надеюсь, не увидят нас сквозь навес зеленых листьев.
Затем я слышу подозрительный шум позади нас, как будто хлопают крылья летучей мыши, и резко оборачиваюсь. Между деревьями прямо на нас летят три не-птеродактиля поменьше, размером с медведя, а не с самолет, как большинство из них.
Я вожусь с петлей, которую привязала к руке, зная, что у меня не будет времени снять ее.
— Даракс!
Мой пещерный человек оборачивается, видит опасность и успевает поднять свой меч, прежде чем первый не-птеродактиль набросится на нас. Он слегка отклоняется в сторону, когда видит длинное металлическое лезвие, ожидающее его, и я слышу свист воздуха, когда кончик его крыла проходит прямо над моей головой. Он тяжело взмывает в воздух, врезается в листву джунглей и оставляет в ней большую неровную дыру.
