Я могу найти лишь одну причину, почему он ввязался в это, – он узнал, что ты стоишь превыше всех, и понимал, что это значит для Атлантии и короны.
Я не рассказывала им об участии Аластира в моей судьбе, и вряд ли они могли вытянуть из него это даже с помощью принуждения. У меня внутри все сжалось, а в центре груди загудело.
– Да, это потому что он знал.
Оба уставились на меня.
– Когда Жаждущие напали на постоялый двор, он был с нами. Он пришел помочь моим родителям уехать в Атлантию. – Я покачала головой. – Они доверяли ему. Рассказали, на что я способна, и он понял, что это означает. Как он сказал, мои родители знали, что творят Вознесшиеся, а моя мама была… прислужницей.
Я подняла взгляд на Кастила – он застыл.
– Я забыла про прислужниц, но когда он их упомянул, вспомнила, что часто видела рядом с королевой Илеаной этих женщин в черном. Не знаю, настоящие ли это воспоминания.
Кастил сжал губы.
– Прислужницы существуют на самом деле. Это личная гвардия и войско Кровавой королевы, – сказал он, и я вздрогнула. – Не знаю, была ли твоя мать одной из них. Не понимаю, как она могла быть прислужницей, если, как ты говорила, она не умела защитить себя. А те женщины были обучены всем известным способам нести смерть.
– Не знаю, – призналась я. – Я не видела, чтобы она сражалась, но… – Я вспомнила, что той ночью у нее было что-то в руках. – Не уверена. Однако Аластир сказал, что не убивал их. Что Жаждущих привело что-то другое. Он сказал, что это сделал Темный. Не ты, а кто-то другой.
– Это звучит как полная чепуха, – пробормотал Киеран. – А еще ему, похоже, очень повезло, что появились Жаждущие и сделали за него всю грязную работу.
Я согласилась, но на краю сознания по-прежнему что-то маячило. Неясное, как дым. Когда пыталась это ухватить, оно ускользало сквозь пальцы.
Я вздохнула.
– Многое в его отношении ко мне было притворством.
Это причиняло боль, потому что Аластир… он немного напоминал мне Виктера.
– Он не раз подходил ко мне, предлагая помощь в побеге. Говорил, что не хочет принимать участие в принуждении меня к браку. Я думала, это означает, что он хороший человек.
– Поначалу это могло предлагаться от чистого сердца, – заметил Киеран. – Кто знает.
– А потом у него появились скрытые мотивы? – Я взглянула на Кастила. – Тебе не казалось странным, что он хотел женить тебя на своей внучатой племяннице?
– Не только он, но и мой отец тоже.
– А он советник твоего отца, – напомнила я. – Мне это его желание кажется странным после того, как ты был помолвлен с его дочерью. Может, в этом нет ничего необычного, ведь прошло столько лет, но… для меня это дико.
– Это странно, но ничего из ряда вон выходящего. – Кастил задумчиво прищурился. – Могу припомнить несколько примеров, когда спустя годы вдовцы и вдовы вступали в брак с сестрами или братьями почивших супругов.
Я этого не понимала. Не потому что осуждала попавших в такую ситуацию, а потому что этих людей может задевать то, что они стали заменой.
– Он получил бы больше контроля над короной, если бы ты женился на ком-то, на кого он имеет влияние. Твоя женитьба на мне поставила его перед риском потерять влияние на Атлантию, и он знал правду о том, кто я. Я ни мгновения не думала, что его мотивы полностью связаны с защитой Атлантии. Я полагала, он хотел сохранить контроль, и ради этого устроил государственный переворот. Я сказала ему об этом.
На лицо Кастила медленно легла тень улыбки.
– В самом деле?
– Да. – Я слегка усмехнулась. – Он принял это не слишком радостно и очень возражал.
– Слишком возражал? – уточнил Киеран.
Я кивнула.
– Думаю, он верил, что поступает правильно, но я считаю, он хотел сохранить влияние и хотел мести.
– Это имеет смысл, – сказал Кастил. – Мой отец хочет возмездия, как и Аластир. Малик был бы против войны, и я тоже против, как ему известно. И моего отца, и Аластира впечатлило то, что сделано в Пределе Спессы.
– Но Аластир считает, что этого недостаточно, – заметила я, вспомнив его ответ. – Он сказал, что и для твоего отца этого недостаточно.
– Было недостаточно, – признал Кастил. – И Аластир не поддерживал мой план торговаться. Он хочет от Солиса крови. И мой отец тоже. Аластир считает, что мой брат окончательно потерян.
Он сложил руки на груди, и я ощутила острый укол страдания. Я потянулась к нему, чтобы убрать боль, но заставила себя остановиться. Он однажды просил меня так не делать. Я сцепила руки в замок, а Кастил продолжил:
– И, возможно, он думал, что если Джианна станет моей невестой, он сможет удержать влияние.
Джианна.
Я не знала, что думать о вольвенке, которую никогда не встречала и не видела, насколько мне известно. Кастил никогда не собирался на ней жениться, и, по его словам, она тоже не проявляла к нему никакого интереса. Нельзя винить ее в том, чего хотели отец Кастила и Аластир, твердила я себе. Аластир вообще о ней не говорил.
– Какими бы ни были его мотивы, – произнес Киеран, – сейчас они не имеют никакого значения.
И я так думала. Потому что Кастил нашел его, а это значило, что вольвена больше нет в живых.
Кастил вышел вперед и опустился передо мной на колени. Он взял меня за руки, и я уставилась на него, чувствуя его гнев на самого себя и свою семью. Но этот гнев пересиливали негодование на то, что сделали со мной, и его беспокойство.
– Мне так жаль, что тебе пришлось узнать правду таким способом. – Он взял мои руки в свои. – Представить не могу, что ты должна чувствовать.
– Я хотела его убить, – призналась я.
Он опустил голову и поцеловал мои руки.
– Что ж, принцесса, помнишь, я сказал, что дам тебе все, что пожелаешь?
– Да?
Он опять улыбнулся, на этот раз его улыбка обещала кровь.
– Аластир еще жив.
– Что? – прошептала я.
– Мы посадили его под замок перед тем, как отправились в Пустоши, – сказал Киеран. – Мы решили, что лучше держать его живым на случай, если не успеем к тебе вовремя.
Кастил встретил мой взгляд.
– Он твой, Поппи.
* * *
Я узнала, что мы поедем через Скотос без остановок. Как сказал Киеран, мы перевалим через горы до наступления ночи, потому что уже находимся недалеко от них. Я была рада это услышать, потому что не горела желанием провести еще одну ночь в горах в тумане. Меня все еще преследовало воспоминание, как я в прошлый раз чуть не шагнула в пропасть, и сейчас очень не хотелось это повторять.
Киеран ушел, чтобы подготовить к отъезду вольвенов и атлантианцев, которые остались. В моих мыслях по-прежнему царила полная неразбериха, я пыталась осмыслить все, что узнала. Однако о трех вещах старалась не думать, пока ходила в небольшую уборную, а затем возвращалась в скудно обставленную комнату.
Бессмертие и все с ним связанное.
