на неё, прижимая к стене, и когда Эстер оказалась в ловушке, положил руки на её талию и склонился к губам.
— Признай, что я тебе нравлюсь и облегчи нам обоим жизнь, — прошептал ей в губы и ощутил боль в коленной чашечке, отчего руки моментально опустились, а в глазах появились самые настоящие искры.
Она ударила меня. Маленький ангелочек. Пока я пытался сдержать крик, который так и рвался с губ, она выскользнула и подбоченилась.
— Больше не смей так делать. Мне противно, когда меня касаются руки, трогающие всех подряд. Ясно? — крикнула Эстер.
Я понял, что ревнует она не по-детски. От боли не осталось и следа, потому что умиление, раскатившееся внутри, тотчас стало мгновенным обезболивающим. Малышка продолжала корчить из себя озлобленного гоблина, а я кивнул, сдаваясь на волю победительницы.
— Я тебя понял, больше не коснусь никого, кроме тебя, — подмигнул ей бровями, за что получил тычок локтем в бок.
Обучение в академии было построено так, что нас не делили на курсы. Вводные занятия, кроме полётов, проводились индивидуально, и я решил, что мне самому не помешает повторить теорию «Магии Драконов», поэтому повёл Эстер именно туда. После обращения она уже сама будет знать, какие именно курсы ей следует посещать чаще, а сейчас мы направились в аудиторию злючки миссис Фейрчальд.
Эстер прекратила брыкаться и спокойненько шла рядом со мной, а я ликовал, как обезумевший от мысли, что она меня приревновала!
Миссис Фейрчальд, преподаватель «Магии Драконов», поправила очки на переносице, когда заметила нас. На самом деле зрение у драконов отменное до самой смерти, но некоторые надевают очки, как аксессуар, считая, что они украшают и делают их представительнее.
— Грей, крайне удивлена видеть вас на занятиях, — удивлённо протянула она и уставилась на Эстер.
— И вам доброе утро, миссис Фейрчальд. Это Эстер. Она новенький дракон. Наверное, ректор уже рассказал вам о ней?!
Несколько драконов подняли головы и с любопытством уставились на нас, но миссис Фейрчальд покашляла, прочищая горло и заставляя их вернуться к фолиантам.
— Разумеется. Рада видеть вас на своих занятиях, Эстер Лавьер.
— Мне тоже очень приятно познакомиться, — ответила Эс, а на лице преподши появилась воодушевлённая улыбка.
— Присаживайтесь поближе ко мне! — кивнула она на парту напротив её стола.
Мы сели, и Эстер начала болтать, спрашивая что-то об истоках магии драконов, а я провалился в собственные мысли, пропуская этот разговор мимо ушей. В моих мечтах Эстер всё ещё продолжала ревновать меня, мы начали препираться, и она впилась в мои губы, чтобы показать, что я могу только её касаться… Только её целовать… И мне ни с кем не будет так же хорошо, как с ней.
— Кьер, к тебе обращаются! — ткнула меня в бок Эстер, и я перевёл внимание на миссис Фейрчальд.
Ну какой чёрт дёрнул её заговорить со мной?
— Простите, задумался, — постарался оправдаться я.
— Я спросила, как твой дар? Ты развиваешь его, Кьер?
— Мой дар… Моё проклятие. Мой главный дар — очарование… Вы ведь видите, что рядом со мной сидит невероятная драконица…
Эстер снова ткнула меня локтем в бок.
— Мне нравится твоё боевое настроение, Кьер…
А что я ещё мог ей сказать? Нет у чёрных драконов дара, кроме боевой магии, которую и изучать смысла нет… А золотым я пока не стал. Родриксон удивляется, почему я не хожу на занятия, вот только нечего мне делать на них, ведь потом придётся переучиваться всему.
С нуля.
Если я всё-таки соглашусь скинуть свою чёрную шкурку.
— Мы должны знать цвет окраса Эстер, чтобы начать занятия с ней… Я поговорю с ректором.
Я кивнул и посмотрел на Эс. Она выглядела расстроенной, и отчасти я понимал её, ведь это так сложно — быть особенным и отличаться от остальных.
Ещё немного пообщавшись с преподавательницей, мы вышли из аудитории, и я повёл Эстер в комнату. Я пообещал, что сделаю все дела и вернусь за ней, потому что помнил о полёте на границу.
— Твоими делами является та брюнетка? Найя? — спросила Эс.
— Так же, как и твоими делами является Зейн, — повёл я плечом.
Я неосознанно вынуждал её ревновать, хоть и понимал, что это чувство никогда ничего хорошего не приносило.
И с Найей встречаться я не собирался.
Оставив Эстер одну на пороге в её комнату, я развернулся и спешно направился вниз. Мне следовало поговорить с ректором. Постучав несколько раз по дверному полотну и не дожидаясь ответа, я открыл и вошёл.
Мистер Родриксон сидел за своим столом, изучая развёрнутый свиток. Судя по его виду, размышлял он о чём-то серьёзном.
В кабинете стоял стойкий аромат магических курений, напоминающий смесь корицы, скошенной травы и лимона. В носовых пазухах защекотало, а мысли начали активнее ёрзать в голове, подкидывая мне то одну бредовую идею, то другую — уж такой была эта магия.
— Кьер… Хорошо, что ты зашёл. Нам дали указ подготовить всех драконов, которые научились управлять собой и использовать магию.
— Подготовить? К чему?
— Ангелы что-то затеяли вместе с демонами… Кажется, Люцифер снова взялся за старое… Он считает, что они достаточно сильны, чтобы подчинить драконов себе.
— Перст Архангела! А как же договор? — удивился я.
— В войне нет правил, Кьер. Просто ты должен был знать это…
Я вспомнил, что собрался сопровождать Эстер на границу и разочарованно выдохнул. Вот же подстава.
И что делать?
Она не простит меня, если не встретится с ангелочком… А я не прощу себя, если с ней что-то случится…
— Ты пришёл зачем-то? — отвлёкся от переживаний мистер Родриксон и потёр переносицу.
— Эстер не может посещать занятия, потому что мы понятия не имеем, какой именно она дракон…
— Следовало для начала ознакомить её с историей нашего мира, — сказал ректор как само собой разумеющееся.
Я потёр виски и виновато улыбнулся. Об истории я забыл совершенно, потому что с детства выучил её от «А» до «Я» и считал, что каждый должен быть знаком с ней. А ведь ректор прав, для Эстер — это самый лучший способ знакомства с величием своей расы.
— Ко мне приходил Достан, — начал ректор. — Он уверен, что Эстер его пара. Требует, чтобы я вынудил тебя отступить от неё. Я всё понимаю, Кьер, но он прав… Он может оказаться её второй половинкой.
— Мы должны помочь ей обратиться, — выдавил я из себя и опустил голову.
— Мы? — переспросил ректор.
Он смотрел на меня так ехидно, словно ничего не подозревал, а я ему тут вдруг глаза на правду открыл.
— Мы. Вы ведь отлично знаете, что она —
