«Испытатели» осталось три дееспособных участника, в команде «Земели» – два, один из которых в ближайшие полчаса не мог пользоваться магией.
Как ни странно, из болота я выбралась. А вскоре еще и отыскала Таматина и Олефа. Предпочтительнее было бы, конечно, найти Эдита, все-таки я его пара, но выбирать не приходилось. Когда я вышла из-за деревьев, Таматин так испугался, что едва не шарахнул меня магией, но Олеф вовремя вмешался.
– Мы угробили ежика и белку, – хмуро сообщил мне огневик. – Таматину везде мерещатся враги.
– Когда-нибудь моя предусмотрительность нас спасет, – высокопарно заявил гений.
Не спасла. Таматин со всей своей хваленой предусмотрительностью не додумался, что на флаг тоже наложена защита, и, когда мы увидели красную тряпку на вершине дерева, сам же поднял Олефа наверх, чтобы тот ее достал. Как только огневик коснулся флага, над небом тут же разразился фейерверк, сообщающий каждому желающему, где нас можно найти. Я и Таматин испуганно переглянулись, гений спустил внезапно обмякшего Олефа на землю, и оказалось, что боевик сладко спит.
Никогда не слышала, чтобы Кряхс так ругался. Хоть блокнотик у него бери и выражения записывай. Но времени восторгаться не было, а потому мы оставили Олефа лежать на земле и рванули к болоту.
Когда мы ступили на колышущуюся топь, я даже не поверила своему счастью: флаг у нас, до дурацкой скалы осталось всего ничего, а соперники плетутся где-то позади. Но правильно сделала, что не поверила – прямо на скале, прикрывая задом то самое место, в которое мы должны были вставлять флаг, сидел земляной маг.
– О, детки, как вы вовремя, – насмешливо пропел он. – Давайте сюда флаг.
– А не облезешь? – устало спросила я.
– Вы в плохом положении, – пожал парень плечами. Плечи были внушительные, и смотрелось это эффектно. – Вокруг моя стихия.
И действительно, мы с Таматином вдвоем стояли на одной кочке, прижавшись друг к другу так, что воздуха не хватало. Повезло, что вырубился Олеф, – с ним бы я и на двух кочках не поместилась.
– Так что толку-то, – развеселился гений. – У тебя голем все силы забирает.
– Голем разрушен. Ваш Хантер постарался.
Я недоверчиво прислушалась, но действительно, треска от грязевого монстра не было слышно уже давно. Но насколько давно?
Я взглянула на Таматина снизу вверх и прошептала:
– А магия сразу же возвращается после разрушения голема? – У Кисьяка такой проблемы нет – он сам порождение магии.
– Нет, – гений изменился в лице. – Так если у тебя есть магия, почему ты еще ее не применил?
У земляника заметно дернулась щека.
– Вас жалею. Быстро флаг сюда.
Парень протянул руку, а я спрятала флаг за спину и шагнула на кочку назад, осторожно потянув за собой и Таматина.
– Вы сбежать решили? – удивленно приподнял брови соперник. – Так долго бегать придется – я отсюда никуда уходить не собираюсь, а окончить состязание можно лишь вставив флаг в эту каменюку.
– Нет, нет, – сладко улыбнулась я, – мы остаемся. Таматин, давай, я прикрываю, а ты нападаешь.
– Как это? – вытаращился на меня гений.
– Да вот так, – разозлилась я. – Я только щиты изучала. Нападать только в бешенстве умею, но я сейчас не бешусь – боюсь до смерти.
– Так и я тоже не умею.
– В смысле? – по-настоящему обалдела я. – Ты же все знаешь, все умеешь.
– Все умею, а нападать не умею. Я же защитник, настоящие ударные плетения не практиковал. Так, с испуга только шарахнуть могу. Громко, эффектно, но бесполезно.
– Тогда подними этого бугая вверх, а я флаг поставлю.
– Да конечно! Ты его видела? Я надорвусь!
– Так давай вдвоем!
Мы с сомнением покосились на парня. Он сидел и даже не предпринимал попыток за нами гнаться. Еще бы, время-то на его стороне – еще чуть-чуть, магия вернется, и на нас нападет топь.
– А если уроним?
– Да пусть тонет! – возмутилась я. – Вообще не жалко.
И тут мы обнаружили еще одного члена команды соперников, который стоял на первой кочке. Судя по всему, это был воздуховик, и наш план с поднятием парня в воздух рушился на глазах. Сидящий на скале парень своего друга пока не заметил, и следовало действовать быстро. Я судорожно размышляла, грызя ногти и покачиваясь на неустойчивой кочке. И тут меня будто осенило.
– Таматин, что у тебя в карманах? Доставай свои склянки быстро.
Гений чуть не упал в топь, извлекая из закромов все имущество.
– Зелье храбрости, зелье правды, зелье чесотки.
– А действительный эффект у них какой? – что-то мне не верилось, что Таматин в состоянии изготовить что-то в соответствии со своим замыслом. Он же законченный вредитель – это у него в крови.
– Не знаю, не на ком было испытать.
– Давай все, – я сунула гению флаг, сгребла все богатство и запрыгала к земляному магу. Он был в предвкушении, надеясь, что спешу к нему, чтобы сойтись врукопашную, но свои силы я оценивала трезво, а потому просто принялась бросаться хрупкими склянками в надежде, что хоть какая-то подействует так, как мне нужно.
Результат превзошел все мои ожидания – то ли все зелья вместе дали такой эффект, то ли одно из них действительно было стоящим, но земляной маг вдруг позеленел и принялся мелко икать.
– Что это такое? Ква-а-а-а.
Парень опухал и менял позу, чтобы сесть поудобнее. Ну как удобнее лягушке. Я услышала, как зашелестел бумагой Таматин, и поняла, что гений записывает свои наблюдения в блокнот. Я метнулась к нему и выхватила флаг, который Таматин для верности придерживал щекой.
– Не думал, что лягушачьи лапки в зелье храбрости могут дать такой эффект, – со спокойствием маньяка заявил мне гений.
– Ква-а-а-а, – испуганно прокричал земляной маг, а я замахала флагом.
– А ну отойди!
В глазах мага земли промелькнуло понимание происходящего, и он со злостью на меня уставился.
– Это все он! – Я тыкнула пальцем в Таматина. – У него в кармане противоядие.
Парень одним прыжком оказался на одной кочке с гением, и они оба упали в топь. Но я уже была на скале. Ни торжества, ни удовлетворения насчет того, что мы это наконец сделали, – я просто засунула палку в подходящие отверстие, даже не имея никаких мыслей на этот счет.
В то же мгновение, когда флаг наконец плотно вошел в пазуху, оглушительно заревели трибуны, защитный купол распался, а вокруг нас начало таять пространство. И Таматин и земляной маг оказались сидящими на земле, хотя до этого стремительно погружались в топь; совсем недалеко спал на траве Олеф, хотя я точно помнила, что, оставив его, мы еще минут десять бежали по лесу; бессильно
