костюм идеален. И волосы заплетены в косу, и на губах все та же издевательская улыбочка, но лицо… Мне казалось, что он как еж готов выпустить свои иголки, или скорее ужалить змеей – стремительно, ядовито.
Мне достался внимательный тяжелый взгляд.
— Тир, что вы себе позволяете! – Возмутилась искренне. – Дверь была закрыта, это моя личная комната! Как вы сюда попали?!
— Ой, самоубийца мне досталась, — запричитала белка.
— Тирра, — буквально выплюнул нелюдь. Нет, он все ещё сохранял спокойствие. Но в глазах разгоралось пламя.
Сокрушающее. Опасное. Дикое. Яростное. Кровавое. По коже пробежал озноб, но я все ещё не могла по-настоящему испугаться.
— Не думай, что учеба здесь будет легкой. И если ты не вернешь мне то, что забрала, то вылетишь навстречу своему магу быстрее, чем успеешь умолить зиму о помощи, — бархатный низкий голос.
А мне кажется, что по стенам мечутся тени, и ползет-ползет мороз. Прелестно. Стану ещё одной ледяной статуей на радость следующему студенту, которым укомплектуют этих таинственных Стирателей.
Вот только устраивать истерики и глупые разборки не в моем духе. Отнюдь. Все, что мне сейчас нужно – это выяснить, что происходит. И что мне со всем этим делать, разумеется.
Я запахнула покрепче плащ. Ласково – примерно так же ласково, как белая акула, улыбнулась эльфу. И тихо поинтересовалась:
— Тир, вы не изволите ли подсказать мне, что именно я у вас украла? Так я вернее разберусь, что мне вам возвращать. И да, я не рвалась ни в этот мир. Ни на учебу. Так сложились обстоятельства – или ваша богиня Зима наворожила, — повторила я фразу Владыки снежных, — поэтому не совсем понимаю, в чем вы меня пытаетесь обвинить – и что от меня вообще хотите?
Названный тир очень хотел меня чем-то огреть. Но врожденное эльфийское благородство (сарказм) или, что вернее, желание преподать урок, были сильнее.
— Попаданка-попаданочка, — пропел нелюдь, щурясь, — у нас есть буквально десять минут, но если ты перекусишь на ходу, то больше. И я тебе кое-что объясню. Кое-что очень важное для той, кто хочет выжить в этом мире. Ведь ты, надеюсь, понимаешь, что хода назад у тебя нет. Никакого. Никогда.
— Жестокий, — фыркнула Игги, подскочив куда-то под потолок.
— Хорошо. Только извольте отвернуться, тир Норитэли, я ведь правильно произношу ваше имя? – Ласково уточнила.
— Правильно, — не менее трепетно заметил эльф, — вообще-то это и так все мое, и отворачиваться смысла нет, но ох уж эта деланая девичья стеснительность…
Он отвернулся. Демонстративно. Морщась. Едва не кривясь от своей великой жертвы.
Хам эльфийский. Паяц. Опасный паяц. Потому что вот эти его кривляния и презрение на публику – тоже маска. Но какой же ты настоящий? И почему мне так хочется это узнать? Почему я не могу отвести взгляда от тебя, почему мне так хочется смотреть снова и снова? Отслеживать каждую эмоцию. Угадывать.
Эй, куда же тебя опять несет? Скорее провериться сегодня на приворот в лазарете, Алиска обещала устроить!
Переоделась я в рекордно быстрые сроки, прикрывшись дверцей шкафа.
— Что ж, если ты кое-чего не помнишь, я освежу твои знания, маленькая полукровка, — почти мирно заметил мужчина, — например, в части того, что на балу ты протянула свои цепкие ручки к одной очень важной для меня вещи. Освежи свою память. Допускаю, что ты даже схватила её случайно, — заметили мне с ленивой угрозой, — это маленький камешек. Украшение в виде желудя.
Желудя?!
— Он отливает золотистым цветом. Если приглядишься – увидишь, как внутри переливается огонь, и…
— Я такого не видела, не брала случайно или нарочно и даже не представляю, где такой предмет может быть. Могу дать какую угодно в этом вашу магическую клятву, — твердо заметила. – Не знаю, с чего вы взяли, что его взяла я, но…
Я тихо булькнула и поперхнулась, обернувшись.
Горящие багровым глаза были прямо напротив меня. Завораживающие. Чарующие.
— Клянис-сь. Мне. Сейчас, — эхом прозвучали в голове слова.
— Не вздумай клясться в чем-то деймару! Он же попросит у тебя… — завопила и резко замолчала Игги.
Все звуки как отрезало.
— Только дай мне капельку крови своей, милая дева, — оскалилось это бессовестное отродье, — и это обвинение будет с тебя снято. Я могу быть здесь очень полезным союзником, повер-рь…
Холод и жар. Мороз и пламя. Лязг меча и песня ветра. Мы были полными противоположностями. И все же… все же что-то нас тянуло друг к другу – иначе зачем бы нелюдь начал склоняться ко мне все ближе. И ближе. И ближе. До тех пор, пока его губы не оказались напротив моих.
Я старалась на них не смотреть. Не отступать, не сдаваться, и не позволять, я сказала, на себя давить!
Именно поэтому я потупила глаза.
— Только если вы в свою очередь пообещайте, что не используете её мне во вред, — выпалила, набираясь храбрости.
В ответ мне досталось искреннее возмущение:
— Я? Давать обещание смертной?!
— А вы бессмертный что ли? Вечный? — Фыркнула – и осеклась.
А если это вовсе не обычный эльф крови — а какое-то местное божество? Хотя об их неповторимом снобизме и так слагают легенды…
Божество божеством, а все, чего мне сейчас хотелось – это тихо собрать вещички – и шагнуть в далекую снежную хмарь потанцевать с вьюгами. Но такого счастья мне бы никто не предоставил. Поэтому хвостик зацепившейся мысли я аккуратно смотала – и отложила на будущее.
— Вечный, вечный, — мягкой кисточкой огладил меня чужой голос.
Эльф смотрел задумчиво, странно. Можно было бесконечно долго наблюдать за выражением его лица. За изгибом бровей, подрагивающими крыльями носа, чуткими ушами. И гадким характером, разумеется – куда уж без него?
— Так вы обещаете – или мы можем расходиться при своих? — Нашла в себе силы усмехнуться в чужое лицо.
На миг оно сделалось до странности задумчивым – и в этой задумчивости я видела отчего-то и злость на себя, и усталость, и какое-то жесткое яростное стремление… к чему? Подавил его эльф на удивление быстро.
— Повезло тебе, что сейчас не древние времена, маленькая льдинка. Повезло, — тихо пропел себе под нос мужчина, — иначе бы лежать бы тебе со свернутой шеей в лучшем случае… а в худшем, — что-то отразилась в
