Ева думала, что ей вскоре придётся проститься с полюбившейся птичкой, как через несколько дней попыток ей всё-таки удалось посадить Ричарда к себе на руку. Он покорно устроился на запястье хозяйки, обхватив его одной лапкой, а другую поджал под себя. Ева выпустила попугая из клетки, чтобы он не умирал взаперти. Она намеревалась до последнего ухаживать за ним. Девочка поила Ричарда из пипетки и по одному зёрнышку клала ему в клюв. Когда попугай оказался у Евы на руке, девочка заметила слабое голубое свечение, исходящее от её кожи. Попугай под воздействием света стал медленно приходить в себя, пока Ева тихо плакала, наблюдая за этой картиной. Через пару минут Ричард распушил перья и зачирикал, а девочка продолжала удивляться происходящему. Ни одна живая душа не узнала случившемся. Ева подумала, что произошло чудо. Так и было, но она ещё не подозревала, что сама являлась причиной этого волшебства.
С того дня Ричард никогда не болел и не боялся Еву. Они стали лучшими друзьями, если такие отношения вообще возможны между девочкой и попугаем. Ева сочла исцеление Ричарда за чудесную случайность и не думала, что это может повториться снова. На щенке Зевсе, который на тот момент не был болен, она не могла проверить свою гипотезу.
Спустя полгода после выздоровления Ричарда Ева по привычке сидела на крыльце и раскладывала пасьянс. Клетка с попугаем висела рядом с домом на яблоневой ветке, чтобы Ричард мог побыть на свежем воздухе, а Зевс бегал по двору за мячиком, который ему бросала хозяйка. Девушка забыла, что каждую субботу почтальон приносит Стюартам выписанные научные журналы, и не пристегнула пса на поводок. Каждый раз он бежит к воротам, чтобы на улице поиграть с разносчиком газет. Так случилось и в этот раз. Зевс, как по зову судьбы, пролез под воротами и заскулил. Ева ждала, что он с минуты на минуту прибежит с журналом в зубах, но так и не дождалась. Она подошла к калитке, чтобы выйти со двора, открыла дверь и увидела Зевса. Он бегал вокруг собаки среднего размера, корчащейся от боли на мокром от крови асфальте. Ева никогда так громко не кричала, но сделала это, о чём сразу же пожалела. На её крик прибежала мама и испуганно села рядом с дочкой. Рыдания Евы невозможно было остановить. Собака умирала на глазах.
— Что случилось? — спросила миссис Стюарт.
От этого вопроса Еве захотелось закричать ещё громче. «Неужели она не видит, что случилось?» — подумала она, в мыслях злясь на маму, но спокойно ответила:
— Зевс заскулил, когда выбежал к почтальону. Я пришла сюда и увидела на дороге собаку. Её сбила машина. Мама, вызывай ветеринара! Она умирает…
— Ни машины, ни почтальона не было, когда ты вышла? — с удивлением в голосе спросила мама.
Ева явно отвлекла её от домашних дел. На ней был махровый халат и тапочки, а в руках — тряпка для вытирания пыли. Уборке она уделяла один день в неделю из-за большого количества работы, поэтому эти обязанности в основном выполняла Ева. Ей нравилось быть хорошей дочерью и хотелось, чтобы её ценили.
— Кто признается в убийстве бездомного животного? Мама, пожалуйста, вызови врача… — слёзно попросила Ева, но она знала, что врач не поможет. У собаки был разорван живот и сломана задняя лапка. Она потеряла много крови и подкатила глаза.
Девушка молилась, чтобы животное не чувствовало боли, и была рада, когда мать наконец ушла в дом, забрав из почтового ящика журнал, который Зевс впервые не выхватил из рук почтальона.
Ева с максимальной осторожностью взяла собаку на руки, а Зевс, как верный охранник, побежал следом за хозяйкой. «Неужели в животных больше сочувствия, чем в людях? — подумала Ева, глядя на дрожащего Зевса и вспоминая спокойное лицо матери. — Если бы умирал Зевс, она бы отреагировала точно так же». Собака не была тяжёлой, и девочка без труда перенесла её на площадку за своим домом, чтобы никто не смел их потревожить.
Ева чувствовала, как из животного утекает жизнь, как медленно бьётся его сердце, как дрожит маленькое тельце и сочится кровь из рваной кожи. Коричневая шерсть испачкалась в крови, пыли и слезах девушки. Она знала, чем всё кончится, и проклинала неосторожного водителя. Ева села на колени с собакой в руках. От прикосновений девушки животному становилось легче. Зевс облизывал закрытые глаза собаки, как будто это не даст ей умереть.
— Пожалуйста, живи, пожалуйста, — шептала девушка.
Одной рукой она массировала повреждённую лапу собаки, а другой — гладила живот. Это казалось Еве безумием, но она помнила, как исцелила Ричарда. Несколько минут она продолжала свои движения, и голубое свечение на ладонях было доказательством того, что задумка сработает…
Ева, обессиленная и заплаканная, снова пошла к воротам, где её уже ждала мама. Она увидела в руках дочери картонную коробку из-под обуви и собралась вернуться в дом, чтобы отменить вызов врача.
— Она бы всё равно не выжила, милая, ты же понимаешь это? — Миссис Стюарт обрадовалась, что её слова не заставили Еву расплакаться. Без того красные от слёз глаза дочери причиняли ей боль, но она ничем не могла помочь. — Что ты собираешься делать?
— Достойно похоронить. Уведи Зевса в дом, — тихо сказала Ева и, не глядя на мать, вышла со двора.
— Не вини себя, — сказала миссис Стюарт дочери вслед, но помощи не предложила. Собственноручно похоронить собаку казалось ей обыденным делом, а может, она подумала, что Еве помогут друзья.
Сейчас воспоминание об этом неприятном случае вызвало бы у Евы лишь улыбку, потому что она знает, что Хэппи живёт где-то в Мираже. Этим именем девушка попросила назвать спасённую собаку в приюте для бездомных животных в надежде, что кто-нибудь заберёт оттуда прекрасное создание. Еве казалось, что она никогда не забудет, как у неё на глазах затягивалась рваная рана на животе Хэппи, как срасталась её сломанная лапка, каким благодарным взглядом одарила её собака на прощание… Ева сморгнула слёзы радости и спустилась вниз с Ричардом на руке, где именинницу ждут родители и взрослый Зевс. Девушка сразу забыла былую обиду о нехватке внимания и поспешила в объятия к любимым.
Какова вероятность, что наши судьбы пересекутся?
Меня разбудил собственный урчащий живот. Вчера я ничего не ела, кроме шоколадной конфеты в доме Оливера и йогурта, который буквально залила в себя вечером. Я так голодна, как никогда не была за свои восемь с лишним десятков лет. Судя по горящим глазам Касси, она бы тоже не отказалась от завтрака. Кошка проявила уважение, не разбудив меня раньше моего организма, хотя, может, я не услышала её тихое мяуканье. Сегодня мне ничего не приснилось. Это наводит меня на мысль, что вчерашний сон о Брендоне я выдумала.
