Но как бы странно я себя не чувствовала, выбраться из цепких рук эльфа не могла. И это не потому, что он удерживал мою ладонь на своей груди, а потому, что я не хотела убегать от него, но Раян воспринял мою дрожь по-своему.
— Тебе нечего бояться, — успокаивал меня тихим шёпотом и очень медленно двигал моей рукой по своему телу, задерживаясь почти везде и непозволяя мне ничего упустить. Чтобы я запомнила каждый участок, каждую впадину на его теле, чтобы не упустила не единого момента, и Раян горячо выдохнул мне в шею. — Нечего стесняться, потому что это всё принадлежит тебе, — он поднял мою руку к своему лицу, и ладонь приятно кольнуло о его щеку. — Я принадлежу тебе… Сейчас и всегда. Сердцем, душой и телом — я весь твой. Как и ты моя. Я никогда не смогу обидеть тебя. Никогда не посмею причинить боль, — Раян опасно сократил расстояние между нашими лицами, но я словно под гипнозом оставалась неподвижной. Лишь воздуха стало не хватать, а температура в комнате как будто повысилась. — Глазами я буду любоваться тобой, носом — вдыхать сводящий с ума аромат, губами — целовать каждый участок твоего тела, когда настанет моя очередь изучать, а руками… А ими я буду обнимать тебя… ласкать. Никакой боли, птичка, только чистая любовь и умопомрачительное наслаждение.
Как и обещал, Раян не дотрагивался до меня, но взгляд его был откровеннее любого прикосновения. Он проникал в меня, затрагивая всё самое сокровенное. Вычитывал мою реакцию на него. Не выдержав этого зрительного натиска, я опустила взгляд и заметила, что мои руки уже сами блуждали по телу мужчины: изучали крепкие плечи, мощную рельефную грудь, после осторожно спускались к кубикам пресса и, как по ступенькам, переходили от одного к другому. Но долго на них я не задержалась, потому что смущение взяло вверх надо мной и, подняв голову, удивилась, когда увидела, что Раян, откинув голову назад, с зажмуренными глазами, почти до посинения сжимал простынь под собой.
— Мммм… Бель.
С мучительным стоном моё имя вырвалось из его уст, а сердце забилось так сильно, словно готово было в любой момент вырваться у эльфа из груди. Я даже слегка придавила свои руки на гладкой коже, чтобы не упустить его, чтобы не потерять самое дорогое и сохранить сердце любимого, но не переставала удивляться его реакции на меня. Тому, какими жадными глазами он посмотрел на меня, когда поднял голову, я поняла, что мне совсем не страшно. Меня не пугал его взгляд. И даже нравилось видеть Раяна таким в своих руках. Знать, что он реагирует так именно на мои прикосновения.
Когда его руки легли на мои бёдра, страх вернулся, но вместе с ним усилилось и то странное чувство, которое никак не желало меня покидать. Дышать стало в разы тяжелей, а агония Раяна передалась мне и затянулась в болючий узел внизу живота. На улице лил дождь, но ничто другое не имело для меня сейчас значения. Есть только мы с Раяном и его губы, которые я очень хотела поцеловать. Его руки поднялись чуть выше, обвились вокруг меня уверенно и крепко, как и каждый раз, когда он обнимал меня.
Постепенно приближаясь, я разглядела в полуприкрытых смотрящих на меня глазах ожидание. Не спеша он протянул руку, касаясь щеки, убрал непокорный локон, спадающий на эту же щёку. Я вздрогнула от прикосновения. Затаив дыхание, ожидала как поступит тот, чьим образом были заняты все мои мысли.
А Раян, глядя в мои раскрытые глаза, прикоснулся своими теплыми ладонями к моим щекам. Тепло, исходящее от них, грело лицо, а мои руки, как преграда, разделяющая наши тела, продолжали лежать на его груди. Конечно же, я не желала его отталкивать, наоборот, хотела прижаться, но руки сами, по инерции, выполнили этот жест.
Заливаясь румянцем, я чувствовала жар его желания, рождающийся где-то в глубине, который потом разливался волнами по всему телу. Ожидание прикосновения любимых губ заполняло сознание, перед которым меркло и забывалось всё, и страх, и недоверчивость, и стыдливость.
— Кажется, наше изучение пошло в неправильное русло, — прошептала ему, когда от поцелуя нас отделяло всего пару сантиметров.
— Боишься меня? — хриплым полустоном спросил он.
— Нет!
— Хочешь поцеловать?
— … да, — ответила не сразу, прикусив губу.
— Тогда мы делаем всё правильно.
Чуть наклонив держащими ладонями мою голову, он склонил свою в противоположную. Обоняние уловило легкий и неповторимый, едва чувствующийся, запах леса. Его запах. Губы Раяна едва коснулись моих, но и этого хватило, чтобы взорвать моё сознание. Легкое, еле уловимое касание, словно проверка на то, оттолкну я его или нет, после которого последовал новый поцелуй.
Раян, как горячая искра, отлетевшая от пылающих углей, коснулся губ, заставляя желать целоваться снова и снова. Понимая меня, как никто другой, он почувствовал моё состояние и вновь поцеловал, жадно вбирая своими губами.
Я почувствовала, как от его действий у меня закружилась голова. Чувствовала, как слабеет тело. Его уста властно охватили не только мою трепетную плоть, но и разум, лишая воли, отдавая всю во власть эльфа. Во власть чего-то неизведанного, нового, не зная, как вести себя.
Это ощущение захватывало в свои тиски моё сознание, хотелось, чтобы Раян не прекращал обнимать и целовать меня. Испугалась его настойчивого языка, но быстро поняла, прикосновения, лихорадочно шарящие у меня во рту, дарят новые, неслыханно приятные, ощущения. Под напором эльфа, я разомкнула стиснутые зубы и поняла, что ничего не знала о поцелуях. Все эти мысли мелькали хаотично, обрывками, наполняя и без того переполненное чувством наслаждения сознание.
Чувствуя прикосновение его языка, я сначала старалась убрать свой, освобождая ему место, но потом робко коснулась своим. Понравилось чувствовать его приятную шероховатость. Снова и снова толкала его, чувствуя упругую неуступчивость, и так завязалась борьба, доставляющая новые ощущения, богатые нежностью. Наши языки невообразимо сплетались, лаская друг друга, даря обоим радость и доставляя удовольствие. Губы, слитые в простом касании, приобрели жар, упругость, рождая страстный поцелуй.
Поцелуй, в котором не важно кто доминирует, всецело отдаваясь ласкам, наслаждению, теряя контроль над сознанием. Нам было уже не важно, кто кого целует, жадно вбирает в себя губы другого, отдаваясь всей страстью и жаждой этому поцелую. Важны лишь наши ощущения.
— Я странно себя чувствую, — еле произнесла я, когда наши губы устали истязать друг друга.
Как в тумане, я видела лицо Раяна и была заворожена. Его глаза страстно блестели, руки, спустившиеся на мою талии, дрожали.
— Всё хорошо, — гладил он меня по волосам, не отрывая взгляда от моих губ, — так и должно быть. Ты очень чувствительна, поэтому всё происходит быстрее, чем я ожидал, но это даже лучше. Потому, что затянись наше изучение на год, боюсь, тебе бы и правда пришлось меня связывать.
Раян старался отшутиться, но судя по тому, как он был напряжён сейчас, в этой шутке была доля правды.
— Мне кажется, что я вообще лишаюсь прежних чувств. Начинаю забывать всё, и в голове полная пустота.
Не знаю почему и для чего я призналась ему, но сказанным Раян был доволен.
— А я и хочу, чтобы ты лишилась чувств, ведь в том-то и смысл наших "изучений". Я заставлю тебя лишиться всех тех ощущений, которые ты испытывала раньше, чтобы подарить тебе новые… — напряженно произнёс он и, направившись в купальню, переместил меня на кровать, от чего стало одиноко без его объятий. — Думаю, на сегодня хватит и…. для тебя же будет лучше, если мы ляжем отдельно, — бросил последнее, прежде чем скрыться за дверью.
Раян
Войдя в купальню, я незамедлительно набрал холодной воды и забрался в неё. Она неспешно остужала весь пыл, который пробудила во мне Бель. Когда птичка начала "исследовать" меня, я как мальчишка возбудился мгновенно, а внутри всё разрывалось от боли и наслаждения, которые дарили её прикосновения, но мне нельзя было её касаться так, как я того хочу. Слишком рано… Но как же это мучительно сладко.
