Хотелось, чтобы эта близость не была вынужденной обстоятельствами, а осознанным шагом. Желанным шагом.
Хоть наше странное знакомство и началось совсем не с того, но теперь мне хотелось верить, что с этой ночи многое изменится и, возможно, мы сможем стать друг для друга кем-то очень важным. И необходимым.
Я никогда не замечала за собой излишней романтики, но сейчас хотелось впервые надеяться на что-то лучшее, чем то, что случалось со мной в последнее время.
Поэтому я мылась и готовила себя так тщательно, как только могла.
Мне хотелось быть для него словно вновь рожденной.
Хотелось смыть с себя весь стыд, страх, сомнения и выйти безбоязненно. Если бы только можно было все позабыть и оставить в голове самые лучшие воспоминания…
Я мылась до тех пор, пока кожа не стала розовой и не заскрипела от чистоты, вздрогнув, когда неожиданно дверь открылась с легким скрипом, и на пороге оказался медведь.
Его мощная фигура заслонила собой весь дверной проем, и ему, как всегда, пришлось наклониться, чтобы войти, не разбив себе лоб.
Сквозь клубы белесого пара от соприкосновения горячего воздуха бани и холодного воздуха с улицы он казался мистическим, но уже не пугающим, а завораживающе прекрасным.
Медведь замер, явно прислушиваясь к тому, что происходит со мной. И я замерла, надеясь, что все «услышанное» им окажется только хорошим.
— Привет, — проговорил он первым, двинувшись вперед, ко мне, но при этом не стараясь касаться прямо с порога, хотя от меня не укрылось, что он уже сейчас возбужден.
С его размерами в принципе скрыть подобное было невозможно.
— Привет, — ответила я почему-то шепотом, в первую секунду стараясь прикрыться руками, потому что майка намокла и прилипла к телу, по сути не скрывая ничего, но поняла, что делать это не имеет смысла.
Медведь сделал еще пару шагов вперед, равняясь со мной, но снова не касаясь.
Только сел на скамью, глядя своими невидящими красивыми глазами прямо в мое лицо.
— Не поможешь мне вымыться тоже? После леса я довольно грязный.
Я нервно улыбнулась и даже попыталась пошутить, растягивая время и морально готовясь к тому, что сегодня прикосновений к нему будет много. Очень много.
— А что, разве речки уже замерзли?
Медведь хмыкнул и весело прищурился, промурчав:
— Сегодня решил обойтись цивилизованным купанием.
Я только скованно кивнула в ответ, осторожно шагнув к медведю, но прежде взяла в руку мочалку и шампунь, когда он вдруг протянул свою ладонь раскрытой в приглашающем жесте.
Вот только для чего?
Не ожидая ничего подобного, я замерла, быстро заморгав, но в конце концов любопытство перебороло все остальные чувства, которые нахлынули лавиной.
Вложив свою руку в его, я видела, как медведь одобряюще улыбнулся, чуть кивнув, и вложил в мою ладонь что-то, сжимая мои пальцы.
Что-то небольшое. Округлое и хранящее жар его кожи.
— Это тебе, Иля.
Мне нравилось, когда медведь обращался ко мне по имени.
Казалось, что в этом было что-то очень трогательное.
А сейчас еще было ощущение, что медведь немного смущен этим своим жестом, даже если в его облике ничего разительно не изменилось, но то, как именно он сказал, с какой интонацией, наводило именно на такую неожиданную мысль, отчего я хрипло выдохнула:
— Ты ничего не дарил до этого девушкам?
— Никогда и никому, — коротко кивнул в ответ он, а я раскрыла ладонь и ахнула.
Сейчас в моей руке лежал кусочек луны, в котором была спрятана радуга! Именно таким был небольшой округлый камень молочного цвета с какими-то совершенно невероятными цветными переливающимися прожилками.
— Нравится?
— Очень!
— Я не могу увидеть его, но чувствую его как-то…необычно.
Воистину медведь был просто фантастическим созданием! Он ЧУВСТВОВАЛ даже камни!
В моей голове это никак не могло уложиться, но казалось, что отсутствие зрения не сделало его жизнь хуже. И уж тем более язык не поворачивался назвать его инвалидом!
— И это тоже тебе. В качестве способа немного расслабиться и перестать думать о собственных страхах.
Он поставил на скамью рядом с собой темную бутылку, где была приклеена плотная тканевая заплатка с надписью, сделанной чьей-то рукой: «Красное. Сбор урожая 1995».
— Вино? — мои брови изогнулись от удивления, на что медведь снова коротко кивнул.
На самом деле в нашем поселке такого точно было не найти.
Здесь пили только самогонку. Или то, что горело.
Мужчинам было все равно, чем именно напиться и забыться. Да и женщины были не особо разборчивы, если преследовали ту же цель.
— Где ты нашел его?
Сжав камень в руке, потому что не хотелось его отпускать, я осторожно наклонилась, с интересом рассматривая бутылку, но не торопясь открывать ее и пробовать содержимое.
— Через деревню от вас есть семья, которая выращивает виноград и делает это вино. Кажется, у них даже есть своя лавка для продажи.
— Через деревню?
— Да.
И снова я едва могла представить что-то вразумительное, пока пыталась понять, как он умудрился за день отыскать эту самую деревню.
— Ты нашел себе какой-то транспорт?
— Мне достаточно хорошо питаться, чтобы быстро передвигаться, — самодовольно хмыкнул медведь и сам потянулся к бутылке, без труда открывая замысловатую пробку и чуть наклоняясь, чтобы втянуть в себя запах терпкого напитка.
Признаюсь, что по привычке мне захотелось сморщиться.
Обычно вид и запах любого спиртного вызывал у меня только отвращение. И это было и до насилия.
Но когда медведь протянул бутылку мне, вкладывая во вторую руку, и я ощутила аромат, шедший от нее, то удивилась во второй раз.
Вино не пахло ничем спиртосодержащим. Совершенно и абсолютно.
Только виноградом и изысканной кислинкой, которая была скорее интересна и необычна, чем неприятна.
— Попробуй.
— А ты? — посмотрела я на медведя, не собираясь отказываться и вдруг подумав о том, что в своем роде он поступал как истинный джентльмен в этой ситуации, хотя по натуре был скорее варваром — пришел с подарком и вином.
— Мне не стоит это делать.
Пожалуй, его ответ получился слишком уж серьезным, отчего вмиг расхотелось допытываться о причинах.
Я просто послушно поднесла тонкое круглое горлышко к губам и осторожно отпила.
Вино было густым, терпким и ароматным.
А еще на удивление сладким.
— Выпей еще.
— Ты собираешься меня споить? — попыталась улыбнуться я, но все-таки повиновалась и в этот раз, отпив еще глоток.
— Нет. Просто хочу, чтобы ты немного расслабилась.
— И у тебя это неплохо получается, — отозвалась я, закрыла бутылку, бережно положила камень на край скамьи и снова взяла в руки мочалку, чтобы сделать то, о чем он меня просил,— помочь ему вымыться.
Мы не говорили напрямую о том, что нам предстояло, но мысли об этом витали сгущенным воздухом и теми прикосновениями, что переходили грань чувственности, какими бы легкими и невесомыми ни были.
Взбив пену на мочалке, я сжала ее в пальцах, коснувшись его и затаив дыхание, потому что тело медведя тут же ожило и напряглось, как умело делать только оно.
Да, я мало знала о мужчинах в целом, но мне казалось, что простые люди не способны вот так реагировать, чтобы каждую мышцу можно было рассмотреть под упругой горячей кожей, словно зверь внутри него проснулся и ластился под моей рукой.
— Убери это, — медведь осторожно раскрыл мою ладонь, отчего мочалка упала на деревянный прогретый и влажный пол, а он положил мою руку на себя, явно давая понять, что мытье с помощью подручных средств его не слишком устраивает.
Он не убирал своей руки, словно не был уверен, что я не отдерну ее и продолжу ровно с того момента, где остановилась. На его мощной груди, которая теперь вся сплошь была в ароматной пене.
— Дальше сама.
Его голос стал ниже, глубже, чувственнее, отдаваясь на мне мурашками, как бы жарко и влажно ни было вокруг.
