«Это не мой знак, Алан, а твой. У меня нет знака, как и страны, и рода, и семьи, и дома – всё есть, но всё от меня отказалось. А ты меня принял. Поэтому здесь будешь ты.»
Вокруг шестигранника я нарисовала ровный круг, сделав его немного тоньше, чем шестигранник.
«А это я. По сути, ноль. Но.»
От круга я нарисовала лучи, в шесть сторон, посередине граней шестигранника, и ещё шесть покороче, между ними, получилось солнце.
«Потому что ты освещаешь мой мир. Всё, мне больше нечего тебе дать.»
Я выровнялась и сказала:
– Всё.
Алан смотрел на меня так, как будто я только что его мир перевернула. Опустил глаза и стал развязывать пояс халата, потом нахмурился и завязал обратно, посмотрел на шамана. Шаман кивнул, подошёл и поднял руки, строя в воздухе над столом сложный каркас многоуровневого заклинания с неизвестным мне элементом, который я сначала приняла за сигнальный, потом вспомнила, где я его видела – в храме, в котором проходила презентация «Джи-Лайна», этот элемент соединял разные системы сигнализации, древнюю и современную, это была магия Древних.
Помощники шамана жгли травы на медных подносах, тихо напевая песню о благословении сильного, дарующего защиту верному. Шаман закончил и пустил по каркасу силу божественной стихии, она потекла по строго определённому маршруту, потом он приложил демонскую силу, которая потекла по другому маршруту, и дальше по кругу стихий – он использовал все силы, и увидев его работу, я поняла, что это он работал тогда в зале суда, почерк был один в один. Заклинание было действительно сложное, но я сосредоточилась до предела и запомнила всё, как страницы книги, действие за действием.
Шаман закончил и изобразил приглашающий жест:
– Госпожа Лея.
– Что я должна делать?
– Вы должны взять Печать рукой, которой будете её накладывать, потом взять рисунок, он изменится на вашей руке. Когда он изменится, вы можете его приложить к коже подзащитного, Печать останется на нём навечно.
Я кивнула и подняла руки, сосредотачиваясь. Шаман выглядел крепким стариком, но я видела его ауру – ему было тяжело, вряд ли он рассчитывал, что это заклинание придётся повторять дважды.
«Попробую сама. Если не получится, откажусь от этой идеи.»
Бросив короткий взгляд на Алана в поисках одобрения или сомнения, я увидела такую бездну восторга от всего происходящего, что запретила себе ошибаться, он слишком сильно этого хотел, я в состоянии сделать для него хотя бы эту малость.
Перелистнув страницы памяти, я начала с первой, и стала строить каркас точно так же, как шаман, рядом с его каркасом, чтобы сравнивать. Медленно, предельно точно, постранично и очень внимательно, я построила каркас полностью. Оставив его, стала выделять силу всех стихий, как при моём способе переливания силы, и выстраивать в нужном порядке, закончила и посмотрела на шамана, он кивнул. Я стала наполнять каркас силой, особое внимание уделяя тому, как течёт сила, всё получилось идеально. Тот древний элемент сработал так же, как в храме – он преобразовывал колебания сил той части заклинания, которая относилась к древней магии, таким образом, чтобы современная и древняя части могли работать как единое целое. Всё получилось, каркас был наполнен силой, я посмотрела на шамана ещё раз, он улыбнулся и кивнул. Я подняла правую руку и приложила к той части каркаса, где как будто не хватало элемента – туда всё приходило, но оттуда ничего не шло. Заклинание присоединилось к моей руке, как будто недостающим элементом была моя аура, и всё заработало вместе, как единая система.
Шагнув к столу, я аккуратно потянулась большим пальцем к своему рисунку, мастер татуировщик придержал мою руку и помог приложить палец ровно, шестиугольник в солнце поместился на подушечке большого пальца. Порошок сначала прилип, потом как будто расплавился и засветился красным.
По комнате прокатилась волна шока, единым вздохом, я обернулась. И увидела, как с круглыми глазами опускаются на одно колено все солдаты, потом врачи и два помощника шамана. Сам шаман смотрел на меня и улыбался, тихо сказал:
– Служители богов кланяются только богам. Но я искренне рад приветствовать в доме Иссадоров нового иерарха. Примите мои поздравления.
Я хотела сказать что-то подходящее, но была настолько напряжена, что сказала только: «Спасибо» и повернулась к Алану. У него глаза блестели. Он медленно раздвинул полы халата, убирая их с груди, шёпотом сказал:
– Ты знаешь, где я хочу.
Я кивнула и потянулась к тому месту, где раньше был мой кулон, посмотрела на мастера татуировщика, он поддержал мою руку, долго выставлял её с микронной точностью, потом плавно приложил к коже Алана. И та система, которая сейчас составляла единое целое с моей аурой, включила в себя ауру Алана, которую я начала ощущать, как свою. Я как будто увеличилась вдвое, от этого кружилась голова, но я держалась и пыталась сосредоточиться, чтобы понять до конца, как это работает. Это работало очень сложно, но главное я поняла – дверь с моей стороны, я могу её закрыть. Закрыв для проверки, я опять осталась одна, и этого оказалось так обидно мало, что я сразу же открыла обратно, потом прикрыла наполовину, выбирая положение, в котором у меня не будет кружиться голова, но при этом я не буду одна. Положение нашлось, сквозь эту щель я видела достаточно хорошо, чтобы понять, что Печать на груди Алана немного болит, и сразу же снять эту боль.
Стояла такая тишина, что я не была уверена, правильно ли всё сделала, и сделала ли всё, что нужно. Посмотрела на Алана, он выглядел таким потрясённым, что ждать от него руководства не приходилось, и я посмотрела на шамана. Он кивнул и посмотрел на Алана:
– Ваша очередь, властитель.
Алан медленно опустил голову и посмотрел на мою руку, я убрала её, мой палец был чистым, на груди Алана был шестиугольник в солнце. Он тихо сказал:
– Я сейчас приду, – и вышел из комнаты, не закрыв дверь, я видела по ауре, как он идёт через малую гостиную и выходит на террасу. С ним творилось что-то такое, что я решила закрыть нашу внутреннюю дверь, дав ему побыть одному. Осмотрелась, кивнула мастеру татуировщику и сказала: «Спасибо, хорошая работа», он улыбнулся и пошёл подправлять мою будущую Печать.
***
Алана не было минут десять, потом он вернулся предельно сосредоточенным, трезвым и спокойным, всё проверил и поставил на мне свою Печать, точно так же, как я ставила свою, на том же месте, только крупнее. Отпечатываясь, узор немного жёг кожу, но как только Алан нашёл нашу связь, он сразу обезболил это место. Нас все поздравили, Алан отправил меня отдыхать в гостевую спальню, сам остался расплачиваться и провожать. Я лежала на кровати, смотрела на люстру и игралась «дверью», закрывая и открывая её, пока Алан не послал мне мысленную щекотку, намекая, чтобы я перестала страдать ерундой и использовать древнюю архисильную магию не по назначению. Я перестала. Просто приоткрыла чуть-чуть и следила.
Алан ходил по номеру, наводя сомнительный порядок, мне казалось, просто чтобы отвлечься и прийти в себя. Потом позвонил на ресепшен и заказал еду, пошёл в ванную и долго стоял перед зеркалом, его эмоционально лихорадило с такой силой, что вся аура кипела и бурлила. Мне нравилось за этим наблюдать, и было немного обидно из-за того, что я ничего подобного не ощущаю, и пожалуй, не ощущала никогда.
Доставили еду, девушка «чизкейк номер два» тоже пришла проверить, всё ли в порядке и не нужно ли чего-нибудь дорогому гостю. Я слышала её голос, в котором глупого хихиканья и придыхания было больше, чем смысла слов, создавалось впечатление, что если Алан скажет раздеваться, она выпрыгнет из трусов мгновенно. Он сказал ей забрать грязные полотенца и быть свободной, она огорчилась до глубины души.
Выпроводив всех и закрыв дверь на засов, Алан какое-то время переставлял тарелки на столе в гостиной, потом пошёл в сторону моей спальни, но остановился на полпути и мысленно сказал:
«Иди есть.»
