– Ну когда еще мы так вкусно поедим. Можно сказать, жили от завтрака к обеду, а потом – к ужину и все неприятности проходили мимо.
Чистосердечная похвала приятно согрела. Я нужна, ценима и достойна уважения. Я даже не заметила как, но стала относиться к «Дезетору» как к дому. Своему дому. Прижалась боком к мужу и потерлась щекой о его рукав. Потом задрала лицо, заглядывая в его синие глаза и попросила:
– Эриас, мы слишком... отвлеклись, пора бы уже заняться завтраком. Ты не против, я займусь своими делами?
Танг буквально окатил своими эмоциями, видными сейчас лишь мне одной, а может я все-таки наивная, и видят все. Посмотрел таким горячим любящим взглядом, что захотелось сплясать от счастья. Коснулся своими чуть сухими губами моих, а потом выдохнул, погладив тыльной стороной руки мою щеку:
– Ты права, моя принцесса. Иди... пока мы тут служебные вопросы решаем.
Я заметила, с каким злобным взглядом он посмотрел на Сваро, поэтому, не долго думая, подтянула его к себе поближе, заставляя наклониться и на ухо прошептала:
– Эй, только не драться! Не забывай о своем новом высоком положении...
Он скривил губы в скептической ухмылке, совершенно неожиданно лизнул меня при всех в щеку и кивнул. А я, покраснев от неловкости, всем кивнула, молчаливо извиняясь, и, задрав подбородок, грациозно выплыла из помещения. Асиандр и Трил, смерив взглядами, с едва скрываемым презрительным ехидством Сваро, последовали за мной. Сдается, они теперь полностью на стороне моего мужа.
Завтрак прошел весело, по крайне мере для тех, кто меня уже успел лицезреть без надири. И теперь они всей толпой, с удовольствием и насмешками встречали остальных и спорили на реакцию каждого последующего входящего. Взлет и выход на орбиту прошел без эксцессов. Сейчас мы зависли над планетой в открытом космосе, и два корабля находились в непосредственной и максимально возможной близости друг от друга. Лично я готовилась к ужину, чтобы достойно встретить наших гостей, порадовать мужа – пусть гордится – и вообще, хотелось вновь увидеть довольные лица окружающих, отведавших мои кулинарные шедевры.
Закончив с обедом, решила снова сходить проверить свой пояс. Несмотря на все произошедшее, продолжала о нем волноваться, и ничего не мота с этим поделать. В пищеблоке мое присутствие уже не требовалось, и я стремительным шагом направилась к себе. Засунув руку под подушку, в ужасе замерла – пояса нет. Судорожно перетряхнула кровать, а потом кинулась к шкафу – мало ли что, вдруг у меня на почве любви помешательство, и я забыла, куда его положила. Створки шкафа отъехали в сторону, а я вытянулась в струнку, чувствуя как задыхаюсь от боли и ужаса.
Мой шкаф пуст. Хотя там и раньше висел лишь походный костюм серого цвета, мой разорванный скафандр доргары уничтожили за непригодностью, да голубое платье. Но сейчас даже их нет, как и рюкзака, и нижнего белья. Нутро шкафа поражало пустотой и белизной. Волосы зашевелились на затылке, и я, уже не думая, кинулась к тому, кто должен помочь, исправить, вернуть... Ударила по консоли связи возле двери и, услышав голос Джара, спросила, стараясь сделать голос нейтральным: «Где я могу найти командора?»
По коридорам неслась сломя голову, и пара встреченных мужчин, удивленно обернулись вслед.
Возле каюты командора тяжело вздохнула и нажала на консоль. Очень удивилась, когда двери разъехались без запроса о личности пришедшего, значит я теперь такой же жилец каюты, как и командор. Как приятно! Вошла внутрь и заметила Эриаса возле шкафа, аккуратно расправляющего мое платье, уже висящее там. Причем как и мой костюм, а столь ценный пояс сиротливо лежит на нашей теперь, похоже, общей кровати. Эриас обернулся с легкой изумленной и немного смущенной улыбкой, а я всхлипнула, чувствуя, как уходит напряжение, а краски возвращаются на мое лицо.
– Что случилось любимая? – заметив мое состояние, он тут же оказался возле меня. Его руки обвили мою талию, с силой прижимая к себе, а хриплый голос разрезал тишину. – Кто тебя так напугал?
Уткнувшись ему в грудь лбом, от чего косы скользнули со спины и повисли вдоль его тела, обвиняюще выдавила:
– Ты! Ты меня напугал! Я пришла, а его там нет. Я не знала, что думать... Как потом смотреть в глаза отцу... Из-за этого пояса Лиси погибла... двадцать один кариярец остался на этой проклятой планете...
– Почему он так важен для тебя? Для Карияра? – жесткий голос полоснул по нервам.
– Это государственная тайна! И к вам она отношения не имеет, Эриас. Я уже сказала ранее, что тебе придется научиться различать и принимать тот факт, что есть секреты нашей семьи, а есть тайны Карияра. Угрозы Доргару пояс не несет, я позабочусь об этом, а вот положение Рандованс и моей планеты поправить сможет.
– Лель, это последняя тайна между нами! Я обещаю тебе, что смогу удержать в себе ТВОИ тайны и секреты семьи Рандованс, даже если они пойдут в разрез с моим мнением или развитием ситуации с нашей республикой. Хотя не гарантирую, что не позабочусь в случае опасности, прежде всего о тебе и своей родине, а уж потом о твоем мире.
Снова абсолютно честный ответ Эриаса заставил облегченно выдохнуть и проникнуться еще большим доверием к нему. Но про себя решила, что свои тайны надо научиться, лучше хранить в СЕБЕ! Подняла голову, окунаясь в синий водоворот чувств в глазах мужа, улыбнулась ему, заметив как расслабляются черты лица, уходит напряжение, а в глазах появляется очень интересное и такое голодное выражение. Я замотала головой:
– Нет, Эриас! Я еще не готова и мне будет больно... наверное...
– А давай проверим... – очень выразительный с сексуальной подоплекой взгляд.
– Эриас, ты невыносим...
– Я слишком люблю свою жену и... хочу!
– Ну... тогда с этим сложно спорить! – улыбка от которой я просто таю, и его руки тянутся к застежкам на платье... – Ай, только давай я сама разденусь...
– М-м-м, я только счастлив буду!
Рывками стягивая с себя форму, этот огромный мужчина, в глазах которого сейчас горел чувственный голод, откровенно жадным взглядом скользил по моему телу, обнажавшемуся по мере того, как я снимала платье, и надири заполнял фиксатор. Этот взгляд заставлял меня плавиться, не давал смущаться, лишь поспешить раздеться. Я никогда не думала, что буду так сильно и остро реагировать на мужчину. Даже один его взгляд заставляет увлажняться мое тело, а дыхание – прерываться. Его рука, коснувшаяся обнаженной кожи на плече, словно оставила горячий отпечаток, от которого распространяется будоражащее чувства тепло. Не мечтала о том, как мы будем прижиматься, а волоски встанут дыбом от напряжения, что пробегает между нами искрами. Что можно касаться обнаженной кожи литттъ синим пламенем глаз, ласкать этим пламенем, заставлять гореть изнутри и сходить с ума от желания. Чтобы эти немного шершавые большие руки коснулись моего тела, погладили везде, где захочет он или я. Чтобы контраст цвета нашей кожи – смуглой его и белоснежной моей – так щекотал нервы, вызывал восхищение и прилив необычайной нежности и всепроникающей любви. Любви к этому мужчине с его недостатками, ревностью, но такой внутренней силой, готовностью и желанием помочь, защитить, любить меня. Все в нем восхищало, удивляло и подчиняло.
