Девушка не казалась обеспокоенной отсутствием предметов первой необходимости. Он ненавидел признавать это, но, возможно, она принадлежит Керн Тул — её связь с камнями была очевидной.
Его взгляд не отпускал ее, пока девушка готовила на электрической сковороде. Она взглянула на мужчину, и он заметил, что ее глаза улыбались.
Малкольм был слишком занят, рассматривая то, как ее черный свитер с V-образным вырезом, позволил мельком увидеть округлости ее груди. Она выглядела свежей, как летний дождь, и невинной, как рассвет. Она соблазняла и волновала, манила и обольщала. Она была прекрасна и желанна.
И она никогда не будет его.
— Как работает этот генератор? Я никогда не слышала, чтобы они так тихо работали.
Он пожал плечами.
— Это новая модель.
Ей не обязательно было знать, что работу генератора поддерживала сила его молнии, и этой энергии хватит на несколько лет.
— Ты потрясающий мужчина, Малкольм Монро, — сказала она, глядя на него. — Я тут думала… Ты знаешь, кто предал Дейдре? Камни знают, но они отказываются рассказать мне.
Малкольм обнаружил это любопытным. Камни ненавидели его, так почему же просто не сказать Друиду, что это его вина?
— Это имеет значение?
— Почему никто не говорит мне? — закатив глаза, спросила Друид. — Я же не прошу королевские драгоценности.
— Оставь это, Друид.
Она отбросила пластиковую вилку и посмотрела на него, гнев сверкал в ее глазах.
— Почему? Это большая проблема? Это просто имя.
— Это больше, чем ты думаешь.
— Ерунда.
Малкольм хотел создать дистанцию между ними, и теперь подвернулся идеальный повод. Он шагнул к ней.
— Действительно хочешь знать, кто предал эту дьявольскую суку? Это был я, Друид.
Глава 17
“ Это был я , Друид ”.
Его слова еще долго, снова и снова, отдавались эхом в голове Эви. Она могла только стоять в шоке и смотреть на дверной проем. Все вставало на свои места.
Вот почему он был непреклонен насчет ее пребывания в горе, вот почему он не хотел рассказывать историю о том, что случилось с Дейдре, и вот почему он так сильно ненавидел камни.
Но, особенно, поэтому он боялся, что она может стать Драу.
Запах гари напомнил ей о яйцах. Эви спасла столько, сколько успела, и положила их на поджаренный хлеб.
Она съела свой завтрак без аппетита. Ее мысли были заполнены Малкольмом. Как обычно, его лицо не выражало никаких эмоций. Однако, его голос передал то, что не смогло лицо — удовлетворенность и гнев.
После завтрака Эви занялась уборкой. Это не заняло много времени, и прежде чем она осознала, встала перед гардеробом Дейдре.
Эви распахнула дверцы и начала сдергивать висевшие на вешалках вещи. Она собрала их в кучу и вышла из комнаты, направившись вниз, в холл. Эви с помощью магии развела костер и бросила одежду Дейдре в пламя и наблюдала, как сгорает одежда, превращаясь в пепел.
Она вернулась в свою комнату и развесила свои вещи. Больше не было необходимости держать одежду.в чемоданах.
Через пятнадцать минут девушка закончила и испустила долгий вздох. Она была, как заведенная, с самого утра, поэтому решила попробовать заклинание, которое ей прислал Джей.
Это было простое заклинание, чтобы очистить разум, но оно не работало. Все, о чем она могла думать — Керн Тул. Образы женщины невообразимой красоты с жуткими белыми глазами и белыми волосами длиной до самой земли заполняли все ее сознание.
Когда заклинание не подействовало, она прекратила попытки и решила прогуляться. Но передумала, боясь встретиться с Малкольмом в коридоре.
Эви необходимо было отвлечься. Все, что угодно, лишь бы выкинуть из своей головы Малкольма и образы светловолосой женщины, вызванные заклинанием. Она открыла свой ноутбук и начала разрабатывать новое программное обеспечение.
В течение нескольких минут девушка была сосредоточена исключительно на кодировании.
***
Малкольм сбросил рубашку и пробежал через проход в его комнате за пределы горы. Он прыгнул, воздух свистел вокруг него, пока он падал. Приземлившись, он немедленно вскочил и направился через долину к соседней горе.
Он заставлял свое тело бежать быстрее, подниматься выше, прыгать дальше. Увеличивал дистанцию между ним и Друидом, но это не помогало ему прояснить мысли. Что бы он ни делал, становилось только хуже.
После нескольких часов самоистязания, Малкольм вернулся в Керн Тул. Он смотрел на величественную гору в течение нескольких минут. Если бы кто-нибудь сказал ему, что он вернется сюда, он назвал бы его лжецом.
Но правда в том, что он хотел вернуться. Ради Друида. Ее нужно защитить от себя самой. Любопытство приведет ее к гибели, особенно в этой горе.
Его взгляд повернулся на восток, в сторону замка Маклаудов и Ларене. Некоторые эмоции, которым он не мог дать название, раздражали его. Он откинул мокрые волосы и моргнул сквозь дождь. Именно тогда он понял, что это за эмоции — чувство вины.
Воспоминание четырехсотлетней давности о нем и Ларене, как они сидели в лесу после того, как он наблюдал за ее неожиданным изменением, вспыхнуло в его сознании. Ему было двенадцать, и уже тогда зная о важности обещаний, он поклялся Ларене, что будет приглядывать за ней. Она улыбнулась, ее дымчатые голубые глаза наполнились слезами, когда кузина поблагодарила его.
Он нарушил эту клятву, когда ушел из замка Маклаудов. Каждый раз, покидая Ларену, он нарушал её. Малкольм даже мог представить себе строгий, полный неодобрения, взгляд отца.
Малкольм повернулся к Керн Тул. Он дал такое же обещание Друиду. Ларена была Воителем. Она могла позаботиться о себе. К тому же, у нее был Фэллон.
У Друида был только он.
Приняв решение, Малкольм пошел обратно в гору. Солнце не могло пробиться сквозь плотные облака, которые окутывали землю мрачной атмосферой, соответствующей его настроению.
К тому моменту, как он достиг входа в свою комнату, прошло полдня. Он искал магию Друида, чтобы убедиться, что она в порядке. Поняв, что девушка в своей комнате, Воитель вздохнул с облегчением.
Он попытался не думать ни о чем, но воспоминания, которые, он надеялся, не вернутся к нему, не давали покоя. Снова и снова он видел ошеломленное выражение лица Логана, когда Дейдре приказала Малкольму принести ей голову Дункана. Но хуже всего была ярость на лице самого Дункана из-за предательства Малкольма, за секунду до того, как он убил его.
