– Ты можешь быть более точным?
– Это Хранитель.
Значит Кинан.
– Впусти его.
– Ох... это не он. Это она.
Тан резко повернулся.
– Ты убедился, что она из Хранителей? – Мор регулярно присылал суккубов, чтобы искушать его... на самом деле, и сейчас, одна из упомянутых суккубов была прикована обнаженной в большом зале и ожидала своего допроса.
Хотя он бы не удивился, если бы брат попытался обмануть Танатоса, подослав суккуба, выдающего себя за Хранителя.
– Конечно. У нее на кольце символ Эгиды, и она отдала мне вот это, чтобы я показал вам. – Атриус протянул ему мобильник.
Танатос взял его, зашел в адресную книгу и быстро убедился, что имя Дина Винчестера[12] числилось среди сотен других имен в списке.
После исчезновения Эрика, Эгида и Всадники придумали способ, своего рода шифр, дабы убедится, что никогда больше ни один псевдо Хранитель не сможет пробраться в крепости Всадников или обмануть их, как было, когда один из них пришел в дом Ареса и вручил ему отравленное оружие.
Фокус с Дином Винчестером был идеей Лимос. Она обожала свой сверхъестественный телесериал.
Тан схватил полотенце на планке беговой дорожки.
– Пригласи ее.
Он вытер пот с лица и выпил бутылку воды. Как только он выбросил пустой сосуд в мусорное ведро, в комнату вошла женщина. И... черт возьми.
Хранительница была поразительна, и еще более прекрасной ее делало то, что другие могли счесть недостатком.
Длинные, густые ресницы обрамляли неописуемые карие глаза, что находились немного дальше друг от друга, чем положено, а слегка искривленный нос был сломан по крайней мере один раз.
Шрам морщил бронзовую кожу на ее виске и еще один на подбородке. Но травмы делали ее еще более привлекательной для Тана, который мог по достоинству оценить женщину, что пережила битву.
Она надела красную водолазку, которая тесно облегала полную грудь и подчеркивала тонкую талию.
Над левой грудью была вышита конфета, что напомнило Тану о том, что большинство людей сейчас празднуют Рождество.
Джинсы с низкой посадкой подчёркивали округлую попку и стройные бёдра, а на ногах были одеты кожаные ботинки, что доходили до середины икр и несомненно скрывали целую кучу оружия.
– Закончил проверять меня? – спросила она хриплым, манящим голосом, и Тан медленно поднял взгляд.
– Я не проверяю тебя, – протянул он. – А измеряю.
– Для чего?
– Дыры в земле. – Тан двинулся к ней, но девушка не отступила. Мило. – Глупо было приходить ко мне без приглашения, убийца.
– Я пыталась твитнуть тебе, но похоже, вы, Всадники, боитесь соцсетей.
Смешно. Ему нанес визит комик-Хранитель.
– Чего ты хочешь?
– Что? В твое время не учили манерам? Мне не предложат чай или еще что-то такое? Может ты хочешь приковать меня как ту обнаженную цыпочку в соседней комнате? – Она облизнула губы, которые были, как Тан только что заметил, полны, может даже слишком полны, и его эротические фантазии разошлись в полную меру.
А поскольку воображение было единственным, что у него оставалось, когда дело доходило до эротики, Тана могло заносить в некоторые удивительные фантазии.
– Отвечай мне, – рявкнул он, но женщина даже не подпрыгнула. Впечатляет.
– Мы можем поговорить где-нибудь в другом месте? Может после того, как ты оденешься?
Тан усмехнулся.
– Моя обнажённая грудь тебя смущает?
– Вряд ли. Но твои татуировки отвлекают.
Ему часто об этом говорили. Возможно потому, что большинство из них изображали смерть и разрушения, сцены, которые демон-татуировщик изъяла прямо из его головы.
Ее талант позволял наносить татуировки слоями, так что старые чернила не стирались новыми, создавая 3-D эффект, который многих вводил в замешательство.
Танатос позвал Атриуса, который явился незамедлительно.
– Отведи ее в большой зал. Суккуба уведи в мою спальню, а Хранительнице принеси чаю. Я сейчас буду.
Атриус увел женщину, и хотя Танатосу не стоило смотреть... он все же не устоял.
Он глядел на покачивание ее идеальной задницы, пока она уходила, а потом ему пришлось ждать пока появившаяся эрекция немного спадет, а клыки перестанут пульсировать от желания присоединиться к ней.
Ему было действительно наплевать, увидит ли она его стояк, или нет, а вот клыки он прятал с первого дня, как они появились и стали причиной кровавой жажды.
Он подумал о том, чтобы принять душ, но к черту это. Она прервала его тренировку, так что могла потерпеть его потную и вонючую личность. Хотя, он все же набросил на себя толстовку.
Она ждала его у огня, сложив руки за спиной и изучая портрет над камином.
– Любишь смотреть на себя, а?
Этот голос. Проклятие. Он мог слушать его весь день.
– Это подарок, – ответил он, но не стал уточнять.
Служащие у него вампиры преподнесли ему эту картину несколько сотен лет тому назад, и он не хотел обидеть их нежеланием выставлять ее на показ.
Конечно, с самого начала он повесил ее в менее примечательном месте, но кто-то постоянно переносил ее сюда. Это уже стало своего рода игрой, каждые пару лет он менял положение полотна и ждал, когда же слуги заметят пропажу, найдут ее и вернут туда, где она должна быть.
Она обернулась как раз в тот момент, когда Атриус принес поднос с чайником, наполненным ароматным чаем, и одной кружкой. Он поставил его на небольшой дубовый столик рядом с диваном.
– Я пошутила насчет чая. – Сказала она, но все равно наполнила свою чашку.
– Не хочу, чтобы ты подумала, что я негостеприимный хозяин. А теперь скажи мне, почему ты здесь.
Не обращая на него внимания, она подула на дымящийся чай:
– Ммм. Пахнет хорошо.
Конечно. Он покупал только лучшее.
– Где Кинан?
– Понятия не имею. – Ответила она, наблюдая за ним поверх чашки. – Не мой день нянчить его.
Раздражающая женщина.
– Почему он не здесь? До сих пор мы имели дело с Кинаном.
– Вы имели дело с ним потому, что только он из всех нас может перемещаться сквозь порталы. Вообще-то это он помог мне сюда попасть. И, прими к сведению, я ненавижу, когда меня вырубают на время путешествия. После этого голова просто раскалывается.
– Я не собираюсь спрашивать еще раз. Почему ты здесь?
Медленная, таинственная улыбка выгнула ее чувственные губы, и она показала на чемодан, стоящий у двери:
– Потому, – сказала она вкрадчиво, – что я к тебе переезжаю.
***
Реган никогда в жизни не была так напугана, как сейчас.
