– Да, спасибо, – поблагодарила я чересчур мило, дабы компенсировать манеры стажера. – Ты нам правда очень помог.
Локти быстро повернулся к клавиатуре, но его уши порозовели, выдавая смущение. Я же схватила Карсона за руку и потащила к одному из столов.
– Теперь у нас есть имя, – прошептала я. – Ты когда-нибудь слышал о Майкле Джонсоне?
– Я даже не знал, что Алексис собирается поступать в аспирантуру, – помрачнел стажер.
– А что еще ей делать со степенью по латыни и греческому? – Я убедилась, что Локти по-прежнему за компьютером. – Думаю, нам надо позвонить агенту Тейлору и сообщить ему имя.
Мои слова заставили Карсона онеметь на целую секунду.
– Считаешь, нам следует позвонить в ФБР? Нам, солнышко? Потому что я этого делать не собираюсь.
– Не упрямься, – прошипела я, будто мы спорили, чья очередь оплачивать счет. – Тейлор может вычислить этого парня, проследить за его перемещениями. У федералов есть ресурсы, которых у нас нет.
– Если мне понадобятся ресурсы, – парировал Карсон, – я позвоню боссу.
Прежде, чем я смогла ответить, кто-то откашлялся, и мы оба подняли глаза. Рядом стоял Локти с огромной стопкой книг в руках.
– Быстро ты, – заметила я, сменив тон и надеясь, что он ничего не услышал. И тут же подорвалась, помогая аспиранту сгрузить на стол тяжелые тома. – Это правда издания тридцатых годов?
– Или подшитые копии с оригиналов. Вот почему выкладке всего этого в интернет конца и края не видно. – Видимо моя восторженная реакция ему польстила. – Я все пытался вспомнить, где раньше тебя видел…
Бедняга. На большее фантазии не хватило? Карсон – так чтоб не заметил Локти, но прекрасно разглядела я – закатил глаза.
– Может, в кампусе? – предположила я, потому что будет не очень весело, если он видел меня по новостям из Миннеаполиса.
– О, вспомнил. Вот, смотри.
Аспирант положил книгу на стол, и, прежде чем он ее открыл, я успела прочитать название на обложке: «Женщины-пионеры в археологии». Он пролистал страницы, пока не нашел черно-белое зернистое изображение высокой стройной женщины на фоне пустыни. На ней были надеты бриджи, сапоги для верховой езды и темный жакет, и стояла она в «не-связывайся-со-мной» позе. Подпись ниже гласила: «Профессор Айви Гуднайт, Фивы, Египет, 1932».
Я чуть не разинула род, но вовремя удержалась. Я не раз видела это фото в нашем семейном альбоме. В роду Гуднайтов хватает первопроходцев, не упомянутых в учебниках истории. Вклад магии на благо общества либо остается секретом, либо ему придумывают другое объяснение. А тетушке Айви удалось совершить нечто выдающееся и по меркам обычных людей, и в области сверхъестественного.
– Это моя пратетушка. – Я пододвинула книгу поближе. – Мы правда так похожи?
Карсон заглянул через мое плечо, его дыхание щекотало мне ухо.
– Сходство сильное.
Локти пожал плечами:
– Сравнив достаточное количество изображений фараонов, начинаешь видеть семейные черты. Строение костей, супраорбитальные и зигоматические дуги… – Он умолк, испытывая неловкость и избегая смотреть на Карсона. – Не подумайте, что я пялился. Изображение доктора Гуднайт хранится здесь из-за ее работы, и… Эм, ну, тогда не буду вас отвлекать от дела, приступайте.
Аспирант метнулся прочь, при этом, к сожалению, еще больше походя на кролика. Я сочувственно поморщилась и повернулась к Карсону:
– Не хочешь поменьше злобствовать по отношению к парню, который нам помогает? Знаешь, как в поговорке, был бы мед…
Карсон взял самую верхнюю книгу в стопке и уселся с ней за стол.
– Не доверяю никому, а тем более таким отзывчивым. И у него нет никаких причин так интересоваться твоими зигоматическими дугами.
– Это значит скулы. – Но я все равно покраснела. – Судмедэксперты точно так же выражаются.
– Он вообще чересчур тобой интересовался. – Возможно, у стажера зашкалил инстинкт защитника (и, возможно, от этой мысли я затрепетала, как глупая девчонка), но его реакция больше походила на старую добрую подозрительность.
Я скользнула на стул напротив Карсона:
– Не у всех на уме коварный план, знаешь ли.
– Нет. – Он не отрывал глаз от алфавитного указателя лежавшей перед ним книги. – Не знаю.
Правда? Очень и очень печально.
Можно подумать, что все, чем я занимаюсь – общаюсь с мертвыми, раскрываю убийства, – должно было сделать меня более циничной. Но восстанавливая справедливость для других, или по крайней мере давая им покой, я добавляю очки в пользу вселенского добра. И знаю, как много людей стремятся делать то же самое.
Я притянула книгу с тетушкой Айви поближе и перевернула страницу на фотографию, где моя родственница трудилась на раскопках массивного каменного фараона, которого я видела на входе. Тетушка Айви всегда была моей героиней, поскольку оставила след в двух мирах, но до этого момента я не осознавала, как много для меня значит оказаться на ее излюбленной территории.
Погодите-ка. Я собралась блеснуть проницательностью, притупленной лишь тем фактом, что я, идиотка, не додумалась до этого раньше.
– Карсон, – позвала я, пододвинув ему книгу, – я знаю, как нарыть больше информации на Оостерхауса и, возможно, на его шакала.
Стажер внимательно рассмотрел фото Айви и раскопок и быстро сложил два и два:
– Думаешь, на статуе внизу могли остаться фантомные следы твоей тети?
– Ага. – Я убедилась, что говорю достаточно тихо, а Локти не ошивается поблизости. – Проблема вот в чем: когда я была там, то ничего не почувствовала, а значит – мне нужно дотронуться до этой штуки.
– Тогда тебе надо побеспокоиться о сигнализации, – проследил Карсон за ходом моих мыслей.
– Может, да, а может, и нет. Никто не сумел бы стащить статую без специального подъемного оборудования. Меня больше волнует видеонаблюдение. Уверена, народу будет что сказать, если я начну лапать фараона.
Карсон постучал пальцами по столу, осматриваясь вокруг, будто искал, как бы решить проблему подручными средствами.
– Ладно, – сказал он чуть погодя. – Могу дать тебе одну-две минуты. Но нам придется расстаться.
– Что ты собираешься делать? – В последний раз, когда мы расходились, он украл машину. Расставание заставляло меня нервничать.
– Кое-что с электричеством или питанием камер наблюдения, как я себе представляю. – Стажер поднялся и закрыл книгу. – Придумаю по пути.
– Тогда как я узнаю, когда мне можно без опаски заняться своим делом?
– Дай мне десять минут, потом иди.
– У меня нет часов.
– Как у тебя может не быть часов?
