Гиатрос Иринеос всё же задержался в Афинах, родня Пенелопы Амбелас была просто в восторге, что девушка выйдет замуж за личного лекаря этнарха Менедема, богатого и знаменитого, с третьим доро, а то, что мужчине по сути за восемь десятков перевалило их не волновало совершенно. Да, сейчас он выглядел гораздо моложе, но всё же... всё же...
Так вот, семья девушки решила провести церемонию весьма пышно, с обязательным походом в храм Бога Гименея. И в отличие от того же Эроса, который был его антиподом и благоволил к свободной любви, Гименей олицетворял именно законные отношения.
- Почему вы решили помочь девушке? - спросила я его, когда появилась возможность.
- Потому что у тебя не должно быть препятствий в пути, просьбу умирающей надо выполнить и вырвать девушку из лап алчной родни.
- Почему вы поддерживаете моё стремление к свободе и вообще не против переехать в Спарту? - прищурилась я.
- Моя мать была спартанкой, свободной талантливой, очень умной женщиной, - пожал он плечами, - я никогда к рабыням не относился плохо, они люди, такие же, как и мужчины. Но я дитя своего времени и взращён в среде, где женщина - собственность мужчин. Для меня это в порядке вещей. Тебе претит. Моя мать держала рабынь и относилась к ним, хочу заметить, хорошо. Но свободы тоже не давала, в редких исключительных случаях. В Спарте у меня есть дом, земля, которые сейчас на плечах младшего брата. И я думаю это так и оставить, но нам будет где пожить первое время...
Значит, Иринеос спартанец, вот почему он так легко принял мои незаурядные способности и знания.
Мне повезло встретить именно его, и пусть он ещё тот хитрый лис, но зато честен со мной, говорит, как есть, ставит условия и со своей стороны стремится выполнить все договорённости.
- Гиатрос Аглая! - окликнули меня, вырывая из размышлений, - вас к себе зовёт гиатрос Иринеос.
В лаборатории гиатроса находился он сам и молодая девушка. Оба были наряжены в белые мантии, на головах блестели серебристые венки. Старик выглядел немного уставшим, а вот девушка наоборот возбуждённой: глаза её сверкали, на губах то и дело мелькала мечтательная улыбка.
Чуть выше метра шестидесяти, худенькая, с точёной фигуркой с чёрными, как смоль волосами и такими же тёмными глазами она притягивала взгляд своей белой, алебастровой кожей, высокими скулами и нежными розовыми губами. Да, красивая молодая женщина.
Я попробовала поставить себя на её место: семья не самая богатая, а если верить лекарю, то и вовсе на грани нищеты, и родственники, которые хотят тебя продать подороже в рабство. В этом случае старый целитель совсем неплохой вариант. К тому же девушка будет пока его единственной женой.
Вот ещё вопрос: а был ли гиатрос Иринеос вообще женат? Есть ли у него дети? Всё же, как мало я знаю о своём начальнике.
- Пенелопа, - обратился к супруге мужчина, — это моя подопечная - гиатрос Аглая, именно благодаря ей ты избежала участи стать рабыней.
Девушка всё это время неотрывно на меня смотрела, в глазах её читалась благодарность и понимание.
Девушка мне понравилась.
- Госпожа гиатрос Аглая! Благодарю вас за помощь!
- Это ваша мама попросила спасти вас от рабской участи. Благодарите её и гиатроса Иринеоса. Потому что если бы не он, то я не смогла бы вам никак помочь.
- Я вас поняла, - кивнула девушка, - но молить богов о вашем благополучии всё равно стану! - улыбнулась девушка.
- Так, хлопнул себя по коленям Иринеос и поднялся на ноги, - мне нужно собираться в дорогу, с этой свадебной суетой совсем забросил дела. А время не ждёт! Пенелопа ты остаёшься здесь, со мной ехать не нужно. Слушайся во всём гиатрос Аглаю, она будет назначать для тебя ежедневно определённую работу. Только в асклепион тебе ходить запрещаю.
- Я всё поняла, супруг мой, - кивнула девушка, но мужчина уже на неё не смотрел. Он сверлил меня настойчивым взглядом, вздохнув, сказала:
- Они не пускают меня в женский абатон и загрузили больными в мужском настолько, что, простите, нужду справить некогда.
- И зачем тебе нужно было скандалить? - продолжал хмуриться Иринеос. - Не забывай, что несмотря на твой доро, ты рабыня.
- Кто бы дал забыть, - фыркнула я.
- Ты же не успокоишься?
- Не успокоюсь. Я найду способ пробраться к женщинам и хоть двух-трёх осмотреть.
- Сложная ты, Аглая, - покачал головой старый лекарь, а я заметила с каким выражением на меня смотрит Пенелопа: девушка явно была растеряна от того, как именно я веду разговор с её мужем. То ли восхищение мелькнуло, то ли наоборот осуждение, не успела разобрать. Но это пока не важно. Меня волнует совсем иное:
- Это справедливо! - вскричала я, - гиатрос Лазарус тоже всё время в мужской части проводит. Получается, что до женщин, кроме рядовых жрецов с первым доро, а то и вовсе без оного, никому и дела нет!
- У гиатроса Лазаруса второй доро, - ни к месту пробурчал старик.
- Да знаю я! Определите его к женщинам. Скажите Мене... кхм-кхм, этнарху Менедему, что и в женской части нужен лекарь! Получается до нашего прихода в аклепион их и не лечил никто!
- Я поговорю с ним, - вздохнул Иринеос и шагнул к выходу из помещения. - Завтра с утра поговорю, перед отплытием.
- Спасибо, - просто сказала я и чуть успокоилась.
Ночь спала беспокойно, мне снились какие-то ужастики, словно меня догоняет неизвестный враг, прячущийся в тени домов, а я стучусь в двери, но никто не открывает. Проснулась резко, лоб покрывала испарина.
Мой сон прямое подтверждение реальности - кричи не кричи, никому и дела нет о том, что хочется мне. Так обидно стало, что чуть не разревелась. Но разбирать ночные видения мне не дали, в комнату влетел запыхавшийся помощник гиатроса Иринеоса Асэ.
- Госпожа гиатрос Аглая, - от его обращения снова скрипнула зубами, - вас срочно зовёт к воротам гиастрос Иринеос!
- Ну, что такое?! - зло прорычала я, да так, что парнишка отскочил от меня в сторону, - не боись, не съем, - качая головой, встала, накинула плед на плечи и пошла на выход из комнаты.
Раннее утро радовало свежестью и запахами солёного моря. Птицы пели так красиво, что меня чуть отпустило и струна, натянутая до предела чуть ослабла. Ничего, я найду выход из этого лабиринта.
- Аглая! - ко мне навстречу вышел Иринеос, - за воротами толпа женщин. Большинство свободные, но часть рабыни. И они просят тебя осмотреть их и вылечить, - старик говорил, а мои глаза полезли из орбит.
Ничего толком не понимая, я вышла на улицу и едва не сбежала обратно.
Людей хватало, не скажу точно сколько их было, приблизительно три десятка человек. И я видела, что к ним присоединяются ещё и ещё. В основном женщины, но многих под руку держали мужчины, по всей видимости мужья или родственники.
- Госпожа гиатрос Аглая, - вперёд вышла... жена купца Дориуса Зерваса, - я знаю, что жива только благодаря вам. И буду молиться за ваше здравие до конца дней своих. Помогите моей дочери...
- Да, госпожа гиатрос Аглая, - из толпы вышла Дорис, она двигалась шустро, значит, со спиной у неё точно всё в порядке. - Мы ходили в асклепион, но нам сказали, что вы теперь не лечите женщин! Но вы нужны нам. Только вы одна! Только вам я верю!
Глава 32
М-да. Слова все куда-то делись, в голове образовалась пустота, я просто таращилась на людей, они на меня, а решение этого весьма щекотливого вопроса всё никак не появлялось.
Но не успела я и рта раскрыть, чтобы хоть что-то сказать, ворота поместья распахнулись полностью и на улицу к народу вышел сам этнарх Менедем.
- Что здесь происходит? - его голос иерихонской трубой разнёсся над головами пришедших, женщины и мужчины почтительно поклонились, а потом вперёд вышел чернобородый мужчина с сильной залысиной надо лбом.
