Уриэль взял ее под руку и отвел к зеркалу. Он дал ей опереться на него, чтобы она не упала или споткнулась, но все равно проворчал:
— А я думал, что ты должна отдыхать.
— Нет отдыха, пока я не разберусь с этим для тебя, — пошутила она. — Что думаешь об использовании магии?
— Слова силы. Некоторые алхимики применяют их, не произнося слова вслух. Думаю, они овладели применением слова из мыслей, — Уриэль смотрел в ее глаза в зеркале. — Ты думаешь иначе?
Она прислонилась к нему, уставшая от того, что стояла, но он не дал бы ей упасть. Тепло его тело проникало сквозь ее тонкую кожу.
Рэя заметила, что он не отпрянул от нее. Не смотрел на нее с жалостью или отвращением. Он оставался уверенной силой, знал, что они помогут ей. Какой бы ни была цена.
А прошел всего день.
Она не знала, как выразить благодарность.
— Думаю, магия не в слове. Она в намерении.
Он приподнял бровь.
— Продолжай.
— Когда я остановила тех мужчин, магия не обожгла мое тело. Она просто сделала то, что я хотела. Когда я создавала бабочек, магия не вредила мне. Я не уставала. Я была полна энергии после того, как поработала с тобой в тот день.
Понимание расцвело в его глазах раньше, чем она закончила. Уриэль выпалил:
— Но когда ты пришла в кабинет, подумав, что я что-то от тебя скрывал, ты злилась. Ты не колдовала с добрыми целями или даже из необходимости.
— Ты скрывал от меня что-то, — исправила она. Она подчеркнула это, хоть они уже закрыли тему. — Но да, я злилась, мне было больно, и я хотела навредить тебе.
— Думаешь, важна эмоция за чарами, — его лицо сморщилось от мыслей, он хмурился, поджав губы. — Это идет вразрез со всем, чему меня или тебя учили о магии.
Рэя сжала его предплечье. Они выглядели мило в зеркале, хоть она была как мумия. Он сжал ее без сомнений, обвил рукой ее талию, чтобы не дать упасть. Ее ладонь нежно, без страха лежала на его руке, хоть он выглядел как демон.
Они доверяли друг другу. Она поняла это. Без вопросов. И она не знала, когда это случилось, потому что пару часов назад ужасно злилась на него.
Ее гнев пропал от его доброты и отчаянного желания помочь ей. Он уложил ее в кровать, заставил ее поесть и попить, хотя у нее не было сил. А потом часами пытался найти чары, которые исправили бы то, что она сделала.
Он был хорошим. До глубины души.
Хоть она не была хорошей, он хотел загладить вину. Рэя не могла отблагодарить его.
Она коснулась зеркала пальцем, обвела следы от магии, ее уродливые глаза.
— Можно взять у тебя немного магии? Думаю, я смогу это исправить, но не хочу больше ничего брать без твоего разрешения. Больше никогда.
Он улыбнулся, и это было как солнце после пасмурного дня.
— Ты — моя жрица, Рэя. Бери, сколько нужно и когда нужно.
Она потянула за его магию. Она взяла чуть-чуть, чтобы не навредить ни себе, ни ему. Она не хотела вредить. Его магия текла по ней, как вода из стакана, который он ей дал. Прохладная, успокаивающая боль.
Магия хотела помочь. Больше магии на ее большом пальце, потому что магию вели его и ее желания и нужды. Она дала магии работать, ощущала, как усталость таяла.
Она никогда не испытывала такую магию. Она словно оказалась среди прохладных брызг водопада. Вода стекала по ее телу серебряными искрами, оставляя ровную кожу.
Ее глаза остались открытыми, она не хотела упустить ни секунды преобразования. Она хотела, чтобы этот миг остался в ее памяти, чтобы она никогда больше не колдовала в гневе.
Ее глаза снова наполнила жидкость. Кожа стала плотнее. Сила вернулась в вены, и ее спина у его груди выпрямилась.
Это кончилось через миг, и она вдруг стала собой. Стояла перед зеркалом и улыбалась Уриэлю здоровыми зубами, а не обломками.
— Вот так, — прошептала она.
Магия тянула за ее сознание. Она чего-то хотела, и Рэя не запрещала.
— И последнее, — шепнула она.
Судя по блеску глаз, Уриэль уже знал, что задумала магия. Он ее послал? Это было возможно?
Ее волосы трепетали, словно ветер трепал их. Желтые пряди стали искрящимся золотом, словно она вплела в них металл.
Она повернула голову, глядя, как свет свеч сиял на ее волосах.
— Мило, — сказала она.
— Я подумал, что тебе это подойдет, — его голос был низким от эмоций, от гордости. — Ты выглядишь лучше, жрица.
— Я не нравилась тебе трупом? — спросила она, смеясь.
— Нет, — желтые глаза стали янтарными. — Ты доказала, что магию можно убрать. Но ты видишь, почему мы так нужны алхимикам и жрицам? Мы — не монстры. Мы — результат их злобы и ненависти. Существа, которых сделали сильнее, чтобы мы были их слугами, едой и силой.
Его слова сотрясли ее. Он испытал что-то раньше. Он не делился этим.
Рэя повернулась в его руках, была ближе, чем раньше. Дыхание Уриэля задевало ее волосы.
Она смотрела в его глаза, опустила ладонь поверх его быстро бьющегося сердца.
— Ты еще не все мне рассказал, да?
— Боюсь, я не могу это рассказать, — прошептал он. — Но, может, тебе удастся это увидеть.
Рэя знала, что он предлагал, и она не собиралась идти по тому пути. Она уже вернулась в свое тело.
— Последний разум, который я пыталась прочесть, растаял и вытек из носа человека. Я не буду так рисковать с тобой.
— Ты уже доказала нам обоим, что магия была ошибкой, — он опустил ладонь поверх ее руки, изящно окружил ее пальцы когтями. — Я вытащил тебя из разума того мужчины слишком рано. Это была моя вина. Я не верю, что ты навредишь мне, Рэя. И тебе нужно самой увидеть, а потом принимать решения.
Решения? О чем он? Рэя уже дала понять, что хотела помочь ему найти ответы о жрицах и алхимиках. Почему он сомневался в ней?
Она открыла рот, но он опустил ладонь поверх ее губ.
— Послушай, — сказал Уриэль. — Я иду по пути разрушения и смерти. Перед тем, как ты предашь всех, кто тебе дорог, мне нужно, чтобы ты поняла причину. Не с моих губ, потому что я сам едва это помню. Тебе нужно освободить мои воспоминания. Отпереть то, что скрыли алхимики.
Она понимала его желание, чтобы она увидела это, но…
Нет. Никаких «но». Рэе нужно было сделать то, чего он хотел, потому что ей нужно было знать. Она хотела все знать, и если нужно было побывать в его памяти, она сделает это.
Она кивнула.
— Присядь, Лорд Жути. И мы начнем.
ГЛАВА 27
Она старалась успокоить разум, Уриэль сел перед камином. Рэя думала, что и ей нужно сесть, но магия толкнула ее ближе к нему, желала ощутить его кожу под ее.
Может, это было ее желание. Рэе было сложно разделить это сейчас. Она знала, что собиралась проникнуть в его разум.
Она кашлянула.
— Есть то, что ты не хочешь мне показывать?
— Ты поймешь, что я хочу тебе показать, — ответил он со смешком. — В моем разуме стена, барьер. Кто-то давно установил это там, и только ты, пожалуй, можешь пройти сквозь этот барьер. Или, если повезет, разбить его.
Стена? Рэя нахмурилась.
— О какой стене ты говоришь?
— Кто-то не хочет, чтобы я что-то вспомнил. Думаю, мне важно это помнить.
Она слышала о таких чарах. Алхимики использовали их на крестьянах, которые видели слишком много. Они стирали воспоминания и отправляли людей домой.
Что за чары работали на Жути? Они были созданы из магии, потому было странно, что чары воспоминаний остались с ним. Значит, это были сильные чары.
Она опустилась на колени перед ней. Его ноги были по бокам от нее.
Она не знала, куда деть ладони. Магия настаивала, чтобы она коснулась его, но Рэя не знала. Где. Лодыжка? Это было слишком.
Рэя опустила ладони на бедра. Они строили дружбу, и она не давала себе смутиться. Он видел ее в худшем состоянии. Он не боялся ее прикосновений, когда она выглядела как мумия минуты назад.
Рэя глубоко вдохнула и успокоила разум, послала его магию под его кожу.
— Посмотрим, что я смогу сделать.
