Пыхча от усилий, сдунула прядку светлых волос, упавшую на щёку. Наконец, у меня получилось избавиться от украшения.
— Раз так, я тебе больше не жена! — выкрикнула громко. — Подавись своим именем, своим замком и этим грёбанным кольцом!
Размахнулась и швырнула перстень вслед герцогу Блэку. Даркнайт резко обернулся, вскинул ладонь и ловко поймал кольцо. Словно не веря своим глазам, он медленно разжал кулак, рассмотрел его содержимое и поднял на меня взгляд, полный ярости и удивления.
— Остановись, Мэрион, — угрожающе прорычал он. — Замолчи, пока не поздно!
Его глаза почернели, словно угли, желваки с усилием сжимались и разжимались, кулак, удерживающий кольцо, сомкнулся до побелевших костяшек. Я видела, что он на грани, видела! Но ничего не могла с собой поделать, меня несло, и затыкаться я не желала. Вскинула руку и ткнула в него пальцем:
— А обязанности твои и порядки пусть любовница исполняет, понял? Ей приказывай! А с меня хватит! Всё!
Наоравшись вволю, я отвернулась и тяжело дышала. Злость застилала глаза, усыпляла бдительность, поэтому я не сразу заметила, что герцог Блэк сделал шаг в мою сторону, затем ещё один, и ещё. Вздрогнула, когда меня грубо развернули и вжали в стойку кровати, удерживающую балдахин.
Твёрдое дерево больно давило на спину и затылок. Ладонь герцога Блэка стальным обручем сомкнулась у меня на горле. Я с трудом хватала ртом воздух и царапала его руку, в ужасе следя за тем, как приближается лицо человека, считавшегося моим мужем. Вот только сейчас в нём не было ничего человевечкого! Белки глаз тонули в кромешной мгле, от него разило тьмой, она снова была здесь!
— Видишь ли, Мэрион, — услышала я чужой шелестящий шёпот над ухом. — Тебе стоило хорошенько подумать, прежде чем соглашаться стать моей женой. Но теперь — поздно. Ты можешь бежать, снимать кольцо, одним словом, развлекаться как тебе угодно, но это не изменит главного: ты принадлежишь мне, а значит, будешь делать всё, что я прикажу.
Одной рукой Даркнайт продолжал удерживать меня за горло, второй сжал талию и двинулся вверх, к груди, затянутой в корсаж. Обманчиво-спокойный голос над ухом произнёс:
— Как удачно ты вспомнила об обязанностях, Мээрри.
Грубый рывок корсажа и треск рвущейся ткани заставили меня вскрикнуть от неожиданности, а в следующий миг ладонь герцога сжала грудь, которую больше не могло прикрыть порванное платье.
— Как раз сейчас исполнишь супружеские.
Его нарочитая грубость меня только разозлила. Время покорной и тихой Мэрион ушло безвозвратно! Я больше не готова сдаваться, я хочу бороться, и у меня даже есть оружие, вот сейчас…
Но герцог Блэк снова опередил: он перехватил меня за талию, развернул спиной к себе и швырнул на постель. Я уткнулась лицом в лежащее на постели одеяло, которое заглушило мой гневный вскрик. Услышала за спиной звук сбрасываемого камзола и тут же поднялась на локтях: нельзя терять ни секунды!
Перевернулась на спину и попыталась встать, но мне не дали. Завязалась борьба. И, хотя на моей стороне были отчаяние и злость, но силы оказались слишком неравны. Я запыхалась, и спустя пару минут Даркнайт всё же оказался сверху.
Но сдаваться легко я не собиралась. Стоило только подумать об искре — сила тут же вырвалась из точки вверху живота. Я резко выбросила руку, пытаясь коснуться лица герцога Блэка, ударить его светом, как делала в прошлый раз, но Даркнайт на лету перехватил мои запястья и вжал их в постель над моей головой, ломая сопротивление, затем проговорил, тяжело дыша:
— Не выйдет, малышка Мэрион, теперь-то я знаю, как это работает! Тебе нужен прямой контакт, на расстоянии твоя магия бессильна, вот ведь незадача!
Я дёрнулась всем телом, шипя ругательства. Он вжал меня в постель. Одной рукой перехватил запястья, продолжая удерживать мои руки над головой, другой рукой принялся задирать юбку, нисколько не щадя ткань.
В момент, когда розовый шёлк жалобно треснул, я не выдержала:
— Аккуратнее, эй! Это моё любимое платье! Что ты за дикарь такой, хаос тебя раздери!
Я не рассчитывала всерьёз, что это его остановит, но герцог замер, приподнявшись на локте. Мы оба тяжело дышали, испепеляя друг друга взглядами, обессиленные после этой нелепой постельной схватки.
Бровь герцога приподнялась, он усмехнулся уголком рта:
— Платье? — он окинул меня сверху вниз насмешливым взглядом. — Серьёзно? Только это тебя волнует сейчас?
Нет, ещё кое-что! Быстро посмотрела в вырез его рубашки, в котором виднелась мускулистая грудь, покрытая тёмными волосами, затем на его губы, чьи поцелуи ещё были свежи в памяти. Наша возня на кровати навеяла неприличные мысли. Знакомый запах вечернего леса после грозы щекотал ноздри и успокаивал, мне больше не хотелось сражаться. Я проиграла. Снова. Чёрт с ним, он ведь мой муж, будь, что будет!
Герцог Блэк словно почувствовал произошедшую во мне перемену. Его рука, до этого раздиравшая юбку, осторожно скользнула вверх по внутренней поверхности бедра. Нагло глядя ему в глаза, я шире развела ноги, позволяя ему убедиться, что «там» уже влажно.
Со скрытым триумфом заметила, как нервно дёрнулся его кадык. Радужка глаз Даркнайта светлела, а в следующий миг я почувствовала, что запястья свободны: он больше не держит меня.
Мы замерли, не шевелясь, всматриваясь друг в друга, оценивая, изучая, ещё сомневаясь, что поступили правильно. Он — что отпустил мои руки с опасным для него оружием. Я — что уступаю и не борюсь до конца.
Все сомнения напрочь смёл поцелуй. Жадный, дикий, безумный. Ни он, ни я не старались в этот раз быть нежными. Скандал не закончился, но перешёл в другую плоскость, мы просто перенесли его в постель.
Я больно укусила его за нижнюю губу. Он грубым рывком вошёл в меня, утверждая надо мной свою полную власть. На этот раз всё случилось быстро. Я опомниться не успела, как тело скрутило в тугой узел оргазма, как судорога запредельного кайфа возникла внизу живота и молнией прошлась по всему телу, достигнув кончиков ногтей и волос.
С глухим рычанием «Мээррии» Даркнайт уткнулся мне в шею, а затем, спустя пару секунд, перекатился на спину. Мы лежали друг рядом с другом, тяжело дыша, глядя в потолок балдахина, ошарашенные и полностью опустошённые случившимся. Сил не осталось даже пошевелиться и погасить единственный оставшийся тусклый светильник.
Герцог привлёк меня себе на грудь. Я зарылась кончиками пальцев в тёмные волосы и подумала, что это так естественно: засыпать рядом с ним. Его пальцы скользили по моим обнажённым плечам.
— Неотёсанный дикарь, ты испортил мне платье, — пробормотала сердито сонным голосом, не разлепляя глаз.
Мужчина тихо рассмеялся и сказал:
— Я куплю тебе новое, милая жёнушка, сотню новых платьев.
— Ммм…
— Мэрри.
— Ммм?
— По поводу твоей фрейлины: это не то, что ты думаешь. Тебе не стоит беспокоиться о других женщинах, больше скажу. Кажется, я впервые в жизни…
Но я уже спала и так и не узнала, что он сказал в ту ночь.
Как бы то ни было, кажется, лёд в отношениях тронулся и главные проблемы позади? Но нет. За всё приходится платить, и цена жарких ночей известна каждой женщине, вот только в моём случае она грозит оказаться слишком высокой.
Даркнайт.
Свет солнца пробивался в окно, создавая вокруг волос Мэрион мерцающий ореол. Протянул руку, поддел прядь и пропустил её между пальцев. Это её, Мэрион, я когда-то считал скучной? Глупый болван!
Нет, жена была какой угодно, но точно не скучной! Сколько их было, этих случаев, когда от удивления у меня разве что челюсть на пол не падала? Её дар, пробудившийся в спальне в самый неподходящий момент. То, как она в два счёта очаровала неотёсанных ронрагов, и кто знает, пошёл бы Дархус Босх на уступки, если бы не «весёлая госпожа», как он её прозвал. Как прорвалась в лагерь, вытащила меня из чертогов Хаоса. Нежная, хрупкая, и такая смелая.
Усмехнулся, вспоминая минувшую ночь. Как морщился вчера её носик, когда она швырялась фамильным кольцом. Сначала пришёл в ярость от подобной дерзости. Привычная тьма застлала глаза, требуя её крови. Но когда Мэрион лежала подо мной, обессиленная и покорившаяся, вдруг понял, что не могу сделать ей больно, не могу и не хочу. Только не она, только не с ней — так. Раньше бывало всякое. Ужасные вещи, которые я совершал, кормили внутреннюю тьму и мало заботили разум. Но сейчас всё изменилось.
