— Ты права, его нет. Но у Трэса было то, за что я отдал бы не только руку, но жизнь.
Я внимательно посмотрела на прекрасный профиль темноволосого гомункула. Он вглядывался в горизонт слишком уж напряжённо.
Неужели… Трэсу досталось внимание Лидии?
***
Гомункул закружил над тренировочной площадкой, когда мне уже почти надоело ждать. Я вскинула голову, чтобы посмотреть на него, и на несколько секунд все мысли вылетели у меня из головы.
Почему-то Трэс мне рисовался каноничным ангелом — со строгим лицом, золотыми волосами и белоснежными крыльями. Этакая суровая красота с полотен старых художников.
То создание, что мягко опустилось на тренировочную площадку и улыбнулось мне странной улыбкой имело мало общего с этим возвышенным образом.
Ну, разве что белые крылья.
Смуглая кожа казалась золотой в закатном свете, словно залитая тягучим мёдом. Она была столь же идеально гладкой, как и у Айолина. Настолько безупречной, какой не бывает у обычных людей. «Ангел» был примерно одного роста со своим собратом, но мощнее по телосложению и более всего напоминал античную скульптуру.
Белоснежные волосы мужчины, коротко острижены, так что передние пряди едва касаются скул. На фоне загорелой кожи светло-зелёные, словно виноградины, глаза кажутся почти прозрачными.
Я заметила две небольших родинки на лице. Одна чуть ниже левого глаза, другая на гладком подбородке у уголка губ.
Да, Трэс был ангелом.
Вот только не из христианской рати, а с языческого Олимпа. Этакий крылатый Эрос, насылающий людям жаркие сны и желания.
Айолин по сравнению с ним казался почти монахом.
Глава 33
Трэс улыбнулся, будто наслаждаясь моим замешательством:
— Ну, надо же.
Голос крылатого оказался под стать золотистой коже — медовым и тягучим. Вот только отчего-то в нём явственно звучали саркастичные нотки. Беловолосый не успел ничего добавить, как Айолин представил нас друг другу.
— Это Ольга, новобранец прошлого года. Ольга, это Трэс Криольд — мой собрат.
«Ангел» по-птичьи склонил голову на бок и посмотрел сначала на меня, затем на Айолина, будто уловил какую-то одному ему известную связь. Его губ коснулась странная улыбка.
— Ольга, значит? Будем знакомы.
— Поговорим о деле позднее, — Айолин поманил второго гомункула к главному зданию, я решила не отставать, до темноты осталось совсем немного времени.
— Ты слышал про новый закон? — мимоходом спросил остроухий своего собрата.
— Про тот, что обязывает целителей торчать в вонючем городе? — в голосе пернатого сквозил едкий сарказм. — Меня это не касается. Я не оканчивал академию и тем более не учился у какого-нибудь длиннобородого дурно пахнущего старика.
— Ты, видимо, как всегда, читал через слово. Есть пункт и про одарённых граждан, чей целительский дар будет признан особо ценным…
— Если они думают, что это заставит меня торчать в четырёх стенах, то предлагаю им…
Дальше ангелоподобный разразился столь отборной руганью, поминающей сексуальные пристрастия короля, королевы и принца, что я невольно покраснела. Брань никак не сочеталась со сладострастным обликом небесного божества, спустившегося на грешную землю. Но кто сказал, что гомункул обязан отвечать чьим-то ожиданиям?
Словно почувствовав взгляд, Трэс обернулся, насмешливо улыбнулся и неожиданно сделал шаг ко мне. Смуглая горячая рука крепко обхватила мои пальцы и чуть сжала, будто её обладатель желал меня приободрить. Почти уткнувшись носом мне в ухо, мужчина шепнул:
— Тебе, должно быть, неуютно рядом с этим типом?
— Эй, когда мы в последний раз расставались с тобой, ты не был бабником! — Айолин деланно возмутился, видя столь откровенный подкат ко мне со стороны «ангела».
— Тут другой случай, друг мой. Но, если Ольга, вдруг, надумает… я всегда к её услугам! Редко встретишь женщину, чья красота может сравниться со мной. Очень редко.
Это звучало, как слащавый комплемент, но мне показалось, что мысли Трэса были устремлены к прошлому. Взгляд зелёных глаз был затуманен, а рука, держащая мою ладонь, вдруг окаменела.
Я представила, как мы с Трэсом, надумай уединиться в стенах обители, пытаемся уместить его крылья на тесной казённой койке и рассмеялась.
— Спасибо, откажусь.
— Неужели тебе не нужно утешение? — он наклонился ко мне, и голос его понизился до интимного шёпота. — Или выплеснуть гнев и усталость?
По тону крылатого я поняла, что его предложение было лишь наполовину шуткой. Пожелай я, мы могли бы провести вместе ночь, и наверняка это было совершенно потрясающе, но…
В моём заплечном мешке лежали вещи для побега, которые нужно успеть припрятать. А ещё поискать в библиотеке информацию о Дерринах. Успеть на вечернее дежурство и хорошенько выспаться перед завтрашней тренировкой.
К тому же совсем не уверена, что хочу вносить случайные связи в свой послужной список.
— Не нужно, — спокойно ответила я. — Взрослым девочкам положено решать свои проблемы самостоятельно.
— Вот как, — гомункул не огорчился отказу, скорее, мои слова по какой-то причине пришлись ему по душе. — Если передумаешь, я буду здесь ещё пару дней.
— А теперь, когда тебя окончательно отшили, пойдём займёмся делом, — напомнил уже теряющий терпение Айолин. — Увидимся, Ольга!
Уже уходя, я услышала, как Трэс что-то пробормотал себе под нос. Что именно, я разобрать не смогла, но почему-то у меня появилось стойкое чувство, что весь разговор с пернатым от начала и до конца был не тем, чем казался.
***
После дежурства, Айолин нашёл меня на кухне и извинился:
— Ума не приложу, что на него нашло. Обычно Трэс терпеть не может внимание со стороны женщин и сам никаких авансов не раздаёт. А, уж, чтобы он с кем-нибудь флиртовал! Не припомню такого?
— По-твоему, это был флирт? — лениво уточнила я, ставя на место начищенный котёл. — Если так, даже Хорс предлагал мне уединиться на сеновале изящнее… Но не думаю, что Трэс, и правда, заинтересовался мной.
Я замолчала, но затем, кое-что вспомнив, продолжила.
— Гораздо больше мне интересно, зачем ты так нагло соврал?
— Я?! — мужчина насмешливо приподнял брови, не понимая, в чём я его обвиняю.
— Ты говорил, что у него скверный характер, но ничего подобного я не увидела.
— Обычно с малознакомыми людьми он ведёт себя ужасно и не чурается обложить их трёхэтажным матом… Если они только не пришлись ему по душе. Что бывает очень-очень редко.
— Вот как? Кто-то должен оплатить ему уроки этикета.
Айолин рассмеялся и неожиданно щёлкнул меня по носу.
— Я скучал по тебе.
— Мы не виделись всего несколько дней, — возразила я, не желая признавать, что мне его тоже не хватало.
Он улыбнулся. В серых глазах загорались звёзды, пока ещё сияющие едва-едва, но я знала, что скоро всполохи света заполнят всю радужку.
Теперь мне казалось диким, что когда-то я могла счесть взгляд Айолина ледяным.
Зачем-то я обхватила ладонь гомункула руками и замерла, не зная, что сказать. Смятение закружило меня в хороводе. И хотя я понимала, что мужчина, стоящий рядом со мной, не имеет в виду ничего особенного, отчего-то ком застрял в горле.
— Ольга, я хочу, чтобы между нами не было недопонимания, — я подняла на него глаза и заметила откровенную муку на его лице.
Он будто сомневался, стоит ли говорить задуманное. Его рука выскользнула из моей, он отошёл чуть в сторону и отвёл взгляд.
— У меня мало друзей. Они для меня на вес золота. Я высоко ценю, что ты стала одним из них. И я хочу, чтобы всё именно так и осталось.
— Ничего себе, — поразилась я этой внезапной речи, остудившей моё размякшее было сердце. Хотелось сказать какую-нибудь грубость. Но я понимала, что злюсь не на Айолина, а, скорее, на себя — за то, что поддалась моменту. И показала… что? Что-то, что мужчина уловил даже раньше меня.
К счастью, на что я никогда не жаловалась, так это на самообладание. Когда я вновь заговорила, голос мой был ровным.
