сейчас у нас затишье, но я точно чую, что скоро рванет, и кто-нибудь не выдержит.
— Ой, смотрите кто плетется, — усмехнувшись, произнесла Эдна.
Я перевела свой взгляд на нее. Она была в очень откровенном красном платье, в котором был глубокий вырез и открытые плечи.
— Что, водники, спустя столько дней наконец-то отмыли краску? — продолжила она.
— Конечно, красный ужасный цвет, — едко произнесла Эмили.
— Синий — цвет утопленников, — ответила Эдна, глядя на меня. — Хотя вам какой цвет не надень, все равно уродины, — и она заливисто рассмеялась.
Я гневно сжала кулаки. Вот ж… мерзость!
— Тихо ты, преподаватель идет, — неожиданно заткнул её Лекс.
Эдна нахмурилась, надув губы.
— Вечно ты весь кайф обламываешь, Лекс, — пробормотала она.
Я наконец решилась посмотреть на огневика, вновь встретившись с его взглядом. И кажется, что мы оба замерли, глядя друг другу в глаза… И в его глазах я словно видела тепло. Я видела того самого человека, который вчера шутил, дурачился и пытался меня утешить. И сердце вновь забилось быстрее.
— Ты что уснула? — Лени дёрнула меня за руку, заставляя сесть.
Я дернулась и села на свое место. Но буквально через минуту я вновь посмотрела на Лекса. И оказалось, что он тоже смотрит на меня. Черт, он что чувствует мой взгляд? Опуская глаза, я заметила, что Эдна, подозрительно прищурившись, переводит взгляд с меня на Лекса. Интересно, что она могла подумать, заметив наши гляделки?
Едва Амелия зашла в аудиторию, как у меня перехватило дыхание. Она была как всегда прекрасная, нежная и воздушная, как маленькая фея… Я знал, что мне нельзя никак показывать мое к ней отношение в присутствии других, но не смог себя сдержать, когда Эдна стала её оскорблять. И в ответ на эту маленькую уступку, я получил её взгляд. И словно утонул в её глазах. По моему телу словно волна энергии прошла. Я не мог оторвать от нее взгляд, желая забрать её и скрыться ото всех посторонних. Просто быть рядом с ней и плевать на все и на всех.
— Ты что уснула? — Лени дернула Амелию за руку.
И наш зрительный контакт разорвался. Я опустил глаза, понимая, что не смогу высидеть в одной аудитории с ней, потому что мне постоянно хочется смотреть на нее. Я не мог перестать думать о ней ни на секунду! Было ощущение, что чем ближе я становлюсь к ней, тем сильнее я начинаю влюбляться, тем сильнее мне хочется быть рядом с ней всегда и везде. У меня такое ощущение, что у меня внутри сидит какое-то животное, которое рвет и мечет, желая лишь забрать Амелию к себе, прижать и никогда больше не отпускать.
— Ты как-то подозрительно реагируешь на эту водницу, — неожиданно прошептала мне на ухо Эдна.
Она прижалась к моему плечу своим декольте, словно намекая, что мы кто-то больше, чем просто друзья. Я слегка отстранился.
— Это ты просто продолжаешь меня ревновать, у нас ничего нет и быть не может, — произнес я.
Эдна усмехнулась, вновь приблизившись ко мне.
— То есть между вами ничего нет? Ни у тебя к ней… — она игриво провела по моим волосам. — Ни у нее к тебе… — она томно вздохнула, почти коснувшись моих губ.
Я резко дернулся, переведя взгляд на Амелию, которая резко отвела глаза. Черт, она все это видела. Что она могла подумать? Что я сам развлекаюсь с Эдной, а параллельно пытаюсь подкатить к ней? Черт. Я зло посмотрел на ухмыляющуюся Эдну.
— Нет, говоришь… Ну-ну…
Я сжал кулаки. Чертовка… Она специально это сделала, чтобы посмотреть нашу с Амелией реакцию друг на друга. И судя по всему, была права… Так. Стоп. Амелия смотрела на нас, а значит, я ей тоже становлюсь интересен? Я улыбнулся, вновь посмотрев на Амелию. Наши глаза опять встретились. Она отвела взгляд, смущаясь. Зверь внутри меня заурчал. Да, кажется вчера я установил с ней маленькую ниточку, которая поможет мне стать для нее сначала другом, а потом… Правда не думаю, что ревность будет хорошим помощником мне. Но я хотя бы так узнал, что я ей не совсем безразличен.
Теория магических заклинаний пролетала довольно-таки быстро, потому что я мало слушал и очень много думал о том, что же мне делать, чтобы стать к Амелии еще ближе. Несколько раз за пару я ловил её взгляд на себе, а после она смущенно улыбалась, отворачиваясь. Кажется, она тоже думала обо мне.
— Эй, Лекс, как на счет вечерней прогулочки к нимфам? — усмехнувшись, спросил Сеймунд. — Меня пригласила парочка таких… — он в воздухе показал выдающиеся формы девушек. — Так что одна вполне может стать твоей, если уж ты Эдну футболишь.
Я хмыкнул. Проводить время с какой-то девушкой, пусть даже и очень красивой, пусть и умной и милой, мне было противно. Я даже думать об этом не мог, потому что внутри тут же все разрвалось на части. Ведь моя единственная девушка на всю жизнь, моя единственная любовь была Амелия. И любая мысль мысль о другой рядом со мной была противоречива всей моей сущности.
— Нет, я пас, — я хмыкнул.
Сеймунд недоверчиво посмотрел на меня.
— С чего вдруг? — неожиданно на его лице расплылась хитрая улыбка. — Ах ты лис, ты уже с кем-то… гулял да, на выходных. То-то ты такой радостный ходишь. Ну и кто она?
Я усмехнулся. Да, раньше я бы тоже про себя так подумал. Но оказывается, чтобы быть счасливым, мне достаточно просто посидеть и поговорить с Амелией наедине…
— Да никого у меня нет, — хмыкнул я. — Просто не хочу.
Сеймунд недоверчиво усмехнулся.
— Ну да, ну да…
И он тоже замолчал. Я перевел взгляд на Амелию. Что же ты делаешь со мной…
— Эй, Лекс, а не подскажешь, чего ты всю пару пялился на эту водницу? — в голосе Эдны слышалась плохо скрываемая ревность и злость.
Мы вышли из аудитории, чтобы перейти на последнюю пару.
— Водницу? Ты чего, Лекс бы никогда с такой не связался, — рассмеялся Сеймунд. — Она же как утопленник, еще и таскаются вечно во всем синем.
— О, точно, они и правда такие же мерзкие, как кикиморы, — хмыкнула Эдна, глядя на меня.
У меня из груди вырвался непроизвольный рык.
— Хватит нести чепуху. Никто никому не нравится. Идем уже.
Я постарался скрыть свой вспыхнувший гнев. Меня жутко злило, когда кто-то начинал говорить про Амелию что-то плохое. Я не мог это вытерпеть. Правда в голове все чаще вспыхивал вопрос, как же мы будем
