дверью, и мне стало не по себе. Хотелось видеть, что она будет делать, с кем разговаривать. Снова вернул стенам прозрачность, наблюдая, как она садится рядом с брюнеткой, и ощущая, что даже этого недостаточно. Хотелось не только видеть её, но и слышать мысли. Читать, словно книгу. Самую интересную из тех, что мне встречались. Но сегодня Алиса думала слишком тихо, и меня начинала мучать ломка.
Приподнять ли щит? Или перебороть желание?
* * *
Алиса Леденёва
Я шла к Сабине и искренне надеялась, что Дэй не ошибся и эта девушка действительно могла уболтать любого. Рассказав ей о нашей цели, я передала документы и произнесла настолько убедительно, насколько смогла:
— С ним очень нужно договориться. Старайся так, будто от этого зависит чья-то жизнь.
Сабина испуганно покосилась на кабинет Дэя. Стены к этому времени уже стали прозрачными. А я вновь зарделась от воспоминаний о том, зачем их понадобилось затемнять.
— Но не твоя жизнь. Чья-то другая под угрозой, — опомнилась я, пока Сабина окончательно не ударилась в панику.
Этого заверения оказалось достаточно, чтобы вернуть ей работоспособность. Она по косой посмотрела список документов и нашла паспортные данные владельца участка. Открыла мессенджер и вбила в поиске чьё-то имя. Начала писать этому человеку, с просьбой разузнать кое о ком. И следом выслала информацию о владельце земли.
— Что ты делаешь? — удивилась я. — Нам же просто нужно договориться о встрече.
— Да? А я думала, нам надо купить у него участок.
— И это тоже. Но сначала же нам надо встретиться, — возразила я.
— Сначала нужно всё о нём узнать и выяснить его слабости. Иначе как ты собираешься искать к нему подход?
Безвредная на вид Сабина предстала передо мной в ином свете. Она оказалась расчётливой и, похоже, беспринципной.
— И что, вы про всех вот так узнаёте?
— Конечно, — подтвердила она. — Про тебя мы, кстати, тоже недавно узнавали. — Сабина, вдруг насторожившись, посмотрела в сторону кабинета начальника и продолжила уже шёпотом. — Поднял нас всех недавно посреди ночи. Сказал, чтобы не ложились, пока всё не выясним. Мы думали, ты… ну это… кому-то задолжала или ещё что. А оказывается, на работу устраивалась.
«И „ну это“ я тоже», — подумалось мне. — «Значит, наводил обо мне справки. Посреди ночи. В мой день рождения…»
— Какой ответственный подход к кадрам, — сказала я вслух. — И как хорошо вы обо мне всё выяснили. Даже про родителей.
— Ну это не сложно было, — улыбнулась Сабина, принимая мой ответ за комплимент, а не укор.
Её слова об очевидных, казалось бы, вещах ужасно меня задели. В груди от гнева всё клокотало. Для Дэя я была не более чем добычей. И справки он наводил обо мне, только чтобы найти и побыстрее убить. А в итоге завяз на три месяца.
«Не повезло ему, конечно», — усмехнулась я мысленно. Весь романтический флёр с меня слетел, как позолота с ветоши. В памяти всплыл вчерашний звонок от центуриона. — «Интересно, скоро ли он меня найдёт? Ещё немного и может стать поздно».
Что конкретно будет поздно, признаться самой себе я не решилась. Но в глубине души понимала, о чём шла речь.
— Ты выясняй, — произнесла я сдавленным голосом. — А я… мне нужно пройтись. Подышать немного. Тут у вас душно.
На ватных ногах я направилась к приёмной и нажала на кнопку лифта. Он ехал непростительно долго, будто нарочно раскачивая накатившую на меня истерику.
«Да что такого она сказала?» — пыталась я понять собственную реакцию. — «Ясно же, что именно так он ко мне и относится». — Но эти доводы не успокаивали.
Когда лифт, наконец, приехал, я ввалилась в него и быстрее нажала на первый, надеясь, что кабина не станет останавливаться на каждом этаже. Каким-то чудом я доехала экспрессом. Мне действительно стало душно и кружилась голова. Я оглядела фойе, ища диванчик, на котором можно было бы присесть. Но в этом офисном здании о гостеприимстве едва ли слышали. Тогда мой взгляд зацепился за вывеску кофейни на углу улицы. Нужно было всего-то выйти из здания, перейти дорогу и не свалиться. Идея мне понравилась.
Проверив, что я взяла с собой мобильный и мне было чем расплатиться за чашку кофе, поплелась к цели. Вход в кофейню оказался почему-то не на главной улице, а в проулке. И я, собрав остатки сил, завернула за угол.
Улочка оказалась тёмной, и с каждым моим шагом мрак лишь сгущался. Когда я потянула за ручку двери, на улице практически наступила ночь. Но мне думалось, что это потемнело не вокруг, а у меня в глазах.
— Ну здравствуй, Божана, — раздался из темноты мужской голос с резкими нотками. Помещение, в котором я очутилась, вряд ли можно было назвать кофейней. Полуподвальное нечто с кирпичными стенами. Похоже, у меня помутилось не только в глазах, но и в голове.
Я попятилась, но упёрлась спиной во что-то холодное и твёрдое. Оглянулась — дверь исчезла. Меня охватила такая паника, что ноги предательски подкосились, и я бы непременно рухнула на пол, если бы не сильная рука, подхватившая меня на лету.
Испуганно подняв взгляд, я увидела перед собой незнакомого мужчину. Плечистого, темноволосого, с заострённым лицом. Несмотря на свои внушительные габариты, внешне он напоминал мне птицу. Может быть, даже ворона. И хотя сама ситуация была страшная, при взгляде на него я почему-то перестала бояться. От него исходило пронзительное спокойствие.
— Вы наверно ошиблись. Я не Божана, — сказала трясущимся голосом и попыталась высвободиться из его хватки. Он послушно меня отпустил.
— Теперь уже нет, но когда-то была, — ответил он. — Меня зовут Ам у н. Я центурион того беспокойного мальчишки, которого ты называешь Толей.
— Так это вы, — только и нашлась что ответить.
— Это я, — согласился он, словно эхо. Его внимательный взгляд замер на моём лице. Амун — так он представился — смотрел, будто впитывал. Вбирал в себя мои черты. И мне опять стало не по себе. — Я пришёл предложить тебе сделку.
Снова сделка. Я уже погрязла в них по самые уши. И практика показывала, что сделки с демонами — затея наиглупейшая. Неужели всего несколько минут назад я сама желала этой встречи? Наверное, дьявол меня попутал.
— Какую сделку?
— Я предлагаю тебе свободу от пари с Реусом Асмодеем, — ответил он, и моё сердце заколотилось как бешеное. Свобода от Дэя — я хотела этого, желала, но… Но почему мне это не нравилось? Почему это предложение вызывало не радость, а страх? — Взамен ты должна будешь… — слова Амуна потонули в грохоте. Кирпичная стена позади
