Ты считаешь себя потерянной душой, сломленной тем испытанием десятилетней давности. Но я не встречал никого с такой силой духа. Пускай твоя душа изранена, сердце разбито на осколки, а магия — порождение тьмы. Но ты, Кейлин из Двора Теней, сияешь ярко, как, мать его, солнце.
Я открываю рот от потрясения, разглядывая его лицо. Он искренне в это верит.
— На это просто нужно было немного времени, — мягко продолжает он. — Рев тоже это заметил. Ему было непросто, но он начал открываться тебе. Он бы полюбил тебя. Он бы нашёл способ отменить твоё наказание, рано или поздно. Я видел это. Будущее, где вы могли бы быть вместе. Где вы могли бы быть счастливы. Я хотел, чтобы у вас всё это было.
Зажмуриваюсь, губы дрожат.
— Я никогда не видела нашего будущего, — признаюсь. — Но тоже хотела бы.
Дин опускает руки.
Я стою, тяжело дыша, зажатая в невидимые тиски. Но затем хмыкаю и выпрямляюсь, вновь набираясь решимости.
— Выбор за тобой, Кей, — произносит Кари. — Пойдёшь или останешься?
Она не пытается склонить меня ни к одному из вариантов.
— Пойду, — вне всяких сомнений.
Она отрывисто кивает.
— Тогда иди за мной.
Я вскидываю голову.
— Что? Куда?
— До моего двора всего один портал. Я дам тебе всё необходимое в дорогу.
Медленно моргаю. У меня много вещей осталось в Обваливающемся дворе, но до туда час пути.
— Хорошо.
Я заключаю Дина в долгие объятия и благодарю его за всё. За дружбу, помощь, веру в меня. Это всё для меня на вес золота. А затем следую за Кари к чёрному коню, с любопытством взирающего на нас.
— На заметку: я полностью согласна со всем, что только что сказал Дин.
— Эм, спасибо?
По большей части, он говорил, что мне не стоит идти. Она тоже так думает? Зачем тогда помогает?
— Но будь я на твоём месте, то пустила бы так же. Я бы уничтожила всех, кто стоит на моём пути. И поэтому я не могу препятствовать тебе.
— Спасибо.
Рев
Ветер воет, обдувая мою кожу и растрепывая волосы. К счастью, их длины едва хватает, чтобы достать до глаз. Не обращая внимания на кусачий холод, я продолжаю идти против разбушевавшегося ветра.
Здесь минимум на двадцать градусов холоднее, чем было по ту сторону стены, и почти ничего не видно в темноте.
Если бы я продумал свои действия, то переночевал бы в лесу, перед тем как войти в Выжженные земли. Но я был не в том состоянии, чтобы мыслить здраво.
Да и сейчас, если уж на то пошло. Ярость разъедает меня изнутри. Боль, которую невозможно описать словами, зажимает в тиски.
Её голос эхом звучит в голове.
Слова Кейлин о том, каким наслаждением было убивать моего брата.
Встряхиваю головой. Как вообще я подпустил её так близко? Как я мог ей доверять?
Желчь подкатывает к горлу.
Это не повторится.
Теперь, когда я сумел сюда попасть, я никогда больше её не увижу.
Теперь я здесь, и мне нужно сосредоточиться на том, что ждёт меня впереди. Сфокусироваться на задании, не думать ни о чём другом.
Она больше не причинит мне боли.
Мир передо мной погружён во тьму, я едва вижу, куда ступаю. Как мне найти место, где я мог бы разложить вещи на ночь, если вокруг ничего не видно?
Издалека слышится приглушённый звон и стоны страдающих духов. Но не поблизости. Не сиюминутная угроза.
Земля здесь мягкая и мокрая, и чем дальше я иду, тем хуже. Вскоре мои ботинки начинают хлюпать на каждом шагу. Если так будет и дальше, мне придётся вернуться назад и поискать более твёрдую почву. Я запросто могу застрять в этой грязи. Если, конечно, это просто грязь. В этом аду земля вполне может быть проклятой, отравленной или даже живой. Много неприятных вариантов.
Я моргаю и щурюсь, надеясь, что глаза привыкнут к темноте. Но безуспешно. Пальцы и губы онемели, в голове туман. Мне нужно ещё несколько часов, чтобы окончательно протрезветь. Ещё одна причина, почему я должен найти место для ночлега.
Что-то ущипнуло меня за голень. Я резко оборачиваюсь, и что-то острое втыкается в моё бедро. Застываю, потирая задетое место. Нащупываю что-то жёсткое пальцами и вытаскиваю колючку. Замечательно.
Застонав, я осторожно пытаюсь отступить. Разворачиваюсь и иду назад, пока мои ботинки не возвращаются на более устойчивую поверхность. Не сказать, что твёрдую и сухую, но сносную.
Ветер снова завывает над ухом, только на этот раз по моему позвоночнику пробегает холодок. Очередной вой.
Вот только… это не ветер.
Фантомы. Призраки. Проклятые души. Вот кто населяет это проклятое место. Среди них не только погибшие фейри, но и животные, и другие существа, чьи души не обрели покой.
Я достаю свой железный клинок. Он не заточен, но само лезвие может защитить от угрозы. Железо способно ранить даже духов. Этот маленький кинжал и моя магия — единственное реальное оружие против обитателей Выжженных земель.
Духам здесь плевать, зачем я пришёл: они убьют любого, кто приблизится, и им особенно ненавистны живые, вмешивающиеся в их вечное наказание. Ловушки расставлены на каждом шагу, готовые поймать любые души, хоть живых, хоть мёртвых. Им всё равно.
Моё сердце стучит всё громче, я продвигаюсь к терновым стенам. Не самое лучшее место для ночёвки, потому что если лечь слишком близко, то полуметровые шипы могут пронзить тело похлеще любого меча. Но я также понимаю, что слепое блуждание по Выжженным землям — гиблая затея. Чем ближе к центру, тем опаснее. Пройдя немного по периметру, я нахожу небольшую рощицу. Не знаю, что это за деревья, но под ними можно укрыться на несколько часов.
Издалека доносится волчий вой или что-то подобное, ему вторят стоны и рыдания. Я достаю тонкое покрывало из рюкзака, заворачиваюсь в него и прислоняюсь спиной к
