будет какое-либо дело до вас, барон. Когда спасаешь собственную шкуру, о прочих мелочах уже как-то не думаешь, не так ли?
– Лариса, ты мне угрожаешь, что ли? – Голос призрака зазвенел от сдерживаемого с трудом бешенства.
– Нет, ни в коем случае! – Я в притворном ужасе округлила глаза и замотала головой. Мило улыбнулась и добавила: – Я ведь не Джестер. При всем своем желании я не могу причинить вам никакого вреда или боли.
– Тогда к чему все твои рассуждения?
– Мне просто интересно знать, что будет с вами, если меня убьют, – серьезно сказала я. – Знаете, барон… Я ведь в некотором смысле привязалась к вам. Наверное, я могу назвать вас своим единственным другом в этом безумном мире.
– Лариса, ты же в курсе, что на меня не действует магия внушения? – с нескрываемым скепсисом поинтересовался Гейб, явно не поверив моим словам.
– А при чем тут это? – Я кокетливо взмахнула длинными ресницами и смущенно потупилась. – Барон, я говорю чистую правду. – Доверительно понизила голос, стараясь, чтобы мои слова прозвучали как можно убедительнее: – Вы мне очень нравитесь как личность. Я в курсе вашей непростой семейной истории. И считаю, что вы поступили очень благородно и по отношению к жене, и по отношению к сыну. В вашем мире, как я успела убедиться, с женщинами не принято церемониться. Однако вы… О, вы для меня настоящий идеал мужественности и благородства.
Бросила быстрый взгляд на Гейба, стараясь понять, не переборщила ли я с лестью.
Удивительно, но барон, по всей видимости, действительно купился на мою похвальбу. Он горделиво приосанился, благосклонно внимая мне, и я поторопилась развить успех.
– Джестер поступил подло, не выполнив обещания и обманом привязав вас ко мне, – проговорила я. – И я бы очень хотела, чтобы после моей смерти ваша душа все-таки упокоилась с миром. Вот и спрашиваю: произойдет ли это, если меня казнят?
Гейб мрачно насупился и вновь ссутулился после моего вопроса. Скрестил на груди руки, пристально вглядываясь в меня.
Я усердно продолжала удерживать на лице подходящее ситуации выражение: нечто среднее между виной, сочувствием и печалью.
– Я не некромант, Лариса, – наконец, процедил Гейб. – И даже не маг. Как я могу ответить на твой вопрос?
– Однако в вашей библиотеке, помнится, было много книг по колдовскому искусству, – мягко напомнила я. – И, в том числе, запрещенные инквизицией. Зачем же вы их покупали, если не читали?
Гейб тяжело вздохнул. Задумчиво пожевал губами.
– Я не знаю, – хмуро обронил он. – Могу только предположить, что если ты умрешь до того, как Джестер разорвет связь между нами, то… То… – Замялся, недовольно сдвинув брови. Но после долгой паузы все-таки завершил: – Скорее всего, в этом случае моя душа не обретет покоя до самой битвы богов, знаменующих конец света.
– Ох, какая печаль! – Я горестно вздохнула. – Как несправедливо! Мне так жаль, барон…
Гейб не поверил моим словам. Это было понятно по тому, как рассерженно он замерцал, а температура воздуха в ванной комнате вдруг упала на несколько градусов сразу.
– Демоны с тобой, Лариса! – выплюнул он через пару секунд. – Какая же ты хитрая лиса! Так и быть, помогу я тебе. Говори, что тебе от меня надо!
– Ну… – Я торопливо опустила голову, пряча в тени радостную улыбку. Затем посмотрела на барона и предложила: – Почему бы вам не сходить в гости к Джестеру и не передать ему все, что рассказала мне Лия?
– Джестер запретил мне появляться в его кабинете. – Гейба аж передернуло от моего предложения.
– Полагаю, он не будет злиться, когда услышит, какие новости вы ему принесете, – резонно возразила я.
– Да, но как мне с ним поговорить? – спросил Гейб. – Он не услышит меня.
– Барон, – снисходительно проговорила я. – Проявите сообразительность. Вы ведь можете воздействовать на материальные предметы. Привлеките его внимание чем-нибудь. Книжку со стола, к примеру, скиньте. А вообще, вы можете и черкнуть ему пару строчек на листке бумаги.
– Черкнуть ему пару строчек… – протянул Гейб. Неожиданно расплылся в широкой ухмылке и словно невзначай поинтересовался: – Ты уверена, что хочешь именно этого?
В тоне призрака прозвучали какие-то непонятные предвкушающие нотки. Я вздернула бровь, не понимая, что именно его так обрадовало.
– Лариса, любое мое взаимодействие с окружающим миром отнимает у меня массу энергии, – снисходительно пояснил Гейб. – Я, конечно, могу написать Джестеру письмо. Но учти – заплатить за это придется уже тебе. Собственно, я уже говорил тебе, что после ритуала именно твоя сила обеспечивает мое нахождение здесь.
– Что же, я готова рискнуть, – ответила я.
Барон открыл было рот, желая добавить что-то еще. Но в этот момент в дверь громко постучали.
– Лариса, у тебя все в порядке? – раздался встревоженный голос Лии. – Что ты там так долго делаешь?
– Действуйте! – шепотом приказала я.
Гейб мгновенно растаял. А я повернулась к раковине, бросила себе в лицо пару горстей ледяной воды, выдавила на ладонь немного мыльного раствора и безжалостно протерла им глаза.
Ой!
Я мгновенно ослепла. От страшного жжения слезы потекли нескончаемым потоком.
– Лариса, я сейчас войду! – сурово предупредила Лия.
И тут же распахнула дверь. Замерла на пороге, пока я силилась проморгаться, вновь и вновь умываясь.
– Ты что, плачешь? – спросила удивленно.
– Представь себе, да, – буркнула я.
– Но почему? – В голосе Лии прозвучала такое нескрываемое изумление, что мне стало даже немного смешно.
– Потому что я боюсь за свою жизнь, – сказала я и жалобно шмыгнула носом. – Потому что я понятия не имею, переживу ли следующий день. И потому что я устала уже от всех этих интриг, тайн и недомолвок!
Видимо, моя эмоциональная тирада возымела действие. Ходящая между мирами помолчала немного, а затем я почувствовала, как в мои руки легло пушистое полотенце, которое я немедленно прижала к лицу.
– Я ведь сказала, что тебе нечего бояться, – виновато проговорила Лия, пока я утирала слезы. – Лариса… Прости. Да, наверное, я была слишком сурова к тебе. Но я думала…
– Что ты думала? – вызверилась я. – Ты засунула меня в самую гущу событий!
