самый знак, который красовался у него на руке и у меня на груди, нашелся и здесь. Большой, яркий, он расположился странно несимметрично. Не сверху и даже не в центре карты, а точке, которая сейчас совпадала с северной частью Раверона.
Кас подошел ближе и коснулся пальцами символов под картой, которые я сначала не заметила.
– Это ар-раэн. Не заклинания, а скорее текст.
– Должно быть, очень старый текст, – присмотрелся господин Сэдли. – На ар-раэне уже давно никто ничего не писал вот так.
– Я не могу понять, что здесь написано. Только отдельные места. Что-то о круговороте или цикле. И токах энергии.
– Нисходящих или убывающих токах, я бы сказал, – уточнил историк. – А еще здесь очень много раз повторяется символ, обозначающий «центр».
– Согласен.
– Что это может значить? – поинтересовалась я.
– Хороший вопрос…
– Эй, – подал голос Крыс, – это все, конечно, круто, но нам пора сваливать.
И точно. За нашими спинами уже слышались чужие голоса. Преследователи приближались. Я бросила отчаянный взгляд на карту, которая начала потихоньку гаснуть. Нам ведь даже некуда перерисовать!
– Все, уходим, – спохватился Кас.
Нейт цапнул меня за руку и потянул в сторону коридора. Мы успели выбраться из комнаты, запереть ее и даже пройти несколько поворотов. Но потом столкнулись с врагом.
– Стоять! – крикнул кряжистый церковник, завидевший нас.
Кас поднял руку, собираясь то ли драться, то ли еще что, но из-за поворота выскочили люди в балахонах и наших противников стало больше. Крыс вытащил из кармана небольшую бутылочку и изо всех сил швырнул ее в толпу церковников. Бутылка разбилась, выпуская большой клуб белого дыма. Те, кому не повезло его вдохнуть, начали натужно кашлять, а Кас рявкнул:
– Бежим!
Мы развернулись и бросились туда, откуда пришли. И снова переходы, коридоры, комнаты. Под храмом был самый настоящий лабиринт, и мы неслись, сами не зная, куда. Преследователи не отставали. Они резво бежали следом, несмотря на свои балахоны. Однажды мы чуть не попались в ловушку, когда еще одна группа церковников выскочила прямо нам наперерез. А потом в стену рядом с моей головой что-то врезалось, высекая из камня искры, и Крыс крикнул:
– Они стреляют!
– Что ж, сами напросились, – прошипел Кас.
Он резко развернулся. В его руках что-то вспыхнуло, и Кас бросил это что-то прямо в тот конец коридора, где уже слышался топот и крики. Огненный шар взорвался, обваливая стены и потолок, сверху посыпались камни. Церковникам явно понадобится время, чтобы их разобрать. Главное, чтобы не получилось так, что мы отрезали путь к свободе самим себе.
Нам повезло. Через несколько сотен футов, после очередного поворота, мы наткнулись на ведущую вверх лестницу. Кас дал нам знак молчать и стал осторожно подниматься к низкой деревянной двери. Постоял возле нее немного, прислушиваясь, потом приоткрыл ее и махнул:
– Давайте.
Через дверь мы выбрались в узкий грязный переулок, заваленный какими-то ящиками. К счастью, здесь не оказалось никого, кто мог бы нас заметить. Над Нугримом собрались мрачные кучевые облака, погружая переулок в полумрак, что нам было только на руку. Крыс внимательно осмотрелся и, издав тихий, но явно торжествующий вопль, бросился к горе ящиков. Свалил один, сдвинул второй, и из-под мусора показалась вделанная в мостовую решетка.
– Нужно открыть, – поморщился он, пытаясь вырвать решетку из камня.
– Дай мне, – Кас отодвинул его плечом, схватился за прутья и через секунду преграда поддалась.
Он поднял ее, как крышку у шкатулки, глянул вниз и кивнул:
– Уходим.
Кас прыгнул туда первый. За ним спустились Нейт и господин Сэдли. Я подошла к дыре и боязливо заглянула внутрь. В лицо пахнуло сыростью. Поморщившись, ухватилась за края и храбро сиганула вниз, искренне надеясь, что там не слишком высоко. Но приземление оказалось неожиданно мягким. Сильные руки подхватили меня в полете и осторожно отставили куда-то в сторону, на скользкий камень. Последним спустился Крыс, предусмотрительно закрыв решетку за собой и даже умудрившись свалить на нее ящик.
Алхимик достал из кармана свою светилку и осмотрелся. Я осмотрелась тоже. Мы стояли в чем-то, похожим на большую канализационную трубу. Полукруглый свод, влажный и скользкий камень стен, а внизу, под ногами – вода. Бодрый поток бежал куда-то влево, поднимаясь на уровень щиколоток. Здесь пахло сыростью, плесенью и немного гнилью. Но хотя бы не нечистотами. А мне еще и удалось не замочить ноги, потому что Кас поставил меня на узкий выступ у самой стены, куда вода не заходила.
– Нам туда, – Крыс махнул рукой по течению.
– Сможешь идти сама или тебя понести? – глянул на меня Кас.
– Сама, – я мотнула головой. – Пусть лучше у тебя руки будут свободными.
– Тогда идем.
Я плюнула на мокрые ноги, спрыгнула прямо в воду и побрела туда, куда он указывал. Конечно, вода сразу залилась в ботинки, но пришлось сцепить зубы и осторожно идти по скользкому каменному дну, стараясь не упасть.
– Что это за место? – спросил Нейт.
– Это подземная речка, – ответил единственный среди нас местный житель. – Когда-то она текла наверху, но потом ее загнали в трубу, и сейчас мало кто помнит, что она вообще была. Зато я знаю, куда она ведет, поэтому это отличный способ смыться из лап церковников.
К счастью путешествие по подземной реке обошлось без сюрпризов. Через полчаса в трубе посветлело, воздух стал свежее и чище, и мы оказались возле толстой решетки, перегородившей русло. Крыс шустро подгреб к прутьям, сунув руки в воду, что-то покрутил и сдвинул часть в сторону, открывая проход, в который вполне мог протиснуться даже широкоплечий Кас.
Подземный поток освобождался из плена трубы на свалке. Я сразу узнала груды ржавого металла и поняла, что он впадает в ту реку, в которой я недавно плескалась. А значит, здесь недалеко пряталось жилище Крыса.
Так и оказалось. Крыс выбрался из воды на берег, махнув нам рукой, юркнул в проход между остовом старого грузовика и кучей мелкого хлама, и совсем скоро мы оказалась в знакомом вагоне, враз ставшем очень тесным из-за толпы в пять человек.
У меня в голове теснилось множество вопросов. Как друзья нашли меня? Почему Крыс оказался вместе с ними? Что творил в подземелье Кас? Что значит карта, которую мы нашли? Но
