Интересно, можно ли создать такой микроклимат на постоянной основе? Наверное, да, по похожему принципу работала оранжерея. Думаю, купол, который ее накрывал, просто обозначал границы и генерировал полив растений. Я еще хорошо помнила небольшие грозовые тучки.
Мы дождались, когда рядом с молодыми рассосется толпа желающих поздравить, и тогда подошли сами. Я стояла в стороне и молчала, говорил оникс. И только сейчас я поняла, что брат с сестрой очень близки. Между ними сквозила настоящая теплота, которая чувствовалась на каком-то подсознательном уровне. На них было приятно смотреть. Мне очень хотелось верить, что Янина поправится и мне удастся создать такую же теплоту между нами. Пока меня не оставляло ощущение, что я играю в одни ворота. Когда были живы родители, мы были не так близки с сестрой — сказывалась большая разница в возрасте. Для меня за последние годы все изменилось. Я дорожила Яниной, она была для меня всем, а вот для сестренки мир застыл где-то там, до войны и пожара. Я боялась, что она не испытывает такой привязанности ко мне. Так как в моем мире она жила, и все мое существование было подчинено тому, чтобы сделать ее жизнь лучше. А вот в ее выдуманном мире меня, похоже, не было. И осознавать это было больно. Я думала над этим довольно часто, но знала: переломить ситуацию можно будет только тогда, когда Янина вернется в реальность. Пока сестра больна, я могу только отдавать ей свою любовь и силы в надежде, что когда-нибудь все изменится
Шампанское ударило в голову очень быстро. Не до такой степени, чтобы я почувствовала себя пьяной, скорее, просто позволило расслабиться и прогнать печальные мысли. Я перестала думать о Янине, наших отношениях и о Дариаре, который не сводил с меня глаз. Даже мысли о предстоящей ночи теперь волновали меня не слишком сильно.
Кирьяр, видимо чувствовал настрой брата, поэтому не позволял отойти от себя даже на расстояние вытянутой руки. В отличие от вчерашнего ужина оникс уходил от всех разговоров, которые было неудобно вести при мне. Если ему нужно было с кем-то поговорить, он обнимал меня за талию и вел за собой, демонстрируя, что я принадлежу только ему одному.
Внезапно мне это понравилось. Я чувствовала себя в безопасности. Это было даже странно. Осознать, что с ним спокойнее, чем без него. Очень необычное чувство.
Мы танцевали, пили вино и наслаждались вечером. Время текло незаметно, закуски были вкусными, а напитки — пьянящими. Пожалуй, я могла сказать, что давно у меня не было такого беззаботного вечера. Не знаю, что сказалось: сама атмосфера или настрой, который я смогла поменять в своей душе, но когда настало время уходить, я попрощалась со всеми без сожаления и даже не стала искать повода снова сбежать от оникса.
Он за руку привел меня в спальню. От выпитого шампанского немного кружилась голова, а щеки пылали от предвкушения.
Я знала, что сегодня произойдет, и была готова. Почти. Я смирилась с неизбежным, и страх практически исчез. Осталось только предвкушение и внутренний трепет.
Да, не было любви, и я не теряла голову от взгляда на оникса. Да, если бы был выбор, я предпочла бы снова избежать этой близости, но не было и брезгливого отвращения. Когда он провел горячими руками по моим обнаженным плечам, я испытала легкое волнение, которое пробежалось по телу теплой волной мурашек. Скорее приятно, чем нет. Мужчина передо мной все еще был чужим, сильным и опасным. Таким, от которого не убежишь. Он поймает и снова посадит в клетку, в которой безопасно, но тесно.
— Ты же ведь понимаешь, что сегодня я не отступлю? — тихо спросил оникс, остановившись совсем близко. Вглядываясь мне в глаза, пытаясь найти в них одобрение, которое я не могла дать.
— Понимаю… — прошептала очень тихо и опустила глаза. Я не хотела говорить «нет», если он вдруг спросит, но и «да» не готова была ответить. Поэтому молилась, чтобы вопрос так и не прозвучал.
Чуткие пальцы тронули волосы, начав шпилька за шпилькой разбирать строгую, внушающую уверенность прическу. Огненные тяжелые пряди скользнули по плечам. Голове стало легче, несильная боль теперь не сковывала виски. Ярко-рыжим водопадом волосы рассыпались по спине, вызвав у оникса одобрительный рык.
— Ты прекрасна… — прошептал он, а я испугалась вспыхнувшей в глазах страсти и с писком отпрянула, прижавшись спиной к стене.
Я не хотела играть или сбегать. Все вышло совершенно случайно. Не думала, что такое поведение заведет его еще сильнее.
Кирьяр наступал медленно, с волнующей улыбкой на красивых губах. Он видел мой страх, но понимал, что я не посмею оказать сопротивление.
Руки дрожали, а сердце бухало в груди, кровь толчками приливала к лицу, и я тяжело дышала. Именно сейчас я в полной мере осознала ситуацию, в которой очутилась. Понимание того, что у меня нет выбора, заставило паниковать. Оникс дал мне иллюзию свободы после подписания контракта, но сейчас его терпение иссякло, и мне придется исполнять все пункты унизительного договора.
Смокинг полетел в сторону. Следом за ним отправилась бабочка. Оникс остался только в тонкой белой рубашке. Верхние пуговицы были расстегнуты, я могла разглядеть смуглую кожу и рельефные мышцы, перекатывающиеся под ней.
Мужчина с жадностью смотрел на мою вздымающуюся грудь и не спешил. Он нарочито медленно начал расстегивать оставшиеся пуговицы на рубашке, вытащенной из-под пояса брюк.
Горло пересохло, я забывала дышать от страха и новых накативших чувств. Я уже видела Кирьяра без одежды, но все равно невольно ловила каждое движение, наблюдала за играющими мускулами и думала о том, что сейчас произойдет. Оникс был высоким, мощным и подавлял своим внушительным видом. Гора тренированных мышц, которые казались стальными. Если он покрепче сожмет меня в объятиях, то может сломать, словно дорогую и хрупкую куклу из магазина на центральной улице.
Соски уже предательски ныли. Мне казалось, что они вульгарно торчат сквозь достаточно тонкую ткань платья. И оникс только по этому признаку поймет, что мне не безразлично то, что тут происходит. А мне очень не хотелось, чтобы он это видел. Хотеть того, кто заставил тебя силой подписать контракт, стыдно.
Он приближался медленно, словно давая мне возможность убежать, но возможность эта была призрачной. Оникс играл со мной. Охотился и ловил каждое движение. И то, как я плотнее прильнула к стене, и ладони, непроизвольно сжавшиеся в кулаки. Он слушал мое дыхание, а может быть, и биение сердца, которое трепыхалось так сильно,
