Роланд закрыл глаза.
— Я не делил с тобой ложе, а просто взял тебя штурмом.
Она положила его руки себе на поясницу, а сама обняла его за шею и прижалась к нему всем телом.
— Возможно, в следующий раз ты сделаешь все несколько по-иному.
Роланд не оттолкнул ее, просто не мог. Глядя в ее бездонные глаза, он не находил в себе силы сделать это.
— У нас не может быть никакого следующего раза, Рианнон.
— Может. И будет. — Она прижалась губами к его губам, раздвинула их и скользнула языком в его рот.
Собрав в кулак остатки самообладания, он отстранился от нее.
— Нет.
— Но, Роланд, я…
— Нет, Рианнон. Неужели ты не понимаешь? — Он взъерошил себе волосы. — В тебе так много черт, которые были у меня прежде. Импульсивность, страстность, то, как ты смеешься в лицо опасности. Черт побери, Рианнон, когда я рядом с тобой, мне особенно тяжело контролировать свою сущность. Одно твое присутствие воскрешает в моей душе качества, с которыми я веду многолетнюю борьбу.
Она ничего не ответила. Роланд не находил в себе сил посмотреть ей в глаза из боязни снова попасть во власть зверя. Иронично, но то, чего он больше всего на свете хотел, он должен был подавлять. Боги словно насмехались над ним, дразня желанной наградой, но требуя прежде расплатиться за грехи прошлого.
— Рианнон, временами мне кажется, что ты мое наказание. Мое проклятие.
Произнеся эти слова, он, наконец, повернулся к ней и замер на месте. В ее глазах застыло невиданное страдание, но они оставались совершенно сухими. Не говоря ни слова, она направилась к воротам кладбища, но вынуждена была остановиться, когда прямо перед ней из тумана, словно призрак, возник Эрик.
— Рианнон, слава богу, я нашел тебя! А Роланд…
— Я здесь, Эрик, — отозвался он, выходя вперед и бросая взгляд на лицо Рианнон, на котором застыло уязвленное выражение. Он снова причинил ей боль, на этот раз действительно очень сильную. Он ощущал это так же ясно, как несущий влагу ветерок у себя на коже, и не имел ни малейшего представления о том, как и когда он сможет искупить содеянное.
— Извините меня, — пробормотала Рианнон, устремляясь в лесную чащу.
Роланд сделал было шаг, чтобы догнать ее, но, почувствовав руку Эрика у себя на плече, остановился. Он услышал, как где-то в отдалении Рианнон вырвало. Сбросив руку друга, он снова устремился за девушкой.
— Черт возьми, Роланд, да послушай же меня. Джейми ушел.
Роланд замер на месте. Его легкие вдыхали насыщенный речной влагой воздух, брюки снизу были мокрыми от росы, а сердце словно сжали ледяными тисками. Он развернулся.
— Ушел? Что значит — ушел?
— Ушел. Сбежал. — Пошарив в кармане, Эрик выудил сложенный листок бумаги и протянул его Роланду: — Мы обнаружили это в его комнате.
Роланд снова посмотрел в ту сторону, куда ушла Рианнон, но ничего не услышал. Послав ей мысленный призыв, он понял, что она закрыла для него свой разум.
— Я отыщу ее, — мягко предложил Эрик, — а ты прочти эту чертову записку. Встретимся в замке.
Роланд наблюдал за тем, как его друг скрылся среди деревьев, затем разгладил трясущимися пальцами клочок бумаги и прочел:
«Дорогая Тамара!
Я должен уйти. Пожалуйста, не пытайся отыскать меня. Я уже взрослый и могу сам о себе позаботиться. Но до тех пор, пока я буду жить с Роландом, он будет делать это за меня. Сейчас мне кажется, что история повторяется. Кёртис вернулся, а ОПР терроризирует всех из-за меня. По моей вине Рианнон чуть не зарезали на матче. И по моей вине ей снова причинили боль прошлой ночью. Я слышал, как вы с Эриком разговаривали. Не знаю, что произошло, кроме того, что Роланд каким-то образом обидел ее из-за того дурацкого препарата, который он принимал, чтобы не спать днем. Если бы не я, он ни за что бы не стал его пить. Ему не следовало этого делать. Даже я понимаю, что с разного рода лекарствами шутки плохи.
Скажи Эрику, чтоб завязывал со своими химическими экспериментами. Зря он все время пытается изменить то, кем он в действительности является, кем являетесь все вы. Скажи ему, что, на мой взгляд, вы, как никто другой, близки к совершенству, за исключением только моей мамы.
Не бойся, ребятам из ОПР до меня не добраться. Я же не дурак и знаю, что такое осторожность. Напишу тебе, когда решу, где хочу обосноваться, чтобы ты знала, что со мной все в порядке.
Я правда очень люблю вас всех, ребята. Всех вас, но особенно тебя, Тамара. Ты мне как старшая сестра. Я буду скучать по тебе, но решения своего не изменю. Постарайся меня понять.
С любовью,
Джейми».
Роланд медленно закрыл глаза, комкая записку в кулаке.
— Проклятье!
Заслышав приближающиеся шаги, она напряглась, но это был всего лишь Эрик. Она с горечью сглотнула и постаралась придать своему лицу непроницаемое выражение. Ни за что на свете она не позволит Эрику увидеть, что сердце ее разрывается на части. Он тут же расскажет об этом Роланду. Она лучше умрет, чем покажет ему, какую боль ей причинили.
Его проклятие. Может, он и прав. В прошлом она была проклятием своего отца, а сейчас Роланда. Двое единственных мужчин в мире, чьего признания она так жаждала, отвергли ее. Двое единственных мужчин, которых она любила, изгнали ее.
Любила?
Глупости какие, Роланда она совсем даже не любит. Она не настолько глупа, чтобы впустить в свое сердце эту чисто физическую привязанность. Она любила в своей жизни всего один раз, своего отца, и его презрение научило ее впредь не совершать подобных ошибок.
Подняв глаза, она наблюдала за быстро приближающимся Эриком.
— Ты в порядке? — спросил он, подойдя совсем близко.
Подняв ладони вверх, она, осмотрев себя, произнесла:
— Вроде да, а что?
— Ты была больна. Я слышал, как ты…
— Обычная тошнота. Это всего лишь реакция на… пережитое. Ничего больше, уверяю тебя.
Его глаза недоверчиво сузились, но возражать, к счастью, он не стал.
— Продолжай, выкладывай, что еще случилось. Не о моем же здоровье ты сюда пришел справляться.
— Честно признаться, нет, хотя, вероятно, мне и следовало бы. — Эрик взял ее за руку, участливо глядя ей в лицо. — Идем со мной. По дороге все объясню.
Так он и сделал, и к тому времени, как они вошли в главный зал замка, Рианнон знала, что ситуация критическая. Джейми, несомненно, целеустремленный мальчик, но ему явно не удастся перехитрить или переиграть агентов ОПР. Ее беспокойство за ребенка затмило причиненную ей Роландом боль. Теперь у нее появилась цель.
Тамара мерила шагами комнату, глаза ее были заплаканными и покрасневшими, как у пьянчужки. Когда вошли Рианнон с Эриком, она рванула было к двери, но разочарованно остановилась на полпути, видя, что это не Джейми. На лице ее отразилось разочарование.
