Призрак стонет.
— Какого милого любовничка ты себе нашла.
— Мы не любовники. И я его не находила, это магия нас связала.
Горький смешок от призрака.
— Если бы ты могла разорвать связь, сделала бы это?
Я вздрагиваю, чувствуя, как внутренности закручиваются в узел.
— Что ты такое говоришь?
— Вот уж вряд ли.
Такое вообще возможно? Даже если и да, то зачем мне это? Чтобы защитить себя от боли? Нет, спасибо, я уже вполне сроднилась с этой болью.
— То, что магия показывает своё предпочтение, не означает, что твой выбор не имеет значения. Ты не обязана любить своего истинного.
Я прикусываю губу изнутри, запихивая свои вещи в рюкзак, и притаптываю остатки костра.
— Чистое самоубийство бросаться туда вот так, — комментирует действия Рева призрак.
Я вздыхаю и медленно спускаюсь по холму к открытому пространству.
— Ну не разверзнется же земля.
— Нет. Но это всё равно опасно.
Силуэт Рева маячит впереди. Пока он в поле моего зрения, меня всё устраивает. Никакие холмы, валуны и деревья не мешают мне видеть всё на расстоянии нескольких миль.
Слабый свет солнечных лучей только начинает освещать небо, а в долине уже значительно меньше местных обитателей. Несколько призраков прижимаются к деревьям, растущим на краю долину, ещё парочка блуждает в тени гор, но ни одного поблизости. Тем не менее я притягиваю к себе тени, чтобы стать менее заметной.
— Вооот, умница, — хвалит призрак. — В отличие от этого идиота.
Я закатываю глаза и возобновляю шаг, приглядывая за движущимися тенями вдалеке. Они танцуют в каждом тёмном уголке этого места.
Мне безумно хочется догнать Рева, но понимаю, что не стоит. Ему нужно немного личного пространства, да и мне тоже не помешает. Честно признаться, находиться рядом с ним мне нелегко. Когда я смотрю ему в глаза, вижу в них ненависть, на которую у него есть причины, и понимаю, что не смогу изменить его отношение ко мне… Это разбивает мне сердце.
Поэтому я держусь на расстоянии и просто наблюдаю. Если ему понадобится помощь — вмешаюсь. Если нет — пусть и дальше увязает в своих заблуждениях.
Рев уже прошёл половину пути до горного хребта, как вдруг что-то огромное приходит в движение впереди — в ста метрах в стороне от нас, но всё же достаточно близко, чтобы моё сердце нервно сжалось.
— Вот чёрт, — ругается призрак.
Я останавливаюсь и на секунду забываю, как дышать. Рычащий зверь размером втрое больше медведя, но примерно с теми же повадками, бросается вперёд.
Прямо на Рева.
Рев
Округлившимися глазами я смотрю, как огромный зверь с рёвом несётся прямо на меня.
Долина была такой широкой, открытой и пустынной, что я посчитал… Чёрт. Очевидно, я посчитал неправильно.
Десятиметровый медведь из костей и гниющей плоти бежит на меня. Я один посреди долины, где нет ничего похожего на укрытие.
Вытаскиваю обсидиановый меч из ножен, крепко держа его в одной руке и железный кинжал — в другой. Ставлю ноги шире, принимая защитную стойку. Моя светлая магия привлечёт много внимания, а на этой открытой местности, по краям которой жмутся призраки, привлекать внимание точно не стоит.
Сражаться нужно без магии.
Я как-то говорил, что предпочту сложного противника лицом к лицу, чем слабых тварей, подбирающихся исподтишка.
Так вот, я правда так думаю.
И когда медведь приближается ко мне с жутким оскалом и сочащейся зелёной слизью, я ухожу в сторону и делаю выпад одним быстрым ловким движением. Зверь взвывает — скорее от злости, чем от боли, — и разворачивается ко мне быстрее, чем я ожидал. Его коготь рассекает моё бедро, разрывая кожу.
Я выпрямляюсь, не обращая внимания на ноющую боль в ноге и кровь, просачивающуюся через ткань штанов. Потом будет время исцелиться.
Чудовищный медведь останавливается в трёх метрах от меня, тяжело дыша и фыркая. Но не шевелится. Только смотрит на меня двумя чёрными дырами, где, по идее, должны были быть глаза.
Он приподнимает подбородок, куски окровавленной плоти свисают отвратительнейшим образом. Я сдерживаю рвотный позыв и бросаюсь на монстра. Тот несётся навстречу, его рёв эхом разносится по полю, отражаясь от гор вдалеке.
В ту же секунду, как я оказываюсь в пределах досягаемости его облезлых лап, я падаю на бедро и проскальзываю под монстра. Вонзаю железный клинок между костей с кусками плоти, но не успеваю добраться до сердца, как вдруг медведь изворачивается, его костлявая лапа ударяет вниз, я едва успеваю откатиться, пока он не раздавил меня.
Моя рука покрыта зелёно-красной слизью, но зверь всё ещё жив.
Краем глаза я замечаю ещё одну тень, на секунду отвлёкшую меня от медведя, и тут же расплачиваюсь за это мгновение невнимательности. Очередной взмах острых, как клинки, когтей отбрасывает меня в сторону.
Я кричу от жёсткого приземления. В глазах на секунду темнеет, но затем я спешу подняться на ноги. Замечаю Кейлин под монстром, пытающуюся отрезать тому лапу. Ей удаётся вырвать довольно крупную кость, перед тем как медведь клацает огромными клыками перед её лицом.
В первый момент я злюсь на неё. Почему она просто не оставит меня в покое? Не верит, что мне хватит сил справиться самому?
Но затем она оказывается в пасти чудовища. Кейлин кричит, и страх пробирает меня насквозь.
Нет.
С моей ладони рефлекторно срывается вспышка обжигающей белой силы. Кейлин падает на землю. Зверь скулит от боли, царапая свои глаза.
Сформировав ладонями шар, я создаю магическую сферу.
— Уходи! — кричу я Кейлин, надеясь, что она сможет. Втайне молясь, чтобы она была в порядке.
Она стонет, но перекатывается в сторону на достаточное расстояние.
Я набрасываюсь на медведя, прижимаю ладони к его груди и, пока его когти не разорвали меня на лоскуты, взрываю магическую сферу.
Нежить отлетает метров на пятнадцать и падает с таким грохотом, что земля содрогается под моими ногами.
Птицы взлетают с деревьев в километре от нас и устремляются в нашу сторону.
Супер. Не привлёк внимание, называется.
По крайней мере, медведь оставался лежать неподвижной грудой костей, шматов плоти и слизи. Но кто знает, чьё ещё внимание привлекло моё световое шоу.
Я медленно приближаюсь к Кейлин, сердце нервно замирает, но в то же время живот сводит от злости.
Она переворачивается со стоном. Светлые пряди липнут к залитому кровью лицу. Поднимает на меня взгляд. Её глаза потускнели, ресницы трепещут. Энергия израсходована почти полностью. Лицо бледное, как при смерти.
— Ты чуть было не убила нас обоих, — выдавливаю я сквозь зубы.
— Рев, — хрипит она и морщится от боли. — Прости.
Но я не решаюсь спросить её за что. Я взбешён её поступком. В моих глазах собираются слёзы. Я так зол на неё за всю боль, что она мне причинила. И продолжает причинять. Увидеть её смерть своими глазами было бы жесточайшей пыткой в моей жизни.
— Сомневаешься, что я могу сам о себе позаботиться? Когда-то ты говорила, что веришь в меня, — я запрокидываю голову, глядя в пасмурное небо. — Хотя о чём это я… — медленно продолжаю я, весь запал куда-то пропадает. Гнев проходит. Остаётся только боль. — Очередная ложь из твоих уст, верно?
Я свыкаюсь с этой мыслью пару секунд, прежде чем снова посмотреть ей в глаза. Её рот широко раскрыт, брови сведены вместе. В глазах — осознание.
Если я брошу её сейчас, она умрёт? Возможно. И, может быть, оно к лучшему. Её смерть освободит меня. Ей тоже пойдёт на пользу — сможет остаться на этих землях настоящим призраком, а не скитающейся тенью.
— Ты так стараешься меня спасти, но когда же до тебя дойдёт, что мне это не нужно? Мне не нужна ты.
Она резко втягивает воздух, слёзы текут по щекам.
Она распахивает глаза и вся сжимается. Я знаю её достаточно хорошо, чтобы понимать, что дело не в боли.
