она имела на это право.
- Я думаю, завтра рабочие успеют заменить весь первый этаж, Николь. Если что, просто закончат работу позже. Есть смысл снять весь этаж, чтобы убрать весь крупный мусор.
Николь, наконец, повернулась в мою сторону. В ее глазах был непроницаемый холод и серьезность.
- В таком случае, мне придется ночевать здесь без окон, – сказала она.
Николь явно не хотела устраивать скандалов при рабочих, тем не менее, она нашла способ показать, что ее обидело, использовав слово «мне», а не «нам», намекая, что ночует в этом доме совершенно одна.
Что ж, придется постараться, чтобы заслужить прощение такой особы.
- Сегодня мы будем ночевать в лесничем домике, – сказала я, улыбнувшись своей глубоко внутри сердитой супруге. – Уверяю, там условия намного комфортнее, а рабочие, как раз, закончат к темноте с мусором и окнами.
Николь хмыкнула, но я знал, чем могу ее порадовать.
- Маркус, собери рабочих, я хочу выдать премию за удачный проект. Сегодня мы провернули самую крупную сделку. Скоро здесь будет дорога.
Говорил я другу, но смотрел, как преображается от счастья, лицо Николь.
Как и полагается истиной аристократке, большую часть своего времени я проводила с няней или матерью. Одна должна была научить меня основам, а вторая – всему тому, что сделает меня не просто воспитанной, а настоящей леди.
От отца я брала ничтожно мало. Он много работал, и это у него прекрасно получалось, ведь мы были одной из самых богатых семей в столице.
Мой отец был отличным дельцом и будь у него сын, он бы несомненно мог научить его многому. Матушка не считала наши беседы с отцом полезными, она запрещала говорить ему о делах за столом, запрещала отпускать «глупые» шутки, запрещала обнимать меня слишком крепко и жалеть, если я начинала плакать.
Моя мама, старательно ограждала меня от многих вещей, чтобы я смогла вырасти приличной девушкой.
Тем не менее, от всего отгородить не смогла.
Я любила отца и иногда, ближе к ночи, сбегала из комнаты и приходила в его огромный кабинет, в котором он подолгу сидел над бумагами. Сейчас я вспоминаю свои детские шалости со стыдом, и никогда бы не позволила подобное Софии.
Папа часто что-то бормотал, сажал меня к себе на коленки и чему-то учил. Мама быстро обнаружила мои забавы и прекратила это безобразие.
Однако были вещи, которые я запомнила. Вещи, которым научил меня отец.
Одна из них помогала мне в дальнейшем.
Папа говорил: «Если ты работаешь с людьми, то должна каждого знать по имени. Знать слабые и сильные стороны, и достойно платить за работу тем, кто добросовестно ее выполняет. Так рабочие чувствуют, что они не просто предмет, а твои друзья. А настоящие друзья всегда выполнят работу качественно».
Именно поэтому я начала со знакомства. Узнала имена всех рабочих, и мы начали осмотр помещения. Первое, с чего было решено начать, стала крапива. Невозможно ведь пробираться по зарослям!
Поэтому я велела Маркусу выделить пару человек на скос травы. Еще нескольких он отправил для того, чтобы разбирать забор, который, казалось, врос в землю.
Я внимательно следила за ходом работ. Оценивала навыки и качество.
Рабочие, которых прислал Дэйрон, мне понравились. Работу они выполняли быстро и аккуратно. Без бранных слов и попыток сделать что-то спустя рукава.
Было решено также убрать мусор из дома и деревянные доски, которые прогнили.
За время работы я стала подмечать для себя отдельные качества рабочих. И сама распределяла и меняла их метами при необходимости.
Еще я заметила, что Лисса, которую я изначально хотела отправить, бралась за любую работу. Будь то сбор разбитого стекла или перенос маленьких кучек крапивы.
Но больше она старалась помогать одному из рабочих, по имени Карл, который всячески избегал внимания моей служанки. Молодой, симпатичный деревенский паренек со светло-русыми волосами и голубыми глазами. Он был очень аккуратным. Делал все быстро, но к работе подходил несколько раз, чтобы оценить, как сделать ее лучше.
Я представила, что если его причесать и одеть, он был бы хорошим дворецким. О чем я ему и сообщила.
Но паренек отказался. Тем не менее, я решила не уступать.
Теперь несчастный Карл бегал не только от Лиссы, как от огня, но и от меня. А я была настойчива и могла предложить ему жалование и чистую работу – это намного лучше, чем возиться с деревом, используя только физическую силу.
Когда дом избавили от большей части мусора, я решила, что нужно заменить и битые окна. О чем вознамерилась сообщить Маркусу. И вот сюрприз – мой супруг вспомнил о моем существовании.
Терпеть подобное отношение я была не намерена. Матушка научила меня на собственном примере, как сохранив достоинство, показать мужчине, что ты на него злишься.
Поэтому проигнорировав супруга, я обращалась только к Маркусу. Когда Дэйрон вмешался в диалог, я снова дала понять, что говорить с ним не хочу. А когда он сообщил, что есть лесничий домик, намного лучше, чем эта постройка, я и вовсе не выдержала и хмыкнула.
Значит, я ночевала здесь с разбитыми окнами и на матрасе, пока он там отдыхал на уютной кровати. После этого я думала, что и вовсе не смогу говорить с супругом несколько дней, но он быстро исправил ситуацию. После его словами я обрела второе дыхание.
Дорога! Скоро будет дорога!
Я была в неописуемом восторге. Дэйрон раздавал денежное жалование за успешный проект рабочим и Маркусу. А я уже представляла, как мы с Дэйроном будем великолепной парой: лорд и леди.
Все шло как нужно. Но одно все-таки не вписывалось и заставило меня нахмуриться. Дэйрон не вел себя как лорд!
Слишком уж фривольное отношение позволяли рабочие с ним, а под конец Маркус и вовсе дружески обнял Дэйрона, словно они стояли на одной ступени. Но это ведь было не так! Маркус рабочий, а Дэйрон – лорд. Каждый должен знать свое место.
Я была возмущена этим до глубины души. Здесь явно было больше работы, чем только починить дом. Дэйрон ведь был рожден бастардом, а значит, именно я должна его научить, как нужно себя вести лорду.
Но пока я была так вдохновлена, что принялась за обустройство дома с удвоенной силой.
Дэйрон же устал за день и предложил отправиться в лесничий домик, но я предпочла остаться с рабочими до темноты, чтобы всё проконтролировать. Когда начало темнеть, я распрощалась с работягами. Маркус и
