но всегда можно ощутить душой. Эх, жаль, что рядом сейчас нет никого из тех, кого называют Шепчущими с Морем. Они бы сумели понять самое важное и рассказать.
— Смотри, — коротко выдал Живко и указал на скалу слева.
Олег не сразу понял, о чём речь, но, присмотревшись, едва сдержал восклицание. Старинная колонна, казалось, выходила из моря и «врастала» в гору. Узор стёрся, роспись давно исчезла, но было в ней всё равно нечто такое, что не давало отвести взгляд.
— Здесь годы назад мы нашли Благику, мать Стаси, — произнёс Живко. — Она была без сознания. Добиться, что тогда произошло и почему она пыталась уйти в море, — не получилось. Но именно после этого происшествия она быстро собрала вещи и уехала на Украину.
Олег присел, коснулся пальцами воды.
— И с ней не пытались поговорить? — отстранённо спросил он.
Было странное ощущение, что за ними кто-то наблюдает. Только вот кто и зачем, а главное, как — не понять. Подняв голову, посмотрел в ночное небо. Звёзды светили настолько ярко, что можно было забыть обо всём не свете.
— Кто живёт в море? — неожиданно для самого себя спросил Олег.
Пусть вопрос прозвучал и странно, но он прекрасно понимал: как на земле, так и в море есть те, кто наблюдает за человеческой жизнью. У них своя мораль, своя логика и понимание происходящего. Но порой они вмешиваются в человеческую жизнь. И тогда расслабляться не стоит.
Интуиция подсказывала, что всё дело именно в море. И в том, кто оттуда зазывал Благику.
Вуйчич и Живко переглянулись. В их глазах появилось какое-то необъяснимое выражение. Нет, не то чтобы они об этом не думали, но что-то… что-то останавливало.
Живко сделал шаг к Олегу.
— Ты… — начал хрипло. — Ты его слышишь?
Хорошо спросил, только вот что отвечать? С языка чуть не сорвалось ехидное замечание, но Олег невольно прислушался.
Волна… Ещё волна. Где-то голоса. Ночные птицы. И снова волны. Больше ничего.
Олег покачал головой.
— Нет.
Но при этом снова почувствовал: следят. А ещё — готовы в любой момент рассмеяться. И смех этот будет сопровождаться тихой мелодией, звоном…
Олег чуть нахмурился. Что за наваждение?
Потом поднялся и посмотрел на Живко:
— Кого я должен услышать?
— К сожалению, не должен, мальчик, — вздохнул он. — Но мог бы. И тогда было бы куда легче. Я уверен, что с Благикой связался кто-то из-за Границы и, скорее всего, заключил сделку. Потому что она спокойно дожила остаток жизни и родила ребёнка.
— Вы хотите сказать, мертвовод не дал бы ей это сделать? — уточнил Олег.
— Поначалу мы думали, что уничтожили его, — сказал Вуйчич. — Но после пропажи Стаси поняли, что ошибались. Нико Радош нашёл лазейку.
Откуда-то сзади донёсся неприятный ворчащий звук. У Олега всё похолодело внутри. Он никогда не слышал подобного, но сразу осознал: всё плохо.
Живко и Вуйчич обернулись, будто по сигналу. Из темноты выползало что-то извивающееся, покрытое чешуёй, медленно переставляющее короткие мощные лапы. Лунный свет выхватил блеснувшие первобытной злобой глаза.
Тварь снова зарычала.
— Назад, — тихо скомандовал Живко.
Страх сковал от пят до макушки, даже шевельнуться оказалось серьёзной проблемой. Олег отступил, под ногой хлюпнуло. Дальше — вода. Получится ли защититься в море от этого?
Слева тоже раздалось шипение. И на камнях появилась ещё одна тварь с чудовищным ртом-присоской. Она двигалась, словно гигантская минога, сжимаясь и разжимаясь.
— Как невовремя, — пробормотал Живко.
Он поднял руку, кончики пальцев заискрились. В свою очередь филигранные перстни Вуйчича ослепительно засверкали серебром.
Олег не знал, что делать, но подхватил камень, лежавший неподалёку.
И это движение стало сигналом к атаке — твари рванули к ним.
* * *
— Найди её! — От удара кулаком по столу зазвенели баночки, флакончики и аромалампа с лавандовым маслом.
Дубравка неторопливо выпустила сизый дым в сторону, затем подняла на меня взгляд.
В глазах не было даже намёка, что она переживает за Стасю. Только безграничное спокойствие и даже какая-то холодность. В то самое время, когда мне самому хотелось метаться по всему Ловрану в поисках своей истинной.
— Ты меня слышишь? — хрипло спросил я. — Пока мы тут теряем время, мертвовод может делать с ней всё что угодно.
Любой другой бы уже дрожал от страха. Или хотя бы попытался отойти на такое расстояние, чтобы я не мог достать своим охотничьим ножом. С охотником в ярости и беспокойстве никто не спорит. Особенно, если грозит опасность его паре.
— Всё? — коротко уронила Дубравка, ни капли не изменившись в лице.
Снова дым, от которого забивает дыхание. И едва заметный прищур. Она смотрит так, будто уже устала от этого представления.
— Что всё? — начал я, но смуглая ладонь медленно поднялась вверх, давая понять, что стоит помолчать.
— Думай холодной головой, Горан. И не мечись так, словно огнедар поджёг твоё ложе во время первой брачной ночи, — сказала она недрогнувшим голосом.
— Ты считаешь, что это смешно? — недобро поинтересовался я.
— Обхохочешься, — сказала Дубравка, будто отрезала.
Почему-то именно это слово немного отрезвило. Эмоции бурлили так, что невозможно было усидеть на месте. Именно поэтому я ушёл из дома и направился к Дубравке. Я прекрасно понимал, что Живко сделает своё дело, если… если только Олег не откажет.
Пока было сложно определиться в моём отношении к нему. Мне и нравился брат Стаси, и нет. Нравилось, что он спокойный, рассудительный, задаёт только толковые вопросы и не делает вид, что судьба Стаси его не волнует. С другой же стороны… Почему-то не укладывалось в голове, что Олег так похож на мою истинную: та же улыбка, тот же взгляд, те же движения. И он тут, целый и невредимый, а Стася в руках мертвовода.
Но Олег не виноват. Я это прекрасно знаю, однако успокоиться не могу. Потому, пока Живко и Вуйчич там, я попробую убедить Дубравку помочь.
— Сядь, — сказала она.
Я покачал головой. Не могу, просто не могу. Если она откажется, то придётся просто сорваться с места и догонять отца со Стефаном. Подключу своё чутьё, в конце концов, у охотников оно хорошо развито.
Сейчас я как никогда жалел, что не успел привязать к себе Стасю самым древним и простым способом. Если бы мы уже переспали, то отыскать её было бы куда проще.
Дубравка пальцами погасила огонёк в своей ароматической лампе.
— Горан, ты рискуешь. Я могу попробовать дотянуться до мертвовода. Но где гарантия, что это будет именно тот, который пленил твою девочку?
Гарантий нет. Да и никогда не бывает в таких делах. Далеко не каждый медиум согласится ступить на
