- Я говорил, не ходить вниз? – сказал он, сжимая кулаки.
- Если бы еда была нормальной, нам бы и не пришлось спускаться, - встал в полный рост Дарлан и потянулся за мечом.
- Я могу узнать, какие у вас проблемы? – спросил Алавир, останавливая брата.
- Вы – мои проблемы! За вами следил какой-то старик. Мне это не надо! Если в моем доме появятся стражи, я потеряю много денег и свою репутацию, щенок ушастый, это тебе понятно?! – прокричал хозяин таверны. – Я знать не хочу, кто вы, но чтобы вас здесь больше не было! Убирайтесь!!!
Дарлан резко одернул руку и развернулся к вещам.
- Мы уже уходим.
- Чтобы больше никого из вас здесь не видел!- сказал хозяин и вышел в коридор.
Хелена смотрела на сборы эльфов с грустью и усталостью. Очередную ночь в дороге она не переживет, по крайней мере, ей так казалось. Всплыли воспоминания об академии и Мелисе, и она начала думать, что зря не согласилась стать стражем – так жизнь намного проще, чем в бегах.
- И что теперь? – неуверенно спросила она.
- Мы идем к герцогу, вы с нами, - ответил Алавир, закидывая на плечо дорожный мешок.
Дарлан приоткрыл дверь, оглядел коридор и подал знак, что можно выходить – никого из стражей или охраны не было. Даже странно, как трактирщик смог кого-то заметить. Может, спутал? Из дома они выходили через черный ход, а на улице снова наступала ночь, которую разрывал лай собак и смех пьяных постояльцев двора. Погони или стражей слышно не было, и беглецы быстро забрали лошадей, отправляясь окольными путями ко двору Эдгара Адарийского. Три дня пути нужно было проделать по незнакомым дорогам, полностью доверившись коту и карте.
Всю ночь катамы собирали вещи и внимательно просматривали полки с книгами. Привычный быт нарушали приставленные магистры, которые следили за каждым движением. Выходить решено было рано утром, а если быть точным, то решил так именно магистр, который, хоть и был непреклонен внешне, но всю ночь думал о правильности своего поступка. Катамов, обучающихся а академии, было решено не трогать, но комнаты семерых адептов полностью обыскали, вытряхнув все из шкафов, столов и учебников. Охрану замка интересовали амулеты, защита, оружие, однако они не смогли найти даже подобие опасных вещей. Зато адепты были в ужасе, переживали, но на вопросы о том, что случилось и что будет дальше, получали однозначный ответ - если магистры ничего не найдут, то ученики смогут спокойно продолжить свое обучение. Все катамы считали это унижением, особенно, после того, как магистры на самом деле ничего не нашли.
Встал вопрос о комнате Лифорда. Катамы не принимали к себе детей метисов и только при большом уважении, желании или необходимости вступали в разговоры с полукровками, как и с людьми. Если кто-нибудь из людей решит заговорить с катамом на улице или что-то спросить у такого незнакомца, то, скорее всего, они просто пройдут мимо и даже не заметят, кто обращался. Но ученикам академии повезло. Здесь катамы были в гостях и среди равных. Вот только равными считали себе магистра и нескольких преподавателей. Младшие ученики хорошо относились к сверстникам, но точно знали, что вернутся домой, никогда не станут стражами и больше не встретят своих друзей. Лифорд же был полукровкой, и с ним было не о чем говорить катамам, но преподаватели все равно обыскали его комнаты, тем самым невольно еще сильнее оскорбив немногих представителей этого свободного народа, находившихся в академии.
В сторону своих Гиардов катамы отправились на рассвете, еще до того момента, как в академии начали просыпаться ее ученики. Несколько десятков катам спокойно прощались со стенами, принимающими их столько времени, но так и не ставшими родными, и отправлялись в путь. Магистр следил за процессией из окна своего кабинета. Он не пошел к себе в комнату, и теперь мог видеть, как тихо, без слез, торжественности или горечи завершается целая эпоха дружественных отношений между Гиардами и людьми. Никто не выказывал эмоций, никто не устраивал долгих прощаний, просто несколько десятков катамов в сопровождении охраны и магистров – единственная дань уважения - отправились в путь к себе. В свой дом, который уже и не помнят.
- Вы не могли сделать иначе, я уверена, Грот понимает это.
- А, это вы, Навата, - Эдуард не ожидал, что в такое время в его кабинете может находиться кто-то еще. - Я знаю, Грот поймет, но поймут ли остальные? Говорят, катамы мудрейшие из всех, и мне бы не хотелось иметь таких противников. Но и чтобы заслужить союз с ними нужно сильно постараться. Мы действительно старались, но уж лучше так.
- Мы можем быть уверены в тех, кто остался?
- Нет, но они все рожденные с магией. Постараемся сделать из них стражей, чтобы их нельзя было назвать катамами.
- А что с тем мальчиком?
Магистр непонимающе посмотрел на секретаря.
- Другом покойной. Он видел что-нибудь?
- Он говорит, что нет...
- Вы ему не верите?
- Почему же, верю… хочу верить, но если он видел то, что произошло и не говорит об этом, значит знает, на чьих руках кровь нашей ученицы. Пусть молчит и дальше.
Магистр еще раз взглянул на процессию за окном и сел за стол перебирать бумаги.
- Навата, скажите, а когда прибудет барон, чтобы проститься со своей дочерью?
- Думаю, сегодня-завтра.
- Хорошо, оставим ему тело убийцы. И еще, насколько я знаю, тролли уже ушли. Воин отправился с ними?
- Нет, господин магистр, - ответила мадам Дарей. - Вечером он хотел с вами встретиться.
- Этим вечером?
- Да, но он не сказал по какому поводу. Точнее, он сказал только, что это слишком важно, чтобы передавать через секретарей, - последние слова она произнесла с нескрываемым недовольством.
- Спасибо, Навата, -усмехнулся Эдуард, понимая, насколько это возмутило его помощницу. - А теперь я попрошу оставить меня одного, мне необходимо отдохнуть.
- Конечно, - сказала секретарь и закрыла за собой дверь.
За стеной послышался шум – ученики выходили из своих комнат. Начинался обычный новый день в замке. На день у магистра было множество планов, но самое важно для академии начиналось с самого утра – прощание с магом, пусть и необученным, но магом, который умер в ее стенах.
После пышного праздника замок слишком резко погрузился в серость и темноту. Умом все ученики понимали, что в их жизни произошла трагедия, но никак не могли унять себя и свой нрав – им хотелось продолжать веселье, а теперь это было запрещено. Верховный маг уже давно привык к серым стенам без убранства и смотрел на них, как на продолжение своей жизни, но нынешний мрак свалился на него неожиданно. Оттуда, откуда невозможно было и предположить. Все изменилось в один день, и ум Эдуарда занимала одна единственная мысль: что именно он сделал не так? Навата за несколько дней успела множество раз повторить, что все, что происходит – чистая случайность, но в случайности магистр не верил, также как не верил в благие намерения катамов, простой интерес троллей и правду стражей. Хотя со стражами было проще - во все, что они говорят, они сами верили беспрекословно. Вот только слишком недалекими стали лорды, почувствовав свою власть, слишком много ответственности взвалили на свои плечи, веря в свое единство и непобедимость.
Он взял с полки книгу времен и в очередной раз начал читать про создание академии, про библиотеку и про приход катамов. Тот, кто писал этот экземпляр, был дотошен в своих изучениях, описывая каждую мелочь, которая происходила в стенах замка. В глаза бросилась одна фраза, которую Эдуард уже неоднократно видел, но не придавал ей значения. «От помощи катамы отказались, закрывшись в нижней части замка. Магистр пытался узнать, как долго они будут работать, но катамы ответили, что будут трудиться здесь до того, как найдут все».
Маг начал вспоминать свой приход в Академию и годы, когда он был адептом. Книги в библиотеках действительно были разложены идеально и просмотрены не единожды, однако то, что катамы искали, они так и не смогли найти. «Библиотека быстро становилась удобной и точной, книги по истории были на первом этаже, фолианты и свитки с указами и решениями можно найти рядом с историей, потому что ее они и составляют, по магии в Академию привезли слишком мало книг, но и им нашлось свое место: магия воды, стояла рядом с магией воздуха в правом крыле, огонь и земля были слева – как башни академии. На столе у катам лежали несколько старых книг с фениксом и кристаллами, их катамы держали отдельно и еще решали куда положить».
