людям станет комфортно жить, они могут снова с радостью принять Торина обратно, если бы он решил вернуться. Они могут забыть о гневе на демонов, а ей нужно, чтобы они неистово сплотились против общего врага – победить которого было только в ее силах.
Лишь при постоянной угрозе нападения Неблагих она могла держать все под своим контролем. Поэтому, когда люди спрашивали ее, почему они продолжают мерзнуть в своих постелях и почему холод пробирает их до костей, у нее оставался неизменный козел отпущения. Винить нужно демонов, а также всех предателей, которые могли их поддерживать.
Я повернулась обратно к потрескивающему огню и опустилась на колени, потирая руки и дыша на них, чтобы согреться. Аэрон принес мне еще один удивительный подарок: ему удалось тайком вынести из библиотеки замка единственную книгу, готический роман восемнадцатого века под названием «Проклятый монах». Для истории, написанной столетия назад, она оказалась на удивление грязной, и я задалась вопросом, а не выбрал ли он ее специально. Аэрон, в конце концов, сам был кем-то вроде монаха, давшего обет целомудрия. Некоторые особенно пошлые места в книге было трудно читать и не представлять, что могло бы произойти, если бы он, наконец, нарушил свою клятву.
Скрип двери заставил меня повернуть голову, и в дом ворвался снег, кружа вокруг закутанной в меха фигуры Аэрона. Холодный ветер, проникший в комнату, обжег кожу, и Аэрон поспешил закрыть дверь.
– Я принес тебе хлеб и сыр.
Мое сердце забилось сильнее. Несмотря на сильный мороз, он пришел ко мне, чтобы я могла съесть бутерброд. На лице Аарона появилось затравленное выражение, и я не была уверена, что хочу знать, что он видел в замке.
– Тебе нужно быть осторожным, Аэрон. Как тебе удается добывать еду, чтобы тебя никто не видел?
Он протянул мне бумажный сверток, и я вытащила замороженный кусок хлеба, чтобы разогреть его у огня.
Аэрон сел рядом со мной у очага и подбросил хворост в огонь. Тусклый свет камина согревал его щеки.
– Я не один, Шалини. Есть небольшая группа людей, которые не доверяют королеве, те, кто верен Торину, потому что продолжают любить его. Те, кто знает, что она могла бы закончить эту зиму месяц назад. Своего рода сопротивление. Сейчас люди голодают, и некоторые верят ее истории о том, что во всем виноваты демоны, но она постепенно теряет над ними власть. Она не делает того, что должна королева. И чем больше она теряет хватку, тем сильнее сопротивление.
Я с трудом сглотнула.
– Что она сейчас делает?
Он уставился в огонь.
– У нее есть дракон по имени Синах, и она использует его для охоты на людей. А затем сжигает их. Она хочет, чтобы мы считали ее за женскую ипостась короля Каэрлеона. Он оставлял за собой груды тел.
У меня сердце словно ушло в пятки.
– Ох.
Аэрон сидел, скрестив ноги перед угасающим пламенем и откинувшись назад на руки. Измученного, мне хотелось укутать его в одеяло и держать здесь, в безопасности. Но не в его характере было прятаться в хижине, в то время как королевство разрушалось.
– Начинает казаться, – добавил он, – что эта стужа не столько продуманная политическая стратегия, сколько месть. Думаю, она сильно на нас разозлилась. Ее сестра умерла, и никто из нас по-настоящему этим не озаботился и не заметил. Мы все думали, что Милисандия пропала, но не стали вникать в это. А потом выясняется, что виноват король, которого все так сильно любили.
– Ты до сих пор не выяснил, что произошло?
Он покачал головой, глядя на пламя.
– Какой бы ни была причина, я знаю, что она была веской. Я знаю его. Возможно, Милисандия оказалась такой же сумасшедшей, как и ее сестра. Я не знаю. Может быть, произошел несчастный случай. – Он перевел на меня взгляд. – Я знаю, что он послал убийц во Двор Скорби, чтобы убить королеву Мэб и королевскую семью в отместку за то, что она сделала. Он приказал убить одного из сыновей Мэб. Я знаю, что он не связан с ними. Мне трудно поверить, что ему вообще удалось там выжить, что королева Мэб не приказала немедленно его убить. Могу лишь представить, что она до сих пор поддерживает в нем жизнь, просто чтобы как можно более жестоко помучить.
Я содрогнулась.
– Ну, Модрон ведь не все нам показала, правда? Только то, что захотела Мория. – Я погрела ладони у огня. – Если они отыщут обратную дорогу в Фейриленд, сможет ли Торин вернуть себе трон?
– У него нет никакой магии. – Аэрон провел рукой по волосам. – Мория расставила вокруг королевского трона стражников, не давая сторонникам Торина попытаться починить его. Если он вернется, у него не будет силы, чтобы сражаться. – Он повернулся посмотреть на меня. Его глаза блестели в свете камина. – Я не понимаю, как они оказались во Дворе Скорби. Насколько хорошо ты знаешь Аву? Ты доверяешь ей, даже несмотря на то, что она Неблагая?
– Вы все для меня просто фейри. – Я толкнула его локтем. – А Благие действительно намного лучше? Потому что в данный момент мы прячемся в промерзшем лесу от королевы, которая хочет поджигать людей с помощью своего дракона.
Он склонил голову набок.
– Справедливое замечание.
Стало невыносимо тоскливо. – Аэрон, я бы многое сейчас отдала, чтобы сводить тебя в пивной бар в моем родном городе. Мне отчаянно хотелось оттуда выбраться и увидеть Фейриленд. Ава предупреждала меня, что здесь не будет сплошных бабочек и радуг, но я должна была сама увидеть. Знаешь, что бы я отдала, чтобы просто посмотреть с тобой в баре баскетбольный матч? С пивом? Мне баскетбол даже не нравится. – Мой голос прерывался, и в нем проскакивали истерические нотки.
Черты лица Аэрона смягчились.
– Когда все это закончится, сможешь отвести меня в свой пивной бар.
– Ты когда-нибудь пробовал чили-дог?
Он уставился на меня так, словно я заговорила на непонятном языке.
– Определенно нет.
– Вечером по вторникам в «Золотом трилистнике» они стоят полцены. Не думаю, что до этого момента я задумывалась, насколько они потрясающие. Хот-дог с чили и плавленым сыром… – У меня уже потекли слюнки. – Я знаю, что люди критикуют американцев, но кому еще пришла бы в голову такая гениальная идея? Это гениально, Аэрон! – Мне показалось, что я перешла на крик.
Снаружи из-за горизонта донесся рев лавины, и когда я выглянула в окно, с веток посыпался снег. На мгновение даже подумала, что это я виновата, слишком увлеклась воспоминаниями о чили-догах. Но в следующее мгновение меня
