— Любезный.
Вышколенность слуг на корабле потрясала — лакей тот час же предстал передо мной. Мило улыбнувшись мужчине средних лет, я вежливо поинтересовалась:
— Скажите, а все ли присутствующие на «Ревущем» имеют неудовольствие питаться соответственно вкусам и предпочтениям адмирала Грэйда?
На подчеркнуто бесстрастном лице все же отразилось недоумение, но владение собой делало ему честь и лакей невозмутимо поинтересовался:
— Леди Уоторби желает сменить блюдо?
— Вы очень проницательны, — подтвердила я.
— Сию минуту, — лакей поклонился и краб исчез вместе с блюдом и обрамлением из зеленого салата.
Лорд Грэйд замер, пристально глядя на меня. Я же, сложила руки на коленях и принялась смиренно ждать, как самая благовоспитанная монашка.
— Леди Уоторби, — в темных глазах герцога словно мелькнула молния, — позвольте поинтересоваться — вы всегда отказываете себе в желании попробовать что-то новое?
Ответ мой в каком-то смысле прозвучал достаточно резко:
— Прошу прощения, лорд оттон Грэйд, однако вынуждена признать — ваши манеры отбили желание пробовать каких бы то ни было морских гадов.
— Двусмысленное выражение, — заметил герцог, беря бокал.
Он выпил вино залпом, и не глядя на меня, вновь вернулся к ужину. Я же откровенно любовалась видом огромного корабля, белоснежных парусов и духов без устали танцующих танец ветра.
Вскоре из полумрака шагнул лакей, и передо мной поставили тарелку с самыми традиционными блюдами — ростбиф с мясным пудингом, запеченные картофель, лук, морковь, мелко порезанные листья салата отдельной возвышающейся горкой, и кусочек вареной рыбы. Помимо этого мне принесли чай, по вкусу которого я уже успела соскучиться.
— Благодарю вас, — с чувством произнесла я.
Лакей церемонно поклонился и отступил в темноту. С самой довольной улыбкой я приступила к трапезе, и была не особо удивлена, услышав сказанное герцогом:
— Тороп, будьте любезны, принести мне то же самое.
Все же в дали от родины мы более всего ценим привычное.
С трудом подавив улыбку, я даже не взглянула на лорда Грэйда, к тому же готовили здесь превосходно, и портить трапезу созерцанием малоприятного собеседника не было никакого желания.
Ужин прошел в совершенном молчании. Лорд Грэйд более не притронулся к вину, хотя лакей по возвращении наполнил его бокал, однако и от своих принципов герцог не отказался и едва принесли пирог к чаю, произнес ледяным тоном:
— Леди Уоторби наказана и потому лишена сладкого.
Блюдо едва не выпало из рук потрясенного услышанным лакея, однако выдержка позволила сдержать проявление недоумения, и с поклоном удалиться. И когда стол был убран, я, наслаждаясь терпким вкусом, задумчиво пила чай без десерта, впрочем, это был наименьший повод для сожалений.
Внезапно послышался звук вспарываемого воздуха. Жуткий, словно где-то рядом летело пушечное ядро. Я вздрогнула, едва не расплескав чай, и услышала ленивое:
— Всего лишь почта, леди Уоторби.
А воздух гудел от напряжения и в следующее мгновение на стол перед герцогом упал слегка обугленный сверток кожи. Из темноты выступил лакей, сноровисто накрыл сверток мокрым полотенцем, от чего пошел пар, затем с уже испачканной тряпицей, отступил на свое место.
— Тороп, вы свободны, — не глядя на него, произнес герцог.
Лакей выступил из мрака, поклонился, и поторопился исчезнуть с террасы. Лорд оттон Грэйд бросил взгляд на заинтересованную происходящим меня, неожиданно коварно улыбнулся и произнес:
— Вот он момент истины, леди Уоторби.
— Момент истины? — переспросила я, глядя как извлекший нож герцог, разрезает веревку, стягивающую сверток.
— Именно так, — путы опали, и лорд начал неторопливо разворачивать плотную невыделанную кожу, — понимаю, вы не имеете и малейшего представления о том, насколько ценную информацию о вас мне удалось заполучить.
— Несомненно, вам удалось пробудить мое любопытство, — признала я. — Что же скрывается в этом свертке?
— Следите за руками, — ответил лорд Грэйд, загадочно улыбаясь.
Естественно я следила с живейшим интересом. В свертке оказался футляр из выделанной и защищенной кожи, открыв крышку которого, герцог извлек несколько запечатанных воском документов, около десятка писем и… Сердце пропустило удар! Потому что толстую тетрадь с переплетом из серой кожи знала не только я, знали все воспитанницы лицея имени «Девы Эсмеры!». Именно наша святая защитница с длинной ветвью крапивы в руках и была изображена на обложке тетради! Но ладно бы это — это был личный дневник матушки Иоланты! Личный, магически защищенный, с перечнем имен лучших воспитанниц лицея!
— Лорд оттон Грэйд! — воскликнула я, возмущенно вскочив.
Мой крик разнесся по всему кораблю, и так тихо стало, лишь паруса на ветру поскрипывали. Но в тот миг я даже не думала об этом. Я была возмущена до глубины души, я была шокирована его поступком, я…
— Вы не посмеете! Вы… это воровство, лорд Грэйд! Вы…
В ответ на мое возмущение, герцог расхохотался, а затем неожиданно лукаво произнес:
— Леди Уоторби, — он все еще едва сдерживал смех, — признайтесь, вам ведь тоже всегда хотелось заглянуть под эту серую обложку, не правда ли?
Я замерла, в ужасе глядя на человека, который не гнушается даже воровства. Не хватало ни слов, ни сил, возразить, ни решимости противостоять. И единственное, что успокаивало в данной ситуации:
— Вы не сможете ее открыть, — холодно произнесла я, вновь присаживаясь на стул. — Матушка Иоланта — маг.
Черные глаза сверкнули, на губах оттон Грэйда заиграла чуть хулиганская немного мальчишеская улыбка, и он, подавшись вперед, выдохнул:
— Поспорим?
На это я вполне обоснованно ответила:
— После всего случившегося у меня нет желания с вами даже разговаривать, не говоря о заключении пари!
Весело подмигнув, лорд неожиданно выдал:
— Зануда.
И простер ладонь над тетрадью.
В тот же миг произошло то, что происходило с каждой из воспитанниц матушки Иоланты, посмевшей попытаться прикоснуться к данному артефакту — над тетрадью задымился сизый туман, в нем возникла дева Эсмера, по преданию выдворившая распутников из горной деревушки при помощи крапивы. Ветка крапивы четко проступила в руке святой… Обычно девушки после этого с визгом убегали прочь, и только я знала, что бывает, если не внять предупреждению — крапива жжется, руку потом полдня под проточной холодной водой держала. Но вот в данный момент мне очень хотелось, чтобы герцог ладонь не убирал… А призрачная фигурка уже замахнулась, дабы покарать нечестивца…
