Она чувствовала, как материал платья ползет вверх по бедрам под жадными пальцами Табера. Рони потерлась грудью о его грудь. Она чувствовала жар его плоти, проникающий через мягкий хлопок рубашки. Под кожей медленно разгорался огонь желания.
— Ты нужен мне, — прошептала она, подняв голову от его груди и нервно облизывая губы. — Сейчас.
Невольный стон сорвался с губ Рони, когда рука Табера обхватила обнаженные ягодицы, сжимая упругие полушария и приподнимая ее, так, что она оказалась прижата к его паху.
Ее пальцы скользнули по ткани рубашки, желание пронзало ее, как молния. Рони не терпелось. Ее пальцы сжали края и потянули, отрывая пуговицы, разрывая ткань, и Табер зарычал от возбуждения.
— Когда захочешь, детка, — прошептал он. — Как захочешь.
Он задрал ей платье до пояса, его пальцы зацепили резинку ее трусиков и резко разорвали тонкую ткань. Теперь между его пальцами и ее телом не было никакого барьера, и пальцы Табера скользнули прямо к ее киске.
Она была такой мокрой, такой скользкой от соков возбуждения. Пальцы легко заскользили по половым губам. Он медленно обвел большим пальцем ее клитор, другой рукой удерживая Рони на месте. Она тонула в жаре, в сексуальном отчаянии.
Рони задергалась под его пальцами, движения Табера сводили ее с ума. Она открыла рот в беззвучном стоне желания, и он впился в ее губы, его язык требовательно вонзился в нее, настойчиво и не признавая отказа. Губы Рони сомкнулись на его языке, так отчаянно, что это почти напугало ее саму.
Сладкий мед гормона хлынул в ее рот. Она чувствовала его. Сначала ощущался только сладкий вкус, но затем гормон хлынул в кровь, и кипящее возбуждение прожгло соски и набухший клитор.
— Хорошая девочка, — оторвавшись от губ Рони и глядя на нее сверху вниз, прошептал Табер.
Его язык заплетался, его взгляд пылал. Двумя пальцами он раздвинул половые губы Рони и погрузился внутрь ее тугой киски.
Рони приподнялась на цыпочки, почти закричав от пронзившего ее наслаждения. Его пальцы безжалостно вонзились в нее еще раз, раздвигая упругую плоть, работая резко и жестко, контролируя ритм движений, терзающих ее киску.
— Табер. — Ее пальцы коснулись пряжки его ремня, отчаянно пытаясь высвободить из джинсов возбужденный член.
Она нуждалась в нем, и не могла это контролировать — и она не хотела это контролировать. Жесткие и быстрые движения пальцев в ее киске уже довели ее до края, Рони словно сходила с ума.
— Как же я хочу погрузиться в эту тугую маленькую киску, — прошептал он, его голос напоминал гортанный, вибрирующий звериный рык.
Ее киска сжалась, и Табер застонал прямо Рони в губы, жадно облизывая их языком.
— Кончи для меня, детка. Позволь мне почувствовать, как ты кончишь.
Его голос сводил ее с ума. Его пальцы трахали ее сжимающееся лоно, сводя ее с ума, посылая волны удовольствия по телу.
Рони задыхалась. Она буквально чувствовала, как внутри нее сжимается пружина, готовая вот-вот распрямиться. Она пыталась вдохнуть, а его пальцы безжалостно вонзались в нее — еще глубже, поглаживая нервные окончания, заставляя ее трепетать от каждого пронзающего киску толчка.
— Табер, я больше не могу… — она выгнулась на его терзающих киску пальцах, балансируя на краю.
— Давай же — Он нащупал большим пальцем горячий набухший бутон ее клитора, не прекращая трахать ее киску. — Кончи для меня, детка. Дай мне почувствовать, как ты кончишь, Рони.
Горячие хлюпающие звуки секса наполнили комнату. Влажные звуки входящих и выходящих из Рони пальцев, ее собственные стоны, пошлые и откровенные слова Табера — и она полетела в бездну.
Ее спина изогнулась, когда оргазм нахлынул на нее. Словно молнии танцевали на ее коже, ударяя в клитор одна за другой, жар опалил ее влагалище, взорвавшись вспышкой ослепляющего экстаза. Рони чувствовала, как ее тело взрывается, ее киска сжалась, и Табер застонал, продолжая двигать пальцами в ее горячей вагине. Рони несколько раз с силой насадила себя на его жесткие пальцы и затряслась в конвульсиях освобождения.
— Черт, да, — простонал он, удерживая Рони, пока она дрожала в оргазме. — Давай, детка. Вот так, вот так. Кончай, кончай под моими пальцами, хорошая девочка.
Рони почувствовала на щеках слезы. Она трепетала в объятиях Табера, ощущения схлынули и снова нахлынули на нее, когда он пошевелил пальцами внутри ее киски.
Сознание стало возвращаться к ней от прикосновения ягодиц к деревянной поверхности стола. Она была слабой и дрожала от неожиданно сильного оргазма, и даже не могла стоять на ногах. Затуманенным взором Рони наблюдала за Табером, который раздвинул ее бедра и жадно уставился на ее голую киску.
— Как же я хочу эту сладкую киску, — зарычал он, расстегивая металлические кнопки джинсов. — Не могу думать ни о чем другом. Я хочу всадить в тебя свой член, Рони, так глубоко и жестко, чтобы мы оба закричали от удовольствия.
Табер горел лихорадкой похоти, так ярко, так сильно, словно каждая клетка в его теле готова была вот-вот взорваться. Его пальцы дрожали, как у подростка. Он расстегнул маленькие жемчужные пуговички на платье Рони и распахнул его, обнажив полную тяжелую и такую прекрасную грудь. Табер не знал, за что сначала приняться. Захватить губами торчащий сосок, вонзиться в горячую вагину и трахать ее, пока они оба не умрут от наслаждения… или облизать припухшую киску, пробуя на вкус ее соки.
Он облизал губы, глядя на нее, член заныл от желания погрузиться внутрь тугой киски. Его рот наполнился слюной.
— Поиграй с клитором. — Табер развел бедра Рони, глядя на нее с желанием, которое отчаянно требовало выхода.
Она захныкала. Низкий, отчаянный звук, от которого его член дернулся в ответ.
— Поиграй с ним, детка, — сказал он мягко, наблюдая, как ее дрожащие пальцы скользят вниз по мягкой округлости живота. — Вот так, да. Почувствуй, какая ты влажная и горячая.
Это была самая захватывающая вещь, которую он когда-либо видел в своей жизни. Ее пальцы, тонкие и изящные, опустились на мягкие завитки, окружающие набухший бутон клитора, раздвигая припухшие половые губы, касаясь самой чувствительной точки.
— О да, милая, — он поддерживал ее, задыхаясь от волнения. — Давай же, двигай пальцами, Рони. Я хочу видеть, как ты трахаешь себя. Как ты трахаешь своими пальчиками эту красивую киску.
Она всхлипнула, краснея, взгляд затуманился от похоти, бедра задрожали в его руках.
— О, вот так, хорошая девочка.
Руки Табера крепко сжали ее бедра. Он смотрел, как пальцы Рони скользят вниз в узкую щель, как раздвигают плоть, впервые оказавшись в искушающей глубине киски.
