Она ласкает его воспрянувшего дружка. Аккуратно, очень нежно, не перебарщивая и не увлекаясь. От основания и выше, выше. Медленно, шаг за шагом, слегка сдерживая растущую за плотиной волну возбуждения. Он расслабился, только чуть более активное её движение, что-то новое и немного необычное, отступление от обычного их ритуала, обычной последовательности этой пикантной любовной игры, заставляет напрягаться его пресс. Но она это замечает, чувствует. Меняет наклон, интенсивность, амплитуду. Даёт больше воли своим ладоням, которым тоже есть чем заняться у основания его большого дружка. Она умеет это делать. Она умеет чувствовать его. К месту и по времени, ни больше и не меньше…
Черта не возврата приближается, плотина вот-вот будет прорвана. Несколько завершающих прикосновений кончика языка к уздечке, в той милой точке, после чего Драко уже не рычит, а просто кричит, содрогается в пароксизмах страсти, уже не нежно ласкает её шейку, щёчки, ушки, нет, он уже довольно больно вцепляется в неё, в её длинные волосы, выбрасывая навстречу ей то, что ей нравиться не только своим вкусом, но и напором, сопровождающимся мощной пульсацией, волнами сокращений, толчками…
Когда всё заканчивается, он всегда целует её в губы, шепчет слова благодарности. Волна возбуждения спадает, дыхание выравнивается, их обессиленные, сплётшиеся воедино, покрытые капельками пота красивые тела, расслабляются. Наступает блаженное забытье, и они одновременно засыпают. Их сон уже не потревожат безумные крики Долохова и Роули, не потревожит гомерический хохот Тёмного Лорда, ни Избранный и его Тёмная Королева…
* * *
— Профессор, мэм, простите меня, но почему, когда именно вы были исполняющей обязанности директора, вы не попытались исполнить последнюю волю профессора Дамблдора, не передали меч Гарри?
— А ваша ночная авантюра с Долгопупсом и мисс Лавгуд, это была попытка её исполнить? Неужели не понятно, что за вами могли просто тайно проследить, и таким образом выйти на Поттера и схватить его при получении оружия?
Они разговаривают в большой учительской. Минерва Макгонагалл и Джиневра Уизли. Вокруг них вращается буря, ветер, не давая возможности подслушать разговор, но там, где стоят два стула, удивительно тихо и комфортно. Минерва продолжила:
— Я не знала о тексте завещания Альбуса. Он мне об этом не говорил. Завещание постоянно хранилось в Министерстве Магии. В Департаменте наследственных дел, там, где хранятся все завещания, чтобы никто не мог их подделать или ещё как повлиять на волю усопшего. Они магически защищены и возможность их прочесть появляется только после смерти завещателя. И то, узнают его несколько Министерских работников и родственников, если они есть, одновременно. Аберфорт был на процедуре оглашения завещания, и только тогда я узнала подробности. В тот же день Министерские появились у меня и изъяли меч. Сказали, что все предметы, завещанные Дамблдором, должны быть изучены. Это вопрос безопасности всего Волшебного Мира. Я предложила им забрать книги и инструменты директора, раз он их завещал школе, то и их надо бы проверить. Но теперь ясно, их интересовали только предметы, завещанные мистеру Поттеру, мистеру Уизли и мисс Грейнджер. Меч в кабинет вернул Снегг. Но он почему-то не повесил его на штатное место на стене, а положил на стол, рядом с рабочим столом директора. Там я его и увидела 1 сентября, когда он собрал нас. Нет, один на один я с ним не говорила. Он, явно этого избегает.
— Они целый месяц изучали эти предметы! Книжку сказок, старый снитч, делюминатор и меч. И не смогли выяснить у гоблинов, что меч просто пропитан ядом василиска. Не смогли догадаться, что когда Гарри пронзил нёбо василиска, то меч попал в полости, железы с ядом и пропитался им? Это его закалило, как всё, что может усилить оружие, сделанное руками гоблинов! И это высокий уровень подготовки Министерских работников?
— Меч теперь находится в сейфе Лейстренджей в банке «Гринготтс». Снегг доложил Тёмному Лорду о происшествии и с его разрешения, на третий день переправил меч в надёжное укрытие. Теперь его не достать! Вот что вы, мисс Уизли наделали! Мало того, что чуть не подставили своих друзей, вы чуть не погубили свою семью. Радуйтесь, что Тёмный Лорд пока не связал в единую цепочку меч, василиска, его яд, свой дневник, дыру от клыка в его середине и вас с Поттером в Тайной комнате!
Джинни стало немного неуютно и стыдно.
— Но нельзя же сидеть, сложа руки! Надо действовать!
— Никакой самодеятельности! Если я не ошибаюсь, вы собрались лезть в Тайную комнату за клыками василиска? Вы что, серьёзно считаете, что Поттер будет швыряться ими в Тёмного Лорда? Вы хотя бы ставьте в известность руководство Ордена о своих акциях. Поттер с его отдельной тактической группой вообще действует самостоятельно. Я просто поражаюсь мисс Грейнджер, как она могла позволить ему уйти вот так, без связи! Их уничтожат, в какой ни будь случайной или неслучайной свалке, наподобие той, что случилась 3 сентября в Министерстве, и мы даже не узнаем, чего от них хотел Альбус! И что нам делать дальше? Тёмный Лорд навсегда? Я помню, как Дамблдор сказал: «Верьте Гарри! Он наша последняя надежда!» А если ваш дружок покинет этот бренный мир и что тогда? Надежды больше нет? Или потом будем поклоняться Великой Тёмной Королеве?
Джинни чуть не поперхнулась, поспешно выдав это за покашливание.
— У нас связи с Трио-1 тоже нет! Но меч им просто необходим! Но… может клык, как носитель яда такой разрушительной силы… может… — неуверенно свернула свои дальнейшие рассуждения Джиневра.
— Как вы откроете вход в лаз-туннель без знания змеиного языка? Том Реддл вам больше подсказывать не будет! Серпентарио невозможно выучить, его знание волшебникам передаётся только по наследству. Генетически. — Внимательно посмотрела ей в глаза Макгонагалл. — Вы что-то знаете…
— Простите, но я не могу… я должна…
— Должна? Вы никому ничего не должны! Хотя, уговаривать и вразумлять Тёмную Королеву совершенно бесполезно. Ну, хотя бы, подготовьтесь, как следует, и постарайтесь не напортачить, в этом деле.
— Есть, мэм!
* * *
Осенняя вечеринка у Слизнорта. Пол его магически расширенного кабинета устилает опавшая листва, переливающаяся всеми оттенками жёлтого и красного. Красивые портьеры, курящиеся благовония создают интимную, душевную атмосферу. Гости переговариваются, прогуливаясь по залу, слышен звон бокалов. Негромко играет красивая музыка. Гораций не стал отменять свои встречи, членам своего клуба он объяснил, что надо уметь радоваться даже тогда, когда места для радостей в сердце уже не осталось. Ожидание смерти, болезненной кончины гораздо ужаснее, чем самый страшный, но скорый конец. Надо уметь отвлечься от событий, происходящих вокруг Хогвартса, пока есть такая возможность.
