Живот сжимало от голода, слабость и снадобья кружили голову. Старшей нужно было поддерживать легенду о моём душевном недуге. И она прекрасно справлялась.
— Прости, — вновь повторила я, сглатывая горький ком слёз.
Вытянув руку, я провела по ладони наточенной ложкой. Из раны тут же выступила кровь. Алые струйки упали на голову протянувшей в передаче дара жизни статуэтке и потекли по каменной фигурке.
— Прости, но ты не можешь мне помочь, — всхлипнула я. — Но мне очень нужна помощь. Прошу.
— Я слышу тебя, дитя, — статуя потемнела, её покрыли трещины, сквозь которые на лбу женщины проступили рога.
Видение развеялось так же внезапно, как наступило. Я задыхалась от ужаса, но не своего положения, а страшного осознания. Я предела свою покровительницу. Предала Ливу. И обратилась к Гейте.
Внезапно за спиной старца выросла мощная фигура Кассиана. Воин схватил старика за шею, отчего тот почти смешно выпучил глаза, и опустил кулак на его спину. Жрец выгнулся и изломанной куклой рухнул на пол. После секундного замешательства ловчие опомнились и выхватили мечи.
— Что делать? — спросил один из них, в замешательстве глядя на лежащего на полу старца.
— Убить хранительницу, — нашёлся другой.
— Умеешь пользоваться отмычкой? — совершенно внезапно спросил у меня Кассиан, подлетая к алтарю.
— Конечно, нет! — в совершенном шоке воскликнула я.
— Жаль, — хмыкнул он. — Потом научу.
Глава 9.3
Ловчие двинулись на Кассиана. Но тут внимание всех привлекли звуки шагов со стороны скрытой в тени лестницы, на которой показались две фигуры в золотых одеждах ордена и с золотыми же знаками на лбах. Неужели подкрепление врагам?
— Мы немного опоздали, — северянин с весёлой усмешкой на лице вступил в свет факелов.
— Предатели, — справа от него появилась Раяна.
Решительная, непоколебимая и жутко злая.
— Убить хранительницу! — вновь скомандовал один из ловчих, и первым ринулся в атаку на Кассиана.
Тот отступил в сторону отталкивая врага. Меч вонзился в каменное ложе возле моей ноги. А другой ловчий сумел обойти его и занёс своё оружие надо мной. Лезвие взметнулось, но замерло над моей головой, остановленное мечом Рикарда.
— О, привет, — он весело поиграл бровями. — Отлично выглядишь, Лиа.
— Не смотри, — ахнула я, поняв, что плащ разметался.
Я подтянула к себе ноги, чтобы спастись от меча третьего ловчего. Но его отбросило воздушной волной, прошедшей от Раяны. Девушка подлетела к моему алтарю, готовая вступить в бой с врагами.
— Как я могу не смотреть, мне же надо сражаться? — расхохотался он, с натугой отталкивая от себя мужчину.
— Смотри не на меня!
— Не смотреть, когда такое показывают? — продолжал он веселится.
— Не смотри! — рыкнул Кассиан, набрасывая на моё тело край плаща.
— Запрещаешь на правах воздыхателя?
— Если бы ты так же активно орудовал мечом, как мелешь языком… — пробурчал Кассиан. — Раяна, щит!
Девушка громко вздохнула, выронив оружие из рук. Её пальцы задвигались в классических пассах. Нас окружил круговой щит, о который тут же ударил сгусток чёрной магии.
— Надо бы её отсюда снять. У кого есть отмычка? — надо мной склонился Рикард, оценивая взглядом надёжность кандалов.
— Держи, — Кассиан бросил ему небольшую связку металлических палочек.
— Профи, — хмыкнул северянин, тут же принимаясь за моё освобождение.
А ведь Кассиан знал, что мы окажемся здесь. Знал, что будет скован. И подготовился. Неужели он ясновидящий?
Под щелчок браслета в щит снова ударили, отчего тот опасно зарябил. Комнату наполнял густой чёрный туман. Ловчие использовали тёмную магию.
— Быстрее, — я прижала к себе освобождённую руку, глядя на профиль Кассиана.
Бледный, измученный и такой решительный. Он будет стоять до конца. Все они загнали себя в окружение, чтобы защитить меня. Защитить ту, что предала свою веру.
— Готово, — объявил Рикард и сразу же стащил меня с ложа, кутая в плащ. — Держись за моей спиной, — шепнул уверенно.
Щит рассеялся с новой атакой. Рикард рванул в сторону, дёргая меня за собой. Мы рухнули на пол. В стороны брызнули обугленные каменные осколки, когда чёрный сгусток энергии угодил в алтарь. Северянин тут же вскочил, в рывок поднял меня и толкнул к стене, когда на него ринулся ловчий. Ладони ударились о неотёсанный камень. Я зашаталась на слабых ногах, краем глаза наблюдая за сражающимися. Меня трясло: от ужаса, от воспоминаний, но больше от холода. Рука потянулась к факелу на инстинктах. Я сорвала его со стены и поднесла скованное браслетом запястье к огню. Металл накалился, алые языки пламени заскользили по бледной коже. Стало чуточку теплее. И в груди что-то всколыхнулось. Сердце. Я потянулась к нему, отчаянно, сердито. И браслет сорвало с моей руки. Пламя окутало меня, прерывая бой. И, подчиняясь моей воле, ринулось к врагам.
— Прости, Лива, — прорвались слова из того страшного воспоминания.
Я помнила сжимающее сердце отчаяние, помнила загнанность лишённой надежды пленницы, но ещё и помнила свою непоколебимую решимость. Я могла сдаться, смиренно позволить творить со мной что угодно. Этому учила Лива. Проявлять терпимость даже к врагу. Но я пошла по другому пути, я решила сражаться за свою жизнь. И на пути этой борьбы не всегда есть место милосердию. Я осознала это тогда, и принимаю сейчас.
Крики боли наполнили помещение, когда алое пламя охватило тела ловчих. Они выронили оружие, бросились на пол, заметавшись в попытках сбить пламя. Один из них побежал к лестнице, но обессиленно рухнул по пути и затих. Все они затихли. Мне не нужно было обращаться к дару, чтобы понять, что их души покинули тела.
— Лиа, — ко мне подступил Кассиан. Воин попытался поймать мой взгляд, но я опустила голову. — Спасибо.
— За что? — удивилась я.
— Ты вступилась за нас, — он лучше запахнул на мне свой плащ.
— Да, он прав. Ты молодец, — Рикард потрепал меня по плечу. — С магами, в замкнутом помещении. Считай, что спасла нас.
— Спасибо, льира, — робко поблагодарила Раяна.
— Вы просто пытаетесь меня поддержать, — по щекам потекли слёзы, и я поспешно их стёрла.
— Мы же друзья, — Рикард привлёк меня ближе.
Я уткнулась лицом в его плечо. Прикрыла глаза. Сдерживать рыдания удавалось с трудом. В душе разверзлась ледяная пустыня, которую не согреть Пламенем. Ведь то, во что я верила многие годы и долгие дни этого тяжёлого похода обратилось крошевом. Мой мир изменился за одной воспоминания. Я изменилась. И больше никогда не стану прежней.
— Страшное позади, — ладонь Кассиана легла на мою макушку, чуть взъерошила волосы.
Нет, страшное впереди. В моих воспоминаниях. Зачем-то же меня выдавали за сумасшедшую…
— Давайте отсюда выбираться, — сумеречник подхватил меня на руки, чуть поморщившись словно от боли, и понёс к лестнице.
— Ты ранен?
— Нет, всё в порядке, — беспечно улыбнулся он.
— Ранен, — хмыкнула Раяна.
— Царапина, — наверное, будь он чуть младше, показал бы ей язык.
Его непосредственность и жизнерадостный настрой слегка взбодрили.
— Я могу идти сама.
— Ну, мне приятно тебя нести, — он весело подмигнул мне чёрным глазом. — Кассиан так смотрит…
Мой телохранитель насмешливо фыркнул и отвернулся, когда я на него взглянула. Кровь на его плече запеклась, он чуть хромал. На скуле разливалась тёмная гематома. Он так отчаянно сражался за меня…
На выходе из потайной комнаты мы столкнулись с целым отрядом членов ордена, который возглавлял Тибальд.
— Что происходит? — потребовал он ответа. — Где главный жрец?
Объяснения не заняли много времени. Тибальд видел, что мы все ранены и без сил. Он выделил на воинов, чтобы те проводили нас в наши покои. А сам повёл остальных в потайное помещение, где чуть не произошёл ритуал передачи Сердца.
Рикард внёс меня в спальню и аккуратно посадил на кровать.
