Мужчина слушал с каменным лицом, но его эмоции не могли обмануть. Боль. Застарелая, безнадежная, как гноящаяся рана. Безысходность. Тоска. Ошеломление. Почему я так чувствую его? Раньше такого не было. Особенность изменения?
Лоб вдруг обожгло — заныло, как от царапины. Я даже рукой провела — ничего.
— Вы знаете об этом, кажется, больше меня, — на “ты” говорить с ним вдруг стало неловко, — но, если не хотите — ваше право молчать. Только скажите, — это в самом деле призрак — или мне мерещится — и это дурацкий розыгрыш?
В какой-то момент показалось, что он просто сейчас развернется и сбежит. Но Ниал сумел удивить. Псионик тяжело оперся о столешницу, вскидывая голову. В чужих глазах плясало пламя, огоньками сверкая и в волосах цвета меди. От его хватки остались длинные полосы на столе, но это не пугало.
— Он в самом деле есть. Только плохо помнит, кем был раньше. Скорее всего, по крайней мере. Какие-то отрывки воспоминаний — не больше. Иногда, когда псионик умирает, — быстрый взгляд из-под ресниц, — очень мучительно, когда он желает отомстить убийцам, частичка его… пусть будет — души, цепляется за место, с которым у него связаны самые сильные воспоминания. Как правило, счастливые. Так что, возможно, твой “призрак“ действительно существует. И, если он писал тебе предупреждения, а не заморозил и прогнал прочь — ты ему пришлась… — тихий хмык, — по вкусу.
— С чего такая честь?
— А это нужно спрашивать уже у него, — он снова проигнорировал мои вопросы, но добиваться ответов я не стала — слишком хорошо понимала, что ещё немного — и мужчина сорвется.
— А мы… ничего не будем делать? Так все и оставим? Не выясним, кто это? И как… — я замялась, не зная, как правильно сформулировать вопрос, — как ему помочь? Не знаю… обрести покой?
Но Каэртан не успел ответить.
В дверь оглушительно заколотили и раздался встревоженный голос Нарроу.
— Иори, открывай! Иори-и-ииии! Тебя декан просил позвать!
Интересно, откуда он знает, что я уже вернулась?
Ниал — а сейчас это был снова иронично-спокойный однокурсник, — сел на стул, доставая из вазочки подсохшее печенье.
— Открой болезному, — усмехнулся, пробуя на зуб добычу. Раздался громкий хруст, но печенье проиграло клыкам неизвестной расы.
— Иду! — крикнула я, направляясь к двери.
Интересно… Маэртон не побоялся подойти к двери, и по голосу нельзя было сказать, что он сильно испуган или испытывает дискомфорт.
Выглядел знакомец тоже весьма бодро, но на лице отчетливо проступала тревога.
— Что случилось? — Выдохнула.
Сначала эта тварь, потом сбившийся телепорт — судя по всему, нас выкинуло именно в моей комнате, а не где-то ещё, потом призрак, а теперь и это…
Вот сейчас хотелось встать и громко со вкусом поорать. От всей души, швыряя вилки, ложки, посуду и все, попавшееся под руку. Выпустить пар. Но, увы. Нельзя.
— Прибыл представитель совета Марон Таэру с сопровождением. А ещё декан просил передать, что с ними видели чистильщиков. Они в гражданском, но кое-кто узнал знакомые лица…
Парень был непривычно хмур. Сердце неприятно екнуло, хотя я и предполагала, что эта встреча когда-нибудь состоится. Но не прямо здесь и сейчас! От нахлынувшего адреналина почти подбросило. И, чего я совсем не ожидала, так это того, что на талии крепко сомкнутся чужие руки, прижимая к телу замершего за спиной однокурсника.
— Пожаловали, значит, стервятники, — в ледяном голосе Ниала не было ничего, кроме злого предвкушения.
И вырываться сейчас совершенно не хотелось — напротив, возникло малодушное желание спрятаться в этих объятьях от всего мира.
— Нарроу… мы можем на тебя рассчитывать?
— Роас… я предполагал что-то подобное. Девочка слишком хороша, чтобы остаться в одиночестве. Только не боишься, что муж вернется? — Приятель прищурился.
Между этими двоими явно происходило что-то непонятное, а чувствовать себя дурой я не любила.
Молча вывернулась из рук отпустившего меня Ниала.
— Посекретничайте пока. А я приведу себя в порядок и буду через две минуты. Так понимаю, нас вызывают к самому ректору?
— Да, так оно и есть, как я понял, — Маэр кивнул каким-то своим мыслям — и повернулся к замершему Роасу.
Что ж, теперь самое время забыть обо всем, что было мне любопытно, взять себя в руки и не дать ни одной твари почувствовать свой страх. Не дождутся.
И я почти не удивилась, когда увидела новое послание на погашенном ещё вчера мониторе.
“Не дай себя запугать. Они не стоят переживаний. Только смерти. Мучительной...”
— Ты хоть бы проявился. Странно разговаривать с предметами, — пробормотала, спешно надевая парадную форму и скручивая отросшие волосы на затылке в пучок.
Впрочем, моя внешность все равно настолько изменилась, что едва ли узнают.
Надо было прийти в себя и идти дальше. Отпустить прошлое окончательно. Я не Иорин Альде. Я Иорирэ, как говорили на имперский манер, Шаэл.
В зеркале отразилась невысокая хмурая девушка с резкими чертами лица и отливающей белизной кожей. Зрачки в глазах дрогнули — и резко вытянулись в вертикальную щель, разрезая радужку.
Я потянулась к эфиру планеты, жадно впитывая происходящее. Вот как… похоже, гости настроены весьма серьезно. Серьезнее, чем можно было предположить.
Вернулась уже полностью собранная и готовая практически к любым неприятностям. Опыт детдомовской жизни и последующего не самого легкого существования подсказывал, что стоит прихватить с собой сюрпризы на любой случай.
Я задумчиво посмотрела на лежащий на столе тусклый и не примечательный на вид браслет. Знак гражданства империи. Подумала — и защелкнула его на правой руке.
Получив желанный контакт с кожей носителя, неизвестный металл нагрелся — и резко преобразился. Форма потекла, переплавляясь на глазах в нечто совсем иное. Пластина стала шире, отливая платиновым блеском, герб вспыхнул синим цветом, тут же потускнев.
“Vim novus rerum ordo” — вилась надпись на древней латыни, языке, который теперь остался привилегией лишь высших слоев общества. “Власть нового порядка”. Просто и лаконично. Ар-ани знает, о чем говорит.
Крылья, меж которыми сиял меч, тускло светились серебром. Герб империи, заключенный в круг из лучей. Обозначение не просто гражданства империи — высокого статуса.
И пусть этим я, безусловно, раздразню слетевшихся хищников, но и молчать — не выход.
Уже в комнате, собранно кивнув вставшим с дивана мужчинам, направилась к выходу. Чем скорее — тем лучше.
Через парк мы шли молча, каждый думал о своем, но это молчание было уютным, не тяжелым.
А перед дверями Академии нам навстречу поднялся высокий серокожий мужчина. Такой же, как Каэртан в истинном виде.
Кстати, так ведь и не признался, как называется его раса! Скрытная зараза.
— Сио Ниал, сио Иорирэ. Я главный юрист посольства Даграт и особо уполномоченный Его Императорским Величеством решать любые вопросы, касающиеся вас и вашего нахождения в стенах этой Академии. Ишим Льор к вашим услугам.
Одетый в строгий темный костюм из дорогущей ткани, с начищенными до блеска ботинками от известной фирмы и мягко мерцающими драгоценными запонками в манжетах, он, однако, не производил впечатления франта. Да, дорого. Но гармонично и лаконично. Пепельные волосы были стянуты в тугой хвост, а под темно-синим пиджаком угадывалась военная выправка. Хищный пристальный взгляд ярко-сиреневых глаз невольно выводил из равновесия. Если в Империи такие юристы, то на что способен Шаэл?! Вот этот вот сожрет вместе с косточками — и не поморщится.
— Рад видеть вас, грэсс Льор, — Ниал коротко склонил голову, но смотрел пристально, выжидающе.
Знает его? Наверняка!
Узнал ли его сам “юрист”? А вот это хороший вопрос, но возможности выяснить точно нет. Тем более, при Маэртане.
Идти пришлось быстро, но не бегом, Нарроу распрощался с нами по дороге — его от пар никто не освобождал, а неявка без уважительной причины грозила исключением.
