друга и убирайся из моего дома!
Мой желудок сжался, когда перо сорвалось с невидимых крыльев. Я не проследила за его траекторией.
Джейс согнул пальцы, хрустя костяшками.
– Ты слышал девушку, Сераф. Убирайся на хрен из ее квартиры.
Черт. Я назвала Ашера по его титулу, и теперь Джейс предположил, что это его имя. Пока он не выяснит, что оно означает, я не нарушаю небесный закон.
Ашер не двинулся с места. Даже не дернулся.
– Я защищаю свое, Маррос, так что нет, я не покину квартиру, но ты можешь уйти.
От напряжения тело Джейса задрожало.
– Свое? Селеста не твоя, ты, самовлюбленный ублюдок.
– Не называй его так. – Мой голос прорезал густой воздух.
Ашер был кем угодно, но не самовлюбленным. Я встречала таких. Исправившихся. Архангел мог быть высокомерным, но он не стремился к тому, чтобы им все восхищались, и он не лишен сочувствия. Будь он эгоцентричен, то не стал бы возвращать Лей или воспитывать Найю как свою дочь.
– Не называть его так? – Джейс резко указал на Ашера. – Разве ты не видишь, что он такой и есть, Си? Ты сама это сказала. Он пытается настроить тебя против меня! Изобразить себя «таким-правильным-и-заботливым-парнем», а меня каким-то никчемным куском дерьма. И да, может, я и недостаточно хорош для тебя, но я никогда не пытался тобою владеть.
Я устремила на архангела многозначительный взгляд.
– Его участливые манеры нуждаются в улучшении, но это не делает его ублюдком.
Ашер наблюдал за мной с другого конца островка, его тело было настолько неподвижным, что казалось продолжением черного камня.
– Не могу поверить, что ты его защищаешь. – Глаз Джейса дернулся.
– Ты мой друг. Оскорби он тебя, я бы встала на твою защиту.
Джейс вскочил на ноги. Я думала, что он собирается впечатать кулак в лицо Ашеру, но вместо этого он натянул свою винтажную кожаную куртку.
– Куда ты?
– Домой. К нам домой. Ты идешь?
Я заколебалась, и от этой нерешительности взгляд Джейса поник. Все равно что наблюдать за тем, как одновременно захлопываются все двери и окна. Я поймала его руку и сжала ее, пытаясь извиниться за то, как плохо закончилась эта ночь.
– Позволь мне разобраться с некоторыми вещами здесь, а потом я присоединюсь к тебе.
Его взгляд долго оставался на мне, словно оценивая, действительно ли я приеду.
– Хорошо.
Я сжала пальцы Джейса в последний раз, прежде чем отпустить их.
Отпустить его.
Когда входная дверь закрылась, я набросилась на Ашера.
– Что это, во имя Абаддона, было?
– Что, во имя Абаддона, было что?
Я покрутила пальцем в воздухе.
– Почему ты был так… так груб с ним?
– Я никак его не оскорблял. Не понимаю, как рассказы о твоем милосердии можно счесть за грубость?
– Не понимаешь? Что ж, позволь мне объяснить тебе, Сераф. Джейс был рядом со мной, когда мне нужен был друг, плечо, чтобы поплакать, рука, чтобы обнять, и тело, чтобы согреть меня. Может, он и не знает о моем прошлом или о том, кто я, но он знает меня гораздо лучше, чем когда-либо узнаешь ты.
Ашер расправил массивные плечи, растянув замшевую тунику без рукавов. Джейс никак не прокомментировал наряд архангела, но я готова поспорить, что он подумал, будто Ашер приехал прямо из Ист-Виллиджа.
– Ты ведь в курсе его счета, Селеста?
– Его… – Я отмахнулась от своего удивления. – Прекрати пытаться настроить меня против него!
– Сорок один. Таков его счет.
Я прижала ладони к ушам, но слишком поздно. Счет Джейса уже проник в мою голову.
– Я же только что сказала тебе, что не желаю этого слышать.
Ашер обогнул островок и направился ко мне.
– Я не пытаюсь настроить тебя против него, Селеста. – Мне ненавистно, что его голос проникал сквозь барьер плоти. – Просто хочу, чтобы ты имела представление, каких людей подпускаешь к себе. Возможно, ты не думаешь, что я действую в твоих интересах, но это так.
Сомнения грызли мою непоколебимую привязанность. Мне хотелось заткнуть уши и напевать что-нибудь, пока Ашер не перестанет разрушать мою единственную дружбу, но я решила действовать по-взрослому. Я опустила руки и вздернула подбородок.
– Именно поэтому ты просто обязан был сообщить мне счет Джейса?
– Я проинформировал тебя, потому что подумал, что ты, возможно, захочешь взяться за него следующим.
– Что? Нет! – Моя голова дернулась. – Джейс – мой друг. Я не могу… Я бы никогда… Нет. Выбери кого-нибудь другого. Или еще лучше. – Я вскочила на ноги, обошла Ашера и схватила бомбер из шкафа. – Я сама кого-нибудь выберу.
– Ты еще не закончила с Бофингером.
Я замерла, моя рука уже лежала на дверной ручке.
– Он уехал. Ты сказал, что он уехал. – Мне с трудом удавалось дышать.
– Это не значит, что он не вернется. Или что не сделает ничего ради искупления вины. Дай ему несколько дней. Обещаю, если почувствую, что ты зря теряешь время, я отпишу его от тебя. – Ашер подошел ко мне неторопливой походкой, которой обладают люди, привыкшие к тому, что их ждут.
Мне требовалось немного воздуха. Я почти вышла из дома босиком и без ключей.
– Селеста, куда ты идешь?
– На улицу. – Прежде чем выйти, я повернулась к Ашеру. – И не смей следовать за мной, иначе наше соглашение завершится, и ты будешь тонуть в своей вине целую вечность.
Его глаза стали такими же серыми и жуткими, как воды Гудзона в холодное время года.
– Селеста…
– Не селестай мне тут. Ты заявляешься ко мне домой и рушишь мою дружбу. Мою единственную дружбу. Если ждешь благодарности, даже не надейся. – Я повернула дверную ручку, вышла, а затем захлопнула дверь перед лицом архангела.
Пока лифт спускал меня в вестибюль, эмоции, которые Ашер всколыхнул, раздувались, как разреженный воздух. Я испытывала ярость, разочарование и тревогу. Счет Джейса плавал у меня перед глазами, будто я смотрела на его профиль на голоранкере. Я не пошла в Центральный парк. По ночам это не самое приятное место. Даже для бессмертного. Вместо этого я направилась к Таймс-сквер.
Я потерялась в топоте, гудках машин, визге тормозов, болтовне тысячи голосов, говорящих на сотне разных языков. Я ослепла от буйства красок анимированных рекламных щитов, бликов фонарных столбов и фар, сияния гигантских экранов и вспышек театральных вывесок.
В какой-то момент я забрела в захудалый бар, обклеенный таким количеством бродвейских постеров, что невозможно сказать, из чего сделаны стены. Не то чтобы меня это волновало. Все, чего мне хотелось, – притупить свой неспокойный разум. Я заказала водку
