она.
Пол начал трястись, дым поднимался к потолку. Этот запах… несвежей сирени, усиливался до тех пор, пока я чуть не задохнулась. Но дрожь вызвала не Весса.
Это была я.
— Я служу, ожидая…
— Ты служила, — оборвала я ее, когда края моего халата затрепетали. В сознании сформировалась воля, и я подняла руку. Чистая, древняя сила выплеснулась из меня и закружилась по руке. Звездный свет, несущий слабый оттенок тени, вырвался из моей ладони и врезался в дым. Эфир перекатился через бурю и прорезал ее, ударив Вессу в грудь. Она отпрянула назад, когда вспышка эфира пронеслась по комнате, но на пол упала только ее мантия. — И смерть пришла за тобой.
Я направилась к приемному залу, заменив халат бриджами и свитером. Была глубокая ночь, прошло несколько часов после того, как шестнадцать дракенов были уложены на наспех приготовленные костры, чтобы Найт, один из оставшихся дракенов, мог сжечь их тела. Я стояла у костров, пока не осталось ничего, кроме пепла. Частично мне казалось, что я все еще там.
Войдя в комнату, я подошла к месту, где сидел Ривер, все еще в своей смертной форме, обнаженный, если не считать одеяла, которое он обернул вокруг своей талии, сидя на полу в углу. Прежде чем я успела заговорить, он сказал:
— От нее пахло Смертью.
— Ну, это потому, что она была мертва, — ответил Киеран.
— Нет. Ты неправильно понял. От нее пахло Смертью, — возразил Ривер. — Мне казалось, что я чувствовал этот запах, когда мы прибыли сюда, то и дело, но он никогда не был таким сильным. До сегодняшнего вечера.
Его зрачки пришли в норму, когда он смотрел, как я опускаюсь на землю перед ним, и тяжелая коса падает мне на плечо. Мы были не только вчетвером. Те, кому я доверяла, были с нами, сидели или стояли, пили или были неподвижны, все еще находясь в состоянии шока. Я проглотила ком печали, собравшийся внутри меня — смесь вины и осознания того, что я должна была прислушаться к Киерану.
— Что это значит?
— Это была сущность Первородного Смерти. Его смрад. Маслянистый. Темный. Удушающий, — сказал Ривер, и я посмотрела на Киерана, стоявшего в нескольких футах от меня. Это было именно то, что мы оба чувствовали. — Это не имеет смысла.
— Ты имеешь в виду Рейна? — спросила Вонетта, сидя на одном из стульев, прижав колени к груди.
Ривер моргнул.
— Что?
— Рейн, — начал объяснять Эмиль, положив руки на спинку стула Вонетты. — Бог простых людей и…
— Я знаю, кто такой Рейн. Я знал его до того, как он стал известен как бог, которого вы узнали сегодня, — ответил он.
В глазах Хисы от входа в комнату мелькнуло удивление, отразившееся в моих глазах.
— Кто был Богом Смерти до него? — спросила она.
— До него не было Бога Смерти. Был только Первородный Смерти.
Я вспомнила, чем поделился со мной Никтос.
— Заменил ли Рейн одного из Первородных, который, по словам Никтоса, стал порочным и испорченным?
— В некотором смысле. — Ривер склонил голову набок, глядя в потолок, его глаза закрылись. — Был только один истинный Первородный Смерти, и тот… шторм и женщина, были похожи на него.
— Никтос — это и Прародитель Жизни, и Прародитель Смерти, — сказал Киеран.
— Неверно.
Киеран встал на колени.
— Я не ошибаюсь.
— Ошибаешься. — Ривер опустил подбородок, его глаза открылись. — Никтос никогда не был истинным Первородным Смерти. До него был другой. Его звали Колис.
— Колис? — повторил Нейл, обходя Эмиля. — Я никогда не слышал этого имени.
— Ты бы и не услышал.
— Стертая история, — прошептала я, оглядываясь через плечо на остальных. — Помнишь, что я говорила тебе о том, что сказал Никтос? О других Первородных и войне, разразившейся между ними и богами? — Я повернулась лицом к Риверу. — Вот почему мы не знаем его имени, верно?
Ривер кивнул.
— Я не могу быть единственным человеком, который сидит здесь и думает, что имя Колис ужасно похоже на Солис, — заметила Вонетта.
Она не ошиблась. Это не прошло и мимо меня.
— Что случилось с этим Колисом? — заговорил Перри. Атлантиец все это время молчал, стоя рядом с мрачным Делано. — Или с другими Первородными?
— Некоторые из Первородных перешли в Аркадию, место, очень похожее на Долину, но в которое можно попасть без смерти, — сказал Ривер, и замешательство, которое я почувствовала от остальных, говорило о том, что они не знакомы с Аркадией так же, как и я.
— Некоторые? — спросил Перри.
— Некоторые, — повторил Ривер. — Другим пришел конец. То есть они умерли. Их больше не было. Плод забытого прошлого. Умерли. Больше не…
— Я поняла, — остановила я его. — Мы все поняли.
— Рад слышать, — отозвался дракен. — Колис все равно что мертв.
Я не позволила его тону задеть меня. Он только что потерял шестнадцать дракенов… некоторых, которые должно быть были друзьями. Возможно, даже семью. Я так мало знала о Ривере — о любом из дракенов. А теперь большинство из них исчезло. Дрожь пробежала по моему позвоночнику.
— Почти мертв, но не мертв, Ривер.
— С ним разобрались. Его давно похоронили. Никто из нас не был бы здесь, если бы не он, — настаивал Ривер. — И единственное, что могло бы освободить его, это Первородная Жизни. Этого никогда бы не случилось. Они… они были такими врагами, которые выходят за пределы крови и костей.
Мой пульс немного успокоился. Последнее, с чем кому-либо из нас нужно было иметь дело, это случайно пробудившийся Первородный Смерти.
— Подожди. — Брови Ривера сошлись, а затем разгладились, когда его голова дернулась в мою сторону. — Черт возьми, я должен был догадаться об этом. Признаться, я не всегда обращаю на это внимание. Вы все много говорите и делаете это без остановки.
Я начала хмуриться, когда услышала, как Хиса подавила смех.
— Вы говорили об этих… созданиях, которые есть у вашего врага. О тех, кто может пережить любую травму? — спросил Ривер.
— Да. — Киеран положил руку на пол.
— Они возвращаются к жизни?
Киеран наклонил голову.
— Что еще означает выжить после любой травмы?
— Не то же самое, что возвращение к жизни, — ответил Ривер.
— Да, они возвращаются к жизни, — вклинилась я.
— Их называют Восставшими?
— Так и есть. — Я оглядела комнату. — Не сомневаюсь, что уже говорила это раньше, когда ты был рядом. И не раз.
— Как я уже сказал, я не всегда обращаю внимание, — признался он. — Позвольте мне угадать. Это третьи сыновья и дочери.
— Да. — Эмиль протянул слово. — Это было бы правильно. Ты знаешь, что это за
