скалка. Возможно жена хозяина. — Опять тебе приезжие чем-то не угодили? Говорила я тебе, что скоро из-за этого в могилу раньше времени отправишься.
Она отправилась обратно за дверь. Все сразу сели на свои места, опустив голову, а по трактирщику видно, что его ждёт не самый приятный разговор. Через минуту женщина вернулась с небольшим мешочком в руке. Подошла к паре и вручила его Анне. Мешок горячий.
— В качестве извинения. А теперь уходите. Вам здесь уже не рады. — она взяла своего мужчину за шкирку и потащила к двери кухни. — А вы чего повставали? — обратилась она к посетителям, которые остались стоять и наблюдать, и они сразу сели на место, продолжая прожигать гостей хищным взглядом.
Адриан взял Анну за рукав и быстрым шагом вывел её из трактира.
Выйдя, демон отвязал лошадей, помог девушке забраться, и они как можно быстрее выбрались из деревни.
Анна открыла мешочек. Внутри два румяных батона. В отличие от похлёбки, на вид и запах они восхитительны. Девушка сразу принялась есть один, с наслаждением закрыв глаза.
В это мгновение она окунулась в воспоминания, как в детстве приходила на кухню, где самая добрая на свете повариха готовила выпечку. Запах свежеприготовленных булочек сводил с ума. Горбушка, хрустящая снаружи и мягкая внутри всегда доставалась ей. Анна стала их есть слишком часто, из-за чего матушка заметила, как дочь поправилась. Для молодой благородной леди недопустим лишний весь, поэтому Ганриетта быстра разобралась в причине и устранила её. Сначала пригрозила поварихе не давать дочери лишнего, а после вообще выгнала, так как не та не могла отказать маленьким блестящим глазкам. В тот вечер Ганриетта долго утешала Анну. Гладила по голове, пела колыбельную, чтобы дочь быстрее уснула. Матушка была очень строгая, но она так же умела и любить. Хоть в последние года она это умение значительно потеряла. Интересно в каком момент.
— Даже не думал, что тебя сможет заставить улыбнуться буханка хлеба.
Анна открыла глаза и увидела лицо улыбающегося Адриана. Воспоминания действительно помогли ей хоть немного, но улыбнуться. Девушка засмущалась, её лицо вновь стало серьёзным.
— Надо будет тебе побольше таких булок купить. Может быстрее придёшь в себя.
— Как это мило с твоей стороны. — равнодушно фыркнула Анна.
— Это не милота, я просто хочу, чтобы ты быстрее пришла в себя и перестала скорбеть. Нам обоим от этого будет проще.
Она знает, что он прав. Пока она поглощена своими мыслями о прошлом, о родных, она не сможет двигаться дальше. А сейчас это как никогда важно, тем более, когда её связали с более серьёзными делами. Быть демоном и быть среди демонов — это слишком опасно. Это может стоить не только её жизни, но и души. Она это прекрасно понимает, но не может ничего с собой сделать. Она хочет разузнать о новом мире больше, но понимает, что мысли будут заглушать любой звук. Невозможно сосредоточиться. Негде брать сил. Так всё, что Анна может сейчас сделать это продолжать наслаждаться свежим хлебом под пение птиц, мимолётно просматривая картинки воспоминаний из прошлого. Вспоминая, дорогих людей. Каждого, кого потеряла.
До заката они гнали лошадей быстро и безостановочно. Свернули с главной дороги в гущу леса и тогда, когда солнце последними лучами осветило землю, они добрались до первой попавшееся пещеры.
Лошадей привязали к дереву, а сами вошли внутрь. В этот момент в душе Анны нарастала паника. Через несколько часов кровавая луна. Сегодня она станет монстром. Сегодня она не знает, чего ожидать от себя. Адриан заметил её замешательство и начал объяснять:
— Внутри есть отличный валун. К нему я тебя привяжу, и ты будешь сидеть так всю ночь.
Девушка ожидала чего угодно, но точно не быть привязанной к камню. Луна уже виднеется в небе, так что спорить особо не хочется.
— Точно всё будет в порядке? — ответ ей ничего не даст, но она не могла это не спросить.
— Всё будет хорошо до тех пор, пока ты не сломаешь камень и не разорвёшь верёвки. А ты можешь. Новообращённые гораздо сильнее из-за сочетания человеческого и демонического.
Они распределили обязанности: Анна собирает хворост, а Адриан разбирает из сумок своего скакуна необходимое: еду на ужин и крепкие верёвки.
Этим вечером благородная леди Анна Камерсон отужинала хлебом с ветчиной и бутылкой воды. Адриан заверил, что есть она будет хотеть не так сильно, так что такой скромной еды ей точно хватит до утра. Адриан бьёт камень о камень над собранными ветками, чтобы разжечь огонь. Девушка вспомнила, как Ламиэль лёгким движением пальца разожгла костёр.
— Адриан. — начала Анна, запивая еду.
— М?
— А ты разве не можешь развести огонь…своей силой? Я видела, как Лами смогла выпустить молнию из своей руки и этим она разожгла костёр.
— А, это. — он рассказывает, не отрывая взгляд от камней. — Нам, конечно, передалась сила, но не конкретно её. Мне каким-то образом повезло и мне досталось это. — он выпрямил руку ладонью верх и из неё начал выходить чёрный густой дым. Он выпустил его немного и сразу втянул обратно. — Мне все завидовали, когда узнали, какая сила досталась. Этот дымок может прожечь плоть и не оставит даже костей. Из-за меня было много споров в аду: кто-то хотел меня убить, кто-то хотел завербовать в воина, но ворвалась Ламиэль, сказала, что я останусь с ней и на этом порешили. Представляешь, как всё совпало? Я первый незаконный, да ещё и с такой силой. — негромкий смешок вырвался из его уст. Анна обратила внимание, что у него милая улыбка. — Никогда бы не подумал своей человеческой жизнью, что за меня будут спорить демоны. Мир полон загадок.
— Мир полон загадок. — эхом произнесла Анна. По её глазам было видно, что она снова вернулась в мир у себя в голове.
— До места назначения твою силу пока будить не будем. Иначе ты не сможешь её контролировать. Пока что пусть ещё какое-то время подремлет.
Огонь осветил пещеру. Адриан дождался, пока девушка доест, взял верёвку, подошёл к ней, протягивая руку, чтобы помочь встать. Она посмотрела сначала на верёвку, потом на него. Непривычно чувствовать руку другого мужчины. В отличие от Дерека она больше и теплее. Приятное тепло.
Анна села к валуну, Адриан принялся связывать сначала её саму, потом привязал к камню. Луна уже высоко, ночь вовсю показывает свои права. На щеках Анны поступили слёзы.
— Скажи… какого это… по ощущениям? — девушка опустила взгляд на землю.
— Большая часть твоего сознания будет
