слышит ли он, но все же негромко произнесла, — но я не собиралась… уходить. Скорее ждала, что после признания, ты сам прогонишь меня… такую… вульгарную. Я … хотела сделать … паузу, чтобы не чувствовать вины перед тобой, что смотрела на кого-то иного… с вожделением. И к Айросу тоже больше не планировала приближаться, чтобы не соблазняться. Со мной что-то не так, я слишком бурно на вас реагирую… А как смогла бы разобраться… пришла бы к тебе с чистой совестью… Если, конечно, была бы еще нужна… — Из кокона раздались странные звуки, булькающие, фыркающие, гогочущие, будто Ракс несколько раз подавился чем-то. — Да что у тебя там творится? — Я испугалась за него. А когда эмоции берут верх, мозг отключается, так что сначала засунула руки в кокон, чтобы вытащить дракончика, а только потом обнаружила, что мне нестерпимо больно от жара внутри. Но почти сразу все прошло, а пальцы заскользили по влажной чешуе. А еще Ракс дрожал, махал лапами и пытался вырваться.
— Пусти, отпусти меня, я знаю, чем это все закончится. Просто иди куда хочешь и к кому хочешь. Я пообещал, что буду защищать тебя, но не нужно давать мне ложных надежд и обещаний, что ранят куда сильнее, чем оружие врагов. — Тихий голос на краю сознания казался опустошенным и безжизненным. — Я не хочу больше страдать, это слишком больно.
Я замерла на миг, обуреваемая двумя совершенно противоположными желаниями: послушаться и отпустить его, или … Додумать я не успела, потому что руки уже вытянули легкое, как у котенка тельце, прижимая его к груди. Кокон исчез, а на кресле остались два недовольных меховых комка, да и гнидадаф был благополучно сброшен с колен. — Прости… прости, Ракс… — Судорожно стискивая его тельце и поглаживая, бормотала я. — Думала, что… так будет лучше, что если ты узнаешь о произошедшем, посчитаешь меня обычной… шлюхой, которая вешается на всех подряд, а слова мои ничего не значат. — Захлебываясь эмоциями, пыталась обнимать, согревать и гладить дракончика, попутно вытирая крупные черно-маслянистые слезы, смешивая их со своими. — Я просто боялась… разочаровать тебя. Ведь, мало кому понравится увидеть… — хотела сказать “свою”, но осеклась, он мне подобных предложений не делал, поэтому поправилась, — … девушку, что призналась в любви, в объятиях другого. Ракс, услышь меня… я не хотела отказываться от тебя… Я хотела отказаться от столь неожиданных и неуместных чувств к Айросу.
— Это правда? — В голове раздался тихий голос, преисполненный сомнения.
— Да. — Без колебаний ответила, хотя внутри что-то царапнуло. Это на словах легко отказаться… — Я это пыталась донести сразу… но, то ли я плохо объясняю, то ли дело в переводчике… Я готова была отступить, переживать свои чувства в одиночестве, только чтобы не вызвать ревность, не порочить и стать достойной… тебя. Прости, наверное, я слишком дерзкая в своих мечтах и желаниях… Ты ведь никогда не давал повода подумать, что я… что мы… — Тряхнула головой, — в любом случае, ты — целый император, тысячелетний дракон, а я … просто человек. Но, может, когда-нибудь на какое-то время … смогу хотя бы согреть твою постель.
Я даже сначала не поняла, что не так, но потом ощутила, что дракончик замер, хотя периодически еще подрагивал, но скорее всего это были остаточные явления продолжительных рыданий. Не знала, что еще сказать, просто поглаживала и почесывала между крылышек. Миг и я обнаружила себя распластавшейся на шкуре, на до мной же нависал Ракс в своей истинной ипостаси. Впервые я смогла рассмотреть его так близко. Сердце защемило от совершенства и нечеловеческой красоты, а полумрак и отблески огня на золотистых рожках, волосах, чешуйках… творили сказку. Так не бывает в реальности. Прикусила губу, обнаружив, что уже какое-то время исследую подушечками пальцев чарующие линии его лица в стремлении сохранить это в памяти навсегда. Наконец, наши взгляды встретились, мой — восторженно-детский и его — нерешительно-задумчивый. — Постель — это… это же не единственное, чего ты хочешь от меня, правда? — Глубоким и шелестящим голосом спросил он. И вроде бы не чувствовалось магического воздействия, но этот тембр, каждая нотка будто перышком пробежались по чутким местечкам моего тела, вызывая легкую дрожь.
Я резко выдохнула, но сумела справиться с собой, задумавшись над ответом. Мне было стыдно признаваться, поэтому не выдержав взгляд, отвела его в сторону. — Отвечая на твой вопрос, отвечу на другой. Что значит для меня слово “влюблена”… Для меня это выходит за рамки обычного желания… переспать. Секс — это просто химия, влечение тела. А влюбленность — это осознанный выбор, когда ты понимаешь, что тебе настолько нравится кто-то, что … хотелось бы провести с ним как можно больше времени и увидеть его… отцом своих детей. — С трудом выдавила из себя последнюю фразу, кажется шепотом, а после поспешила спрятать горящее лицо за каскадом его черно-золотистых волос. Но он не позволил, легко переместив свой вес на одну руку, второй нежно прихватил мой подбородок, заставляя вновь заглянуть ему в глаза. В полумраке они казались почти человеческими, зрачки расширились, хотя, кажется, дракон слегка прищурился.
— Звучит, как постель… и постель, которая будет повторяться, пока у тебя не появятся дети. — Серьезным тоном произнес он, продолжая изучать меня. — Я не понимаю, в чем разница. И … что будет потом? Ты уйдешь?
— Куда? Зачем? — Не особо задумываясь спросила я, вместо ответа. Дракон перестал нависать надо мной, выпрямился и уселся на свои пятки с крайне задумчивым выражением лица. — Смысл рожать ребенка, если планируешь уйти от его отца? Разве можно обрекать свою кровиночку на подобное… Любовь к родителям, она же на два не делится… Так, давай перефразирую. Для меня влюбленность в человека, это доверие к нему, понимание, что готова предстать перед ним в самом своем неприглядном, слабом и уязвимом виде. Влюбленность, как и дружба — первая ступенька к любви. Это готовность пожертвовать своим комфортом, перетерпеть боль, ради человека, который тебе не безразличен. Одновременно с этим желание уберечь, защитить, обогреть, сделать этого человека счастливым… по возможности. А если готов умереть за кого-то или вытерпеть пытки… это уже — любовь. Может, у вас это не так… прости, не знаю, как еще объяснить. И … прости… это мои чувства… это я влюблена… Не хочу, чтобы ты думал, что буду доставлять неприятности и преследовать… Не волнуйся, мне многого не надо. Мне достаточно и крошек. Я… помню ваш поцелуй с Айросом, — картинка перед глазами ожила, вызывая сладостное томление в теле. Но
