Это было ошибкой.
Так как она, лишённая сознания, тут же пошла ко дну. Лишь сделав отчаянный рывок, Аккес ухватил её за руку и притянул к себе.
И тут верёвка на его груди резко дёрнулась, лишая его последнего воздуха и чуть не лишая заодно и сознания. Однако она же и вытянула их на поверхность, и всем удалось сделать отчаянный вдох ледяного воздуха.
Зика закашлялась, а Аккес жадно глотая ледяной воздух, пытался прийти в себя и сосредоточиться. Обхватив покрепче Риану одной рукой, другой он попытался вновь забраться на льдину. Верёвка что тянула и нещадно давила на грудь, передавалась сильнейшей болью.
Но эта боль напоминала ему о том, что он всё ещё живой, так же как и сопение Зики, раздававшееся у него под боком.
Только вот жрица выглядела хуже всех. Безжизненная и бледная, она, казалось, даже не дышала. Более того, она так и норовила ускользнуть и пойти ко дну. Аккес старался держать её, но его силы иссякали. А онемевшие пальцы отказывались слушаться. Когда верёвка очередной раз дёрнулась, от неожиданности он опять упустил её, но тут же, метнувшись, обхватил жрицу ещё крепче. Ну что за напасть?! Вот тебе и возвышенная идеальность. А ко дну идёт как вполне земной человек.
Очередной рывок верёвки вызвал дюжину витиеватых ругательств. И он уже чисто машинально повернулся так, чтобы Зике было проще держаться на поверхности, одновременно придерживая жрицу, чтобы и та могла дышать... если она вообще ещё дышит...
Наконец, их вытянули из воды и вскоре дотащили до берега.
Тяжело дыша, Аккес позволил себе немного расслабиться и просто разлёгся прямо на земле, наблюдая за тем, как остальные с выражением крайнего ужаса склонились к ним. У него уже не было сил о ком-то переживать, и он просто прикрыл глаза и забыл на некоторое время обо всём, в том числе и о холоде...
— Зика, ты цела?
— Крепко-крепко, — бубнила девушка, всё ещё цепляясь за Аккеса.
— С ней всё нормально... — выговорил Аккес. — Со жрицей что-то не так.
Лекамир, хмуро глянув на него, секунду колебался, но потом коротко кивнул, подхватил Риану на руки и направился к пещере, где они разбили лагерь.
— Эй, — тихо сказал Аккес, когда рыцарь удалился, и погладил Зику по мокрой голове. — Всё в порядке, можешь уже отпускать.
Но девушка, видимо не оправившись от потрясения, продолжала мёртвой хваткой обнимать его за шею. И Аккесу ничего не оставалось, как подняться и, взяв Зику на руки, как ранее твердоголовый взял жрицу, и понести к пещере, где должно было быть гораздо теплее, чем тут на озере, где их обдували все ветра.
Когда он вошёл внутрь, то заметил, что жрицу уложили недалеко от огня и Эгрант во всю над ней суетится.
Опустив Зику на ноги, он чуть ли не силой разжал её руки. Заглядывая ей в глаза, он улыбнулся.
— Всё закончено, вы спасены. А ты просто настоящая умница. Ты мне очень помогла.
— Она... С ней всё хорошо? — спросила Зика, всё ещё смотря на него большущими глазами, под равномерное выстукивание её зубов.
— Будем надеяться, главное, мы её вытащили.
— Хорошо-хорошо, — пролепетала девушка и задрожала.
— Тебе лучше одеть что-нибудь сухое и погреться у костра.
— Да... да...
— Всё хорошо?
— Да...
Убедившись, что с Зикой всё в порядке, Аккес ещё раз посмотрел туда, где лежала жрица. Рядом с ней и Эгрантом стоял шлемоголовый и странно на него смотрел. Уловив взгляд Аккеса, рыцарь сосредоточенно произнёс, явно через силу:
— Спасибо.
Его взгляд на миг метнулся к Зике, которая дрожащими руками доставала из сумки сухую накидку.
Аккес, усмехнувшись уголками губ, кивнул в ответ, принимая благодарность и, развернувшись, вышел из пещеры. Он свои вещи оставил снаружи, когда они пошли за девушками к озеру. И как он ни крепился, он и сам продрог до костей и если не найдёт сменную одёжу, то свалится с жаром. И тут уже никакая магия Эгранта не поможет.
Как только Зика пришла в себя, она выгнала мужчин из пещеры и начала раздевать Риану, откидывая мокрую одежду в сторону и закутывая её в тёплую меховую накидку. Эгрант сказал, что она ударилась головой, но в остальном её состояние не опасное. Тем не менее, вернувшись, он сел рядом с ней и больше не отлучался.
Через какое-то время к нему подошёл Аккес и молча встал рядом, сверля взглядом Риану. На нём была только простая рубашка и изношенные штаны, а мокрые волосы зачёсаны назад. Он не носил с собой много одежды, и оказалось, что это единственное из оставшегося сухим. Благо костёр немного согрел пещеру, и было не слишком холодно.
— Ты что-то хотел? — спросил его Эгрант.
Аккес какое-то время молча стоял, хмурясь, но потом всё же сказал:
— У неё была кровь.
— Она ударилась. Тебя это удивляет?
— Почему у неё кровь? — гневно спросил он, посмотрев на Эгранта. — Она ведь бессмертная.
Эгрант на миг замолчал, удивлённо осознавая, что Аккес единственный тут ещё не был в курсе того, что Риана почти стала смертной. Ему просто об этом не сказали.
— Уже нет, — послышался голос Лекамира, который тоже подошёл к ним, и Аккес всё так же, не скрывая гнева, посмотрел на него. — Она уже начала становиться смертной.
— Когда это произошло?
Лекамир внимательно на него посмотрел и на миг задумался, говорить ли тому, кто считал себя заклятым врагом Рианы, о её слабости. С другой стороны, об этом уже многие знали. Она сама не делает из этого секрета. Не скажет он, скажет кто-нибудь другой.
— Практически сразу, — ответил он. — Ты ранил её в том сражении у ворот. Уже в тот момент она не была больше бессмертной.
Аккес, резко повернувшись, посмотрел на Риану и нахмурился.
— То есть она сразу кого-то встретила? — тихо сказал он, покосившись на рыцаря.
— Возможно. Она сама не знает, — пожал плечами Лекамир, продолжая пристально следить за выражением лица Аккеса.
Сам же Аккес быстро перебирал в памяти все события. Получается, на момент их первой встречи, она уже лишилась бессмертия. Он же хоть и всегда угрожал её убить, да и старался всякий раз именно это и сделать, в глубине души был уверен, что это ему не удастся, потому что она неуязвима. Отчасти, он согласился с требованием Эгранта ждать до тех пор, пока они соберут талисманы именно из-за того, что убить Риану он всё равно сможет только, когда она лишится свой защиты. А его угрозы и попытки были лишь способом запугать её, чтобы она держалась подальше. И его всегда бесило именно то, что она, будучи неуязвимой с самого начала, всё равно защищалась как обычная смертная. А теперь выясняется, что она и была смертной... Не обычной конечно, но смертной...
Он нахмурился ещё сильнее.
Жрицы никогда раньше так быстро не теряли силу. Насколько он знал.
