Крыша уже горела полностью. В любой момент она могла упасть — и из нас получатся отличные хрустящие сухарики. Коул и Бергман пятились к выходу, крича:
— Уходите! Уходите!
Престона и Кассандру я не видела — скорее всего они уже выбрались.
Я побежала к Вайлю, который только что выдернул звезду из ноги. Кровь шла из раны ровными толчками, пропитывая брюки и оставляя сплошной след, пока я тащила Вайля прочь со сцены и из павильона. Там нас ждали Коул и Бергман, и у Коула в руке были ключи от фургона.
— Помоги мне! — бросила я Коулу, отводя Вайля к молу. Коул, не говоря ни слова, подставил Вайлю плечо под мышку. Я еще сильнее обеспокоилась, когда Вайль не стал возражать.
— Я переставлю фургон? — спросил Бергман.
— Сперва только принеси аптечку.
Бергман принес и тут же переставил наше временное обиталище подальше от пожара, а мы с Коулом тем временем пытались унять кровь. Когда первым этапом нужно замотать жгутом бедро пациента, работа продвигается не слишком удачно.
— Тебе за всю твою долгую жизнь неужто ни разу не сказали, что нельзя вытаскивать оружие из раны, если оно там застряло? — прошипела я, пока Коул затягивал ремень, а я накладывала марлю.
Вайль не ответил, хотя я почувствовала, как напряглась нога под моими пальцами. Но я думала, что это реакция на боль, пока Коул не сказал:
— Жас, ну не ори ты на раненого. У него кровь хлещет, о он только что оторвал озверевшего дракона от нашей Кассандры.
— Бог ты мой! — Я посмотрела на Вайля, на Коула, снова на Вайля. — Все, я становлюсь собственной матушкой. А ну-ка глянь, нет у меня стервозных морщин вокруг рта?
Я повертела головой из стороны в сторону, чтобы им было виднее.
— За мою долгую жизнь я научился отличать искреннюю заботу от мелких придирок, — ответил Вайль. Он наклонил голову, лбом к моему лбу. — А теперь успокойся. Кровотечение — это следствие отказа от охоты. У живых доноров в крови есть что-то такое, чего нет в консервированной. Жасмин, я поправлюсь быстрее, чем любой человек. — В углах его глаз появились лучики. — А видеть тревогу у тебя на лице — за это не жалко получить любую рану.
Когда наконец можно стало снять жгут, а марля оставалась белой, мы сели все втроем рядом на тротуар, спиной к стене, глядя, как пожарные напоследок для порядка поливают дымящиеся остатки нашего павильона. Катастрофа, конечно. Но могло быть хуже.
К нам подошла Кассандра. От дыма и инея ее наряд превратился в лохмотья. Я посмотрела на свой костюм — ага, очень похоже на бедняжку, выкопанную из груды щебня после землетрясения. Но у меня было ощущение, как будто какая-то часть моего тела еще придавлена холодильником, а Кассандра сияла, словно фея-крестная только что сообщила, что ей полагаются новое бальное платье и хрустальные башмачки.
— Тент сгорел начисто, — объявила она радостно. — Зато ничего из того, что было рядом, не пострадало. Просто невероятно, как быстро приехали пожарные. Джерико говорит, что они тут из лучших в штате.
— Джерико — кто это? — устало спросил Вайль.
— Спецполицейский, — ответила Кассандра. — Джерико Престон.
Я взметнула руку, и мы с Кассандрой хлопнули друг друга по ладони.
— Что за ликование? — поинтересовался Коул.
— Видение Кассандры сегодня сгорело вместе с этим пожаром, — ответила я. — То есть у них с Престоном еще может что-то получиться.
Он тут же рухнул перед ней на колени, прижал руки к сердцу:
— Молю тебя, о воплощение красоты, скажи, что это неправда! Неужто ты отдала свое сердце другому?
— Не надоело дурачиться? — спросила она, но засмеялась.
Коул встал на ноги.
— Не знаю, как вы, — сказал он, — а меня после пожара вдруг дико пробило на что-нибудь вкусненькое. Полезем в холодильник? У тебя такой вид, Вайль, что тебе не повредило бы что-то бодрящее.
Вайль кивнул.
— Только сначала душ.
— Это если я раньше тебя туда не попаду, — возразил Коул, смерив его взглядом. — И почему-то мне кажется, будто сегодня я могу тебя опередить.
— Нам всем надо помыться, а нагреватель в фургоне такой нагрузки точно не выдержит. — Я подумала о ключе от номера, спрятанном у меня в ящике для оружия, и вдруг мой дурацкий поступок заиграл новой гранью. — Я возьму себе номер в отеле. И у меня будет долгий и горячий душ, а вы тут давайте обходитесь своими трехминутными сменами.
— Замечательная идея, — отозвалась Кассандра. — А мне с тобой можно?
Я задумалась. Либо придется ей открыть мой странный поступок, либо как-то изощренно прикинуться, будто я только снимаю номер, который на самом деле уже сняла. А знаете что? А вот хрен с ним. Ей только до меня дотронуться, она тут же узнает правду во всех подробностях.
— Естественно, — ответила я. — Пойдем в нашу девичью комнатку.
Кассандра помогла мне встать:
— А, да. — Я посмотрела на Вайля. — Вы тут как-то без нас обойдетесь с часок?
Он кивнул в каком-то странном оцепенении. Уходя вместе с Кассандрой, я услышала слова Коула:
— Что это было?
— Это нас обвели вокруг пальца, ответил ему Вайль. — Скажи спасибо, что они на нашей стороне.
Кассандра настояла, чтобы я в душ я пошла первой — моя идея, мой номер и мое непонятное сновидение, без которого вообще ничего бы этого не было.
— Ты понимаешь, что вся эта история вертится вокруг твоих отношений с Мэттом? — спросила она, когда я закончила объяснять, откуда у меня ключ-карта.
Я кивнула.
— Вот жалко, что Грегори тогда ушел. Уверена, что он мог бы помочь. Может, ему позвонить?
— Я тут вспомнила еще одного человека, с кем можно поговорить, — ответила я, и больше мы эту тему не затрагивали.
Какое приятное ощущение после душа, как будто отмылся до скрипа. Я сидела на кровати, перещелкивая каналы и думая, что могла бы сама сниматься в рекламе мыла, когда в дверь постучали.
Наверняка Коул. Морда типа «сдаюсь на милость победителя», пришел проситься в горячую воду.
Я открыла.
Дэвид, неотразимый в своей темно-синей броне, выпалил с порога:
— Жасмин, они идут сюда!
— Как они нас нашли? — прошептала я. У меня в мозгу какой-то малыш проскакал на взмыленной лошади по извилинам с криком: «Вампиры! Вампиры идут!»
— Мэтт мог им сказать.
Я ударила его в плечо — сильно.
— Мэтт никогда бы нас не предал!
Судя по лицу Дэвида, он так не считал, но у него хватило ума смолчать.
Он выглянул в коридор, осмотрелся. Я тем временем прицепила наплечную кобуру, застегнула портупею потуже.
Чисто, показал он.
