— И? Разве ее не надо вернуть?
— Пусть погуляет на свободе. Может, чему-нибудь научится.
— А ты не думаешь, что в беду попадет?
— Да уж наверняка.
— И ничего не сделаешь?
— Некоторые учатся только на своих ошибках, — от его слов вспомнились мои грабли, — да и то, не всему, — продолжил муж. — Порою приходится много раз наступать на одно и то же, пока наконец поймешь.
В процессе поездки, я осторожно спросила насчет наказания сестре.
— Понимаешь, слова тоже не все понимают. Медведица медвеженка может и шлепнуть по попе. Это дико считается в обществе, и даже законодательно запрещено, но, природа не просто так это придумала.
— Это больно?
— Больно, но без повреждений. Но больше всего обидно. Мы давно отказались от подобного наказания, но вседозволенности быть не должно. А Светка совсем от рук отбилась, и даже отец управы на нее лишился. Мне ее вот отдал на перевоспитание. Не знаю, будет ли толк. Посмотрим. Только страдают окружающие. И меня очень порадовало то, что ты не наломала дров — не пролезла в гущу событий.
— Я трусиха, — констатировала факт.
— Нет! Но часто у вас, женщин, отключается мозг и вы перестаете думать головой. А потом бывает слишком поздно.
Мы подъехали к знакомой местности. Над приборной доской высветилась зеленая стрелка вниз, мол, приехали. Я опустила взгляд — тот самый куст, в котором прятался муж.
Рыжик прислонил к моим губам палец в просьбе помолчать, дождался, пока я сниму щит, чмокнул в губы и спрыгнул.
Почувствовала вибрацию от часов. Прикоснулась к ним, принимая вызов.
"Возвращайся домой. Даше не помешает компания," — передал сообщение супруг, не желая озвучивать его вслух.
Я плавно подняла вверх скутер, а потом направила его к нашему дому. Уже даже без задания маршрута знала куда ехать.
Водить мне понравилось.
Не заехать на море я не могла, поэтому очень удивилась, когда берег оказался облюбован кем-то другим. Но при приближении поняла, что это Света.
Если честно, не хотелось с ней общаться. Но она плакала, сидя и уткнувшись в подол платья.
Вспомнила себя в тот злополучный день, когда выбежала из дома в последний раз. Если б не была сбита скутером, как бы сложилась моя жизнь? Возможно вот так, как сейчас складывается судьба Светы. Мне повезло, если можно так сказать. А вот что станет с ней?
Я уже хотела спуститься на гальку, как услышала едва заметный рев двигателя. Повернулась. К нам приближался автомобиль. Как хорошо, что скутеры бесшумны.
Пожалуй, торопиться не стану.
В авто сидел полицейский. Он подлетел к принцессе, остановил машину и спрыгнул наземь. И пока к ней не обратился, она продолжала плакать.
— Здравствуйте, будьте добры, ваши документы.
Света подняла заплаканный взгляд, вытерла слезы.
— Нет у меня документов.
— Назовите себя.
— Света.
— А фамилия?
Девушка пожала плечами. Интересно, а у жителей Верхнего мира есть документы, есть фамилии?
— Тогда я вынужден вас задержать до установления личности.
Девушка кивнула. Неужели так просто сдалась? Или решила сбежать из дома, а податься некуда?
Полицейский ловким движением запрыгнул в авто на воздушной подушке и подал принцессе руку.
Уже совсем скоро они полетели по направлению города, а я последовала за ними чуть в отдалении.
Свету отвезли в полицейский участок и устроили ей допрос. Мне удалось проникнуть внутрь, но только потому, что допросная была долгое время открыта. Принцесса ссылалась на то, что не знает, не помнит, кто она, откуда. Разве что имя и все.
Когда допрос по третьему разу зашел в тупик, полицейский ушел. Я обратила внимание, что часы Светы скрыты свободными рукавами платья, и она их скрывает, стараясь не оголять. Значит, голова на плечах все же есть.
Вернулся полицейский, поставил перед ней чашку кофе. Аромат заполнил все вокруг, слюнки потекли. Как давно я не пила этот напиток. Да и пила совсем чуть. Лишь после того, как мне исполнилось восемнадцать.
— Состава преступления как такового нет, и я не хотел бы вас задерживать, но, увы, без документов находиться нельзя. Я поговорил с мэром города, он решил пообщаться с вами. Возможно, выдаст временные документы. Еще вас осмотрит врач.
Девушка осталась равнодушной.
— Я должен отвезти вас к нему.
— Ну что ж — везите, раз надо.
Сейчас, наблюдая за Светой, я бы не сказала, что это — маленькая девочка, действующая не по уму, а на эмоциях. Или она играла очередную роль, притворяясь, или ей было все равно. А может, и то и другое.
И если играет, то чего добивается своими выкрутасами? Проверяет границы дозволенного?
Света грела руки о чашку, но пить не стала. Полицейский проводил Свету. Надо забрать чашку. Но… щит в одном месте горел красным окном. Подобралась ближе. Это была камера. Я сбоку подобралась к ней вплотную, далее щит не позволял. Пришлось защиту выключить, оставить только невидимость. Хотела выдернуть проводок, но вовремя остановилась. Мои отпечатки останутся. Поэтому натянула рукав платья на кисть и выдернула проводок, питающий камеру. Затем спрыгнула со скутера, протерла чашку рукавом. Потом подумала, что не помешает проверить напиток. Намочив в жидкости платок и вернулась на скутер. Хотела уже улетать, пока дверь открыта, но тут в помещение допросной вошел мужчина в перчатках, аккуратно взял чашку, вылил жидкость в урну, стоящую в углу, и засунул в пакет. И пока дверь была открыта, я с трудом проскользнула на скутере мимо, причем медленно, стараясь не поколебать воздух.
Наблюдать за работой полиции не стала, решив, что безопасность принцессы важнее, надо срочно догонять ее. Запустила сканер, так как потеряла Свету из виду, и когда тот нашел направление, в котором удалялась принцесса, отправилась за ней.
Свету привезли в мэрию. И там она как раз столкнулась с Рыжиком. Он сделал вид, что не узнал ее, а она — тоже. Любопытно. Может я чего не знаю и это все заранее спланированная игра?
Я проследовала за принцессой, пройдя вблизи мужа. Он заметил, оправил волосы и, не останавливаясь, пошел на выход.
— Кто это? — спросил мэр у полицейского, кивая в сторону девушки.
— Мы не знаем. Девушка говорит, что не помнит.
— Пальчики проверили? — спросил мэр.
— Да. Ничего.
— Может, опять игры высших, — предположил управитель города. — И что с ней делать?
— Надо проверить медицински, врет ли она насчет амнезии. Но это ж в райцентр ехать. Мы собирались только в конце недели.
— У нас тут есть врач. Вот, как раз клинику собрался открывать. Вот пусть и осмотрит ее. Вы с ним встретились в дверях.
— Тогда я пошел догонять.
— Иди.
Света все это время молчала. А разговор проходил, будто ее здесь и нет. Неприятно, должно быть, для нее.
Славик говорит, что скутер записывает все, что видит и слышит. Так что данные можно потом будет просмотреть.
Полицейский ушел, а Света осталась во власти мэра.
— Ну-с, девушка, и как это понимать?
— Что понимать?
— Кто вы и откуда?
Принцесса пожала плечами.
Мэр на этом не остановился. Стал давить на нее, угрожать пытками. А она все одно говорит. Терпение мэра стало подходить к концу. Он на нее кричал, унижал.
Это ж какое самообладание у девушки! Она до сих пор оставалась спокойной, чего не скажешь о мэре.
И лишь только когда мэр схватил ее за грудки, в глазах Светы мелькнул ужас.
Тут в дверь постучали, и мэру пришлось отпустить девушку, больно бросив на ее кресло. Она поморщилась, но промолчала. Котельников прошел к своему стулу, сел, будто ничего и не было, и они мирно беседовали, и разрешил войти.
— Я привел врача, — сказал полицейский.
— Кто здесь болен? — спросил Рыжик.
— Осмотрите девушку, — сказал Котельников. — Мне нужно заключение о ее здоровье.
— Осматривать прямо здесь?
— Можете в соседнем помещении.
Света встала.
— Проведите ее, — сказал мэр полицейскому. — А вы останьте, Влас.
